Всё не то, чем кажется
Шрифт:
— А большой ли был дракон? — Андраник всё никак не желает оставить эту тему.
— Прости, — говорю ему я. — Воспоминания причиняют мне боль. Если позволишь, я хотел бы побеседовать со своим помощником и отправиться отдыхать.
— Конечно, — слегка обиженно отвечает мне Андраник. — Я могу проводить тебя в комнату.
И он провожает меня, затем входит и треплется ни о чём ещё примерно час. Я никак не могу его выпроводить. Когда, наконец, он уходит, во дворце уже всё затихает — не снуют слуги, не бродят придворные. И я понимаю, что не узнал, где находится комната Дрейка, а спросить мне не у кого.
В досаде я хожу по комнате взад и вперёд. Мне отвели шикарные покои: стены благородного зелёного цвета с дубовыми панелями, дубовая же тёмная мебель, сочным пятном в углу выделяется уютное малиновое кресло, а вместо окна просторный открытый балкон, отделённый от комнаты занавесями и выходящий в сад. На столике у кровати кем-то заботливым оставлены лёгкая еда и кувшин с водой.
Впервые за много дней передо мной роскошная постель, но сейчас она совсем не привлекает.
Из сада доносится щебет какой-то одинокой птицы. Затем птица замолкает, и звучит лягушачья трель. Наверное, в саду есть фонтан, который давно не чистили.
Лягушка утихает, и я слышу куриное кудахтанье. Вероятно, неподалёку птичий двор.
Затем блеет коза. Тут уж я не могу сдержаться и в волнении выбегаю на балкон.
— Ну здравствуй, — говорит Дрейк, который стоит внизу. — Я уж думал, что никогда тебя не выманю.
Глава 18. Светлячки и козы бродят по садам
Я недолго раздумываю над тем, как спуститься в сад. Если выйду в коридор, то там могу и потеряться. А по стене как раз спускается симпатичная лоза, которой можно воспользоваться.
Дрейк не успевает даже воскликнуть: «Что ты делаешь, это же опасно!», как я уже на середине пути.
Внизу меня подхватывают крепкие руки.
— Как ты мог? — возмущается Дрейк. — Ты бы хоть сперва дёрнул эти ветки как следует, вдруг они плохо держались!
— А, — беспечно отмахиваюсь я, — падать всё равно невысоко. К тому же, я не расстаюсь со своим колдовским талисманом. Если уж даже ты с его помощью смог меня удержать, то лоза и подавно. Ну что, ты отпустишь меня наконец? Я уже твёрдо стою на ногах.
Дрейк разжимает хватку и отступает на шаг.
— Послушай, — говорит он. — Я не делился, о чём беседовал с твоим отцом, поскольку считал, что это несущественно. Я не предусмотрел, что ты можешь встретить знакомых.
— А стоило бы, — говорю я. — Когда Андраник меня узнал, у меня сердце в пятки ушло. Я полагал, он должен думать, что я сижу в замке Белого Рога.
— Что ты, — покачивает головой Дрейк. — Король не мог бы никому о таком рассказать. Поднялись бы народные волнения, ведь это нарушение многовековых традиций. Мало ли что могло бы произойти. Пока что твоё отсутствие объясняют болезнью.
— Но теперь отец придумал другую причину, да? — интересуюсь я. — Он же не может продолжать говорить, что я больной лежу во дворце, раз я держу путь через другое королевство, где меня видят и даже узнают.
— Ничего твой отец не придумал, — хмурится Дрейк. — Хотя бы потому, что он и не предполагает, что ты покинул замок.
— Ой, — говорю я. — Нужно срочно ему написать!
— Я уже написал, — успокаивает меня Дрейк. — У меня было больше свободного времени, я поужинал с прислугой дворца, а дальше оказался предоставлен самому себе.
— Как это с прислугой? — негодую я. — А я искал тебя на пиру!
— Так даже лучше, пусть меня считают всего лишь твоим помощником, а не знатным человеком. Иначе я не успел бы столько сделать. Я... ш-ш-ш, кто-то идёт!
И Дрейк тянет меня за руку. Спешу за ним мимо аккуратно подстриженных кустов, мимо небольшого круглого фонтана (хорошо вычищенного), и наконец Дрейк втискивает меня в прореху живой изгороди, влезая следом. Затем мой спутник расправляет ветки, и остаётся лишь надеяться, что с дорожки нас не видно. Луна нынче яркая, а в небе ни облачка.
— Где же ты? — слышу я голос принца Андраника и его шаркающие шаги. — Козочка, где же ты прячешься? На-на-на, хочешь хлебушек с сахаром? Козонька!... да где же ты, проклятая скотина... Иди ко мне, я ведь слышал тебя в саду! На-на-на, у меня вкусный хлебушек!... верни мою пряжку, животное! Коза!
В спину и локоть впиваются десятки острых веточек, жёсткие листья режут щёку. Ещё и Дрейк всем телом вдавливает меня в куст.
— Отодвинься! — шиплю я. — У меня из-за тебя вся спина в дырках будет!
— Молчи! — шипит он в ответ. — Андраник услышит!
Но Андраник, к счастью, решает вернуться во дворец. Похоже, он не осмеливается зайти далеко в сад. Мы слышим, как он удаляется, сопя и чавкая своим сахарным хлебом.
Дрейк выбирается из куста и вытягивает меня за руку.
— Ох, моя спина, — жалