Все дороги ведут к тебе
Шрифт:
Но вот она, с дрожащими губами глядевшая на него сквозь пелену едва не хлынувших слез, вызвала нестерпимое желание обнять и успокоить. Но он просто не мог себе этого позволить. Все и так слишком усложнялось, он не мог позволить ей расслабиться и успокоиться. Им угрожала опасность, и чем дальше, тем более… Ему безотлагательно нужно было распознать хотя бы одного из главных виновников всего происходящего, возможно, он уведет его завтра с собой. Но сейчас…
– Да. Алан давно предлагал. Пожалуй, пришло время стребовать с него обещанное.
Вот так и все? Когда же они смогут поговорить? Елена нервно заерзала на стуле. Ну да ладно, в конце концов, он ведь знает, что делает? Если он темнит, значит, тому есть причины, она просто подчиниться, просто поверит.
Позже, надеясь, что достойно сыграла свою роль, устав от любезностей и светских манер, которые порядком раздражали последнее время, она поднялась на второй этаж. Она ступила еще несколько шагов, почувствовав под ногами, что-то мешавшее идти.
– Что это?
Елена приподняла длинный подол, глядя на подошву ботинка. Она вступила, в какую-то белесую массу.
– Что за дрянь?..
Следы подобного вещества тянулись к самой ее комнате, обрываясь у дверей. Ощутив не унимавшееся волнение, Елена подошла ближе. Напротив входа в ее комнату, она обнаружила виновника. Чуть поодаль второго.
– Катриона…
Ботинки, брошенные ею, когда она все-таки ногой пыталась достучаться до нее, валялись забытые хозяйкой. Подошвы обоих до самой шнуровки были покрыты вязкой глиной.
– Невероятно…
Елена аккуратно подняла обувь, и уже наклоняясь, чтоб поставить ее в углу, в надежде, что убираясь, прислуга обнаружит их и приведет в порядок, она ощутила, что-то знакомое. Что-то промелькнуло в сознании, но растаяло. Знакомый запах. Где она его могла слышать?
Девушка оставила пару замарашек в уголке, и поскорее вошла вовнутрь комнаты. Затворив двери, она проверила крепость засова. Он удовлетворил ее немного.
– Ты беспечное создание .
– Калеб!
Сердце ушло в пятки. Она кинула гневный взгляд на окно. Он сидел на краю подоконника, словно Питер Пен.
– Ты напугал меня!
– Именно этого я и хотел добиться. Будь осмотрительнее, Елена. Ты кажется, позабыла, что мы не увеселительной прогулке.
– Куда ты едешь завтра? Я же не дура, я понимаю, что ты не голубей стрелять собрался.
Она подошла к нему, подставляя разгоряченное лицо ночной прохладе. Калеб неожиданно для себя самого, залюбовался ее тонким профилем. В ее глазах отразилась почти полная луна, превращая стоящую рядом девушку в недосягаемый призрак.
– Не молчи. Я не отпущу тебя, пока ты не дашь мне все ответы! Если надо будет, я вцеплюсь в тебя клещом… как Катриона…
Сама не понимая, от чего вдруг всплыло это сравнение, она почувствовала, как ее трясет от смеха. МакНейр побелел от злости. Но Елена не могла себя унять, продолжив:
– В прошлый раз, ты был другого цвета!
– Клянусь Богом, ведьма, еще слово, и я заставлю тебя умолкнуть!..
Его хриплый голос, заполнил все ее сознание. В мгновение ока, молодой человек оказался возле нее. Его руки сжались в кулаки, которые он стискивал лишь за тем, чтоб успокоиться. Все было как нельзя нелепей. И как только ей удавалось довести его до такого состояния?
– Я не обманывал тебя.
– Ты не сказал!
– Спрашивай, я отвечу на все твои вопросы.
– Ты серьезно?
– Не испытывай мою добродетель!
– Она у тебя имеется?
Елена прикусила язычок, опасаясь, что ей все же достанется по первое число. Молодой человек вернулся к окну, от греха подальше. Она же осталась любоваться луной, не глядя на него.
– Всю дорогу, до самого Брокмура, ты не говорил с братом.
Его руки стиснули холодный подоконник. Калеб не обернулся. Лишь тряхнул головой, скрывая по привычке свои эмоции от посторонних глаз.
– Так звать его, дозволено лишь мне, Елена. Для тебя он лишь Рохан. Первый из командиров моих солдат.
Молодой человек остановил ее попытки оспорить его слова, подняв вверх ладонь, и по-прежнему глядя в распахнутое окно.
– Он так и не признал его… даже на смертном одре. Только и велел, чтоб приглядывал за мною.
Будучи мальчишкой, я помню, сколько восхищения и гордости было в глазах отца, глядящих на него. У старого МакНейра не было ни жены, ни детей. Он был его семьей, сирота подобранный им на землях Брокмура, и с разрешения отца Фландерса вывезенный в Рейнвуд. Когда же Рохан, окрепший молодой воин, полный амбиций, только начал отвоевывать свое место, хозяин все же женился. Через год, не выдержав родовых мук, моя мать подарила ему сына, оставив этот мир. Старое сердце было счастливо подобным даром. Но вот только вспыльчивый и упрямый мальчишка никак не соответствовал надеждам своего отца. В отличие от надежного, непробиваемого как скала Рохана… Я старался походить на него, стараясь угодить отцу, но тот ушел раньше, чем я смог доказать ему что-либо… Рохан растил меня. Обучал всему. Он был и отцом и братом. Но люди не принимали нас ни рядом, ни порознь! Он был мечом, но я -властью! Он был тем, кто вел моих людей в бой, и они привыкли считать его своим командиром, хотя, он и отдавал приказы с моего веления, а я едва доходил ему до плеча… Но вот пришел день, когда все изменилось. Но не изменилось в их сердцах. Люди присягали мне на верность, добровольно, но, люди Рохана, склонились лишь после его преклоненного колена. Тень его, стоящего позади меня, всегда перекрывает мою. Это наше проклятие!
– Это не так!
– она в сердцах топнула ногой в расшитой цветами туфельке.
– Вас все же двое! Не кровь роднит людей!
– Верно, caileag. Почему ты идешь за мной?
– МакНейр спросил, откинув русые пряди с уставшего лица. Теперь она могла читать его, без помех.
– Потому что верю в тебя!
Он усмехнулся, закусив обветренную губу.
– А он идет, потому что не верит.
Она набрала воздуха, чтобы решительно возразить ему. Но он не дал ей продолжить.
– Кажется у тебя в голове полно других вопросов. Твое время истекает, Елена. Не трать его попусту!
– Катриона…
– Младшая сестра Алана. Несколько лет назад, она готовилась стать женой барона Макферсона. Это был не плохой ход со стороны Фландерсов.
– Но?
– Барон разорился. Не понятно, что он сотворил со своим наследством. Он был единственным сыном. Последующие войны, в которых он принимал участие, в конец отвратили благосклонность Алана к нему, как к будущему зятю. Он отказал ему.