Все мы врём. Как ложь, жульничество и самообман делают нас людьми

Стенвик Бор

Бунтарство американской молодежи 1950-1960-х годов породила убежденность в том, что все люди уникальны, однако на протяжении жизни общество загоняет их в тесные рамки, обряжая всех в одинаковые серые костюмы и шляпы и расселяя по унылым пригородам с однотипными домами. В книге социолога Дэвида Рисмена «Одинокая толпа» (The Lonely Crowd; 1950) выводятся три типа человека: «традиционно ориентированные», «ориентированные изнутри» и «ориентированные извне». Первый тип в современном обществе практически не встречается. У людей, ориентированных изнутри, имеется своеобразный психологический барометр, который подсказывает им, как себя повести и какое решение принять, а ориентированные извне руководствуются действиями окружающих. Сам Рисмен оценочных суждений избегает, однако многие из тех, кто ознакомился с его трудом, приходят к выводу, что в современном

обществе наблюдается переход к личности, ориентированной извне, и усматривают в этом проблему, особенно для нации, воспевающей индивидуальность.

Сходная проблематика поднимается в романе Ричарда Йейтса «Дорога перемен» (Revolutionary Road; 1961): молодые супруги Фрэнк и Эйприл Уилер постепенно отказываются от мечты переехать в Европу и заниматься любимым делом и, сами того не осознавая, уподобляются окружающим их обывателям. Йейтс не только обличает конформизм общества, но и критикует главных героев, полагающих, будто они особенные и непохожие на своих узколобых соседей. Работающий в рекламном агентстве Фрэнк Уилер сравнивает себя с Жан-Полем Сартром, однако на самом деле он лишь тщеславный буржуа, выбирающий спокойную, размеренную жизнь.

А нет ли в сартровском осуждении официанта доли снобизма? Таким вопросом задавались Триллинг и другие критики более позднего времени. Ведь и сам философ, и его единомышленники, рассуждающие в кафе о человеческой подлинности, тоже играли свои роли. Именно по этой причине Триллинг не осуждает госпожу Бовари: критика Саррот свидетельствует в первую очередь о нашей собственной склонности осуждать тех, в чьей подлинности мы сомневаемся. Мечты Эммы Бовари выросли из романтических клише, но неужели лучше, если бы ее бунт против унылой деревенской жизни был бы обусловлен модернистскими мечтами? Ведь в этом случае героиня тоже играла бы роль и притворялась. И если мы согласимся с Шекспиром и решим, что жизнь — театр, то возникает другой вопрос: в каких пьесах нам больше всего нравится играть?

Притворяйся, пока не добьешься результата!

— Поглядите сюда. Как ей помочь? — Тамико Заблит показывает на экран, с которого на нас смотрит актриса Мишель Уильямс. Она стоит на красной дорожке, ссутулившись, чуть наклонив голову и нерешительно улыбаясь. Ей явно не по себе.

— Что мы посоветуем ей? — спрашивает Заблит. — Тосин, ты недавно предложила прекрасный выход! Что именно ты сказала?

— Ей стоит изобразить радость, — отвечает одна из участниц, молодая англичанка с нигерийскими корнями.

— То есть притворяться до тех пор, пока не получится, —поясняет Заблит остальным и показывает на фотографию Уильямс: весь вид актрисы свидетельствует о том, что она испытывает неловкость. — Ей страстно хочется очутиться где-нибудь в другом месте, и тело выдает ее настрой. Посмотрите: носки туфель развернуты внутрь. Но у нас есть прекрасный прием «Притворяйся до победного!». Он основан на самовнушении. Представь, что тебе здесь нравится, представь, что давно мечтала сюда попасть!

На каминной полке лежит стопка книг: «В стиле Кеннеди» (In the Kennedy Style) Летиции Болдридж, «Честь и уважение» (Honor and Respect) Роберта Хики, «Этикет» (Etiquette) Эмили Пост и «Новый гид по этикету и современным манерам» (New Guide to etiquette and modern manners), выпущенный издательством Debrett.

Заблит, как и авторы этих пособий, готова поделиться множеством правил: как пользоваться столовыми приборами, как правильно есть банан, когда можно отлучиться в уборную (ни в коем случае не перед десертом: тогда поднимают тост за гостей!). Однако значительно сложнее обучиться уверенности в себе и выглядеть загадочным.

По словам Заблит, все остальные участники осваивали эту науку за день до того, как я пришел на курсы. Тамико попросила их представить, будто они являются на вечеринку, где собрались самые разные гости, и участницы тренировались входить в комнату.

