Все дороги ведут к тебе
Шрифт:
– Здравствуйте...
Лия сглотнула, но все же нашла в себе силы кивнуть в ответ.
– Добрый день.
– Надеюсь, мы вам не слишком помешаем. Просто... Катеньке тяжело в общем зале, и...
– Никаких проблем. Мы... рады помочь, - пробормотала Лия.
Она посмотрела на девочку. Наверняка красивую. С огромными голубыми глазами, которые на исхудалом лице казались какими-то совершенно инопланетными. Улыбнулась ободряюще, через силу.
– Мы не просто так путешествуем... Вы не подумайте, что я бы стала таскать больного ребенка... Катеньке сделали операцию, а теперь мы возвращаемся домой.
Кивнув, в отсутствие слов,
– Сложная операция, тяжелая. Единственный шанс выжить... А Катенька у меня одна, понимаете? Я для нее... Я все, что хочешь... Всем миром деньги собирали на операцию. Муж не помогал... Ушел. Я где-то читала, что так происходит в большинстве случаев, я его не виню...
Лия сосредоточила взгляд на женщине. Игнорировать ее рассказ и дальше не было никакой возможности. Чалый тоже время от времени поглядывал на неожиданную попутчицу, но, как и Лия, молчал.
– Надеюсь, сейчас уже все позади...
– нашлась та с ответом.
– Да, я тоже на это надеюсь... Нам бы, конечно, не мешало пройти курс лечения до конца, но... Деньги. Проклятые деньги... Как много от них зависит. Едва ли не все.
Телефон Чалого зазвонил, и через несколько минут их пригласили на посадку. Сам перелет Лия помнила плохо. Они о чем-то болтали с Сашкой, что-то планировали на будущий год... Смеялись, вспоминая случаи из его детства, которые, на удивление, тот очень хорошо помнил, а после приземления сразу же поехали в больницу.
Лия была слабым звеном в их команде. Она поняла это сразу. Когда неутешительные результаты анализов ее ребенка попали на стол к врачам... Чалый не дрогнул. Мужался и Сашка. Одна она... одна она едва сдерживала подступающую истерику. Сглатывала собравшийся в горле ком, но на смену ему тут же подкатывал следующий. Закупоривал ей гортань. Перекрывал кислород. Отнимал голос. Лия пыталась вздохнуть, но из груди вырывались лишь хрипы. Ничего хуже ей не доводилось испытывать. Никогда. Чалому даже пришлось вызвать в больницу Реутова. Но и он оказался бессильным.
– Поедем домой, отдохнешь, - увещевал жену Чалый после ухода ее психотерапевта.
– Нет. Об этом не может идти и речи...
– Лия, пойми... Эта болезнь долгоиграющая...
– Я никуда не уеду! Меня и так не было рядом, когда я так сильно была нужна!
Чалый дрогнул. Неуверенно кивнул головой, сделав шаг назад. Отвернулся. Опустил голову:
– Хорошо... Если ты хочешь, пусть будет так.
Александр провел с ними еще пару часов, но удостоверившись, что ситуация находится под контролем, был вынужден отлучиться. Оставшись наедине с прикорнувшим сыном, Лия обхватила себя за плечи руками и слепо уставилась вдаль. Она бы никому не призналась, как чувствовала себя в отсутствие Чалого. Она была жива... Ее органы исправно функционировали, а на деле казалось, что работают они только лишь наполовину. А другая половина каждого была парализована...
– Здравствуйте!
– в палату ворвалась шумная пухленькая женщина, - вы мамочка, я правильно понимаю?
– Так и есть...
– Тогда заполните бумаги, будьте любезны...
– Какие бумаги?
– Да, вот... Для оформления. Столько писанины. Кошмар! Врачам работать некогда... Это - согласие на обработку персональных данных, а это...
– Я поняла. Только у меня ручки нет...
– Вот! Возьмите... Я попозже тогда зайду. Заберу...
Лия кивнула и принялась заполнять документы. Руки немного дрожали, отчего буквы выходили неровными, хотя в школе ее почерк всегда хвалили. Надо же... Она никогда не думала, что этих бумажек так много! Не помнила, чтобы она когда-нибудь заполняла их в таком количестве. Или... Это только у тяжелобольных так? Поставив кривую подпись на последнем документе, Лия отложила бумаги в сторону и пошла к сыну. Давно разуверившаяся в боге и его милости, она молила небо о снисхождении. И, пожалуй, это было единственным, что ей оставалось.
Через некоторое время их покой нарушила все та же шустрая медсестра. Провожаемая ее сочувствующим взглядом, Лия стряхнула со щек слезы и вернула документы. Бегло те просмотрев, девушка участливо похлопала ее по руке и снова куда-то убежала. Мучаясь от безделья и неизвестности, Лия прилегла на неразобранный диван и практически сразу же провалилась в спасительный сон. А проснулась ближе к утру, когда Чалый вернулся, принеся за собой запах утренней свежести и стаканчики с кофе.
– Ты почему так поздно?
– шепнула она, поглядывая на часы, которые показывали пять утра.
– Нужно было разгрестись с работой... Если нам придется уехать в Германию, то... В общем, лучше все подготовить заранее.
Лия задумчиво кивнула. Порой она завидовала умению Чалого все просчитывать наперед. В то время как сама она разваливалась на части, он... Он был бодр и полон сил. А может, так только казалось. Однако, как бы то ни было, Александру удавалось держать ситуацию под контролем. Его деловая хватка нисколько не ослабла, он работал в своем привычном режиме, не позволяя проблемам сбавить свой темп, и вместе с тем Чалый практически неотлучно находился рядом с ними. Как ему это удавалось? Загадка, которую Лия и не пыталась постичь. Она вообще старалась поменьше о нем думать. Ее порядком пугало, что только рядом с ним натянутые до предела струны ее души хоть немного ослабевали.
– Будешь кофе?
– Давай...
– Как он?
– Спит. Температурит. Ничего нового.
Чалый кивнул головой и осмотрелся:
– Я в душ... А ты ложись, поспи еще...
– После кофе?
– удивилась Лия.
– Почему бы и нет? Здесь все равно нечем заняться.
Глядя, как за бывшим мужем закрылась дверь в крохотную ванную, Лия поплелась к дивану, разложила тот, постелила простыню. Он отлучился всего на несколько минут, и все ее страхи вернулись. А может, они и не уходили никуда, и теперь становились все ярче, разливаясь холодом за грудиной. Тело охватила нервная дрожь. Мелкая и противная.
Из ванной Чалый вышел в одних трусах. Капельки влаги блестели в жестких волосках, покрывающих его тело. Он всегда вытирался кое-как - отстраненно подумала Лия.
– Ложись. Тебе тоже нужно поспать, - шепнула она.
Александр послушно опустился на диван и растер лицо. Отвел руки, поймал ее взгляд... Лия сглотнула. Чалый устал. Очень сильно устал. Почти умер. Изнеможение плескалось в глубине его глаз, наливало веки свинцом, углубляло морщины... Но все равно он не выглядел изнуренным или готовым сдаться. Упрямым, суровым, жестким... Каким угодно, но только не побежденным. И все это вкупе заставляло ее чувствовать яркую болезненную вину за собственную слабость.