— Ну, а каким образом ты войдешь в помещение? Твоя задача — с порога показать всем присутствующим, что перед ними мужчина достойный, хорошо образованный и воспитанный. Каким образом ты донесешь это до гостей? — задает Заблит очередной вопрос, на который сама же и отвечает: — Ты должен держать подбородок параллельно полу. Существует целый ряд правил и признаков, по которым тебя будут судить. Если опустишь подбородок низко, будешь выглядеть неуверенным, а подними ты его выше — и все подумают, будто ты высокомерный зазнайка. Для такой

ситуации полезно запомнить несколько подсказок. Во-первых, можно представить, что ты проглотил воздушный шарик и он тянет тебя вверх. Во-вторых, вообрази, будто плечи и голова — распахнутое окно, которое ни в коем случае нельзя загораживать руками. В-третьих, не забывай про кончики пальцев на руках: легко сомкни их, но ни в коем случае не сцепляй. Войдя в комнату, — продолжает Заблит, — остановись. Мы вчера весь день тренировались останавливаться. Новенький в дверях всегда привлекает внимание присутствующих, верно? Вот и используй их внимание! Выпрямись, будь уверен в себе и непременно остановись в дверях — на три секунды, пять секунд... — Тамико умолкла, — на десять секунд! Не старайся выглядеть незаметным. А лицо должно быть приветливым. Улыбаться необязательно, главное — не делай кислой мины. Этого времени достаточно, чтобы осмотреться и чтобы все увидели, что ты пришел. Вот он ты! — воодушевленно восклицает Заблит. — И пусть тебе вовсе не хочется тут находиться — убеди себя в обратном. Мы говорим о притворстве, но это не означает, что мы фальшивы, что мы вводим окружающих в заблуждение. Это означает, что именно сейчас ты постараешься стать тем, кем хочешь быть в данной ситуации. Убедить себя бывает непросто, поэтому полезно держать в голове множество практических деталей. Например: бокал с белым вином лучше держать в левой руке. Если возьмете его в правую, пожимать ее будет неприятно, ведь руке передастся холод бокала. И, конечно, постарайтесь не занимать обе руки (а такое часто случается, когда берешь и еду, и напитки), а то покажетесь полными невежами. Помогая даме надеть пальто, немного опустите его, дождитесь, когда она просунет руки в рукава, и лишь тогда надевайте его ей на плечи.

Заблит также показала, как одним плавным движением снять пиджак, аккуратно свернуть его и повесить на локоть.

— Еще один важный момент: получив приглашение, не спрашивайте, кто еще в списке гостей. Особенно перед тем, как дать ответ. Да и после тоже... — Заблит на миг умолкла. — Однако если вас приглашают на деловую встречу, спросить нужно. Тогда вы сможете заранее подготовиться. Уверенность в себе возникает благодаря знанию ситуации. Я чувствую себя увереннее, когда представляю, с кем именно встречаюсь сегодня вечером. Тогда я могу заранее поискать сведения об этих людях в Интернете, почитать об их бизнесе, достижениях и жизни. Такая подготовка значительно укрепляет уверенность в себе. Осанка и жесты — это только полдела, главное — моральный настрой.

Театр масок

В 1897 году, после выхода романа «Портрет Дориана Грэя», Макс Бирбом написал повесть «Счастливый лицемер» (The Happy Hypocrite), в которой переосмыслил сюжет романа Уайльда. Герой повести, декадент Джордж Хелл, влюбляется в юную невинную девушку Дженни, однако та отвергает его, заявляя, что ее избранником станет человек с лицом праведника. Хелл с легкостью решает эту проблему: он обращается к художнику и просит того изготовить маску, изображающую лицо праведника. Надев эту маску, Хелл без труда завоевывает благосклонность Дженни, и девушка становится его женой. Примерно в то же время его поведение под влиянием маски начинает меняться, он оказывается способен творить добро, а когда бывшая любовница старается разоблачить его и срывает маску, оказывается, что лицо Хелла изменилось и превратилось в лицо праведника.

Согласно одной из теорий (именно она и представлена в повести), основное влияние на людей оказывают их собственные деяния. Эта теория в какой-то степени напоминает известное утверждение Сартра о «первичности существования по отношению к сущности». Если существование основано на добре, то и сам человек становится хорошим. Однако герой повести Бирбома разрушает также и теорию подлинности. Надевая маску, он начинает играть роль, которая становится частью его сущности лишь намного позднее. Идею маски автор, очевидно, позаимствовал у Уайльда, который сказал: «Человек чувствует себя неуютно, когда говорит о себе. Дайте ему маску, и он расскажет вам всю правду». Так значит, маска позволила Хеллу рассказать правду о себе? Или же она дала ему возможность обрести новую правду — более приятную и удобоваримую? Или маска символизирует правду просто-напросто потому, что сам поиск подлинности основан на ложных предпосылках, а правда кроется в том, каким образом мы играем роль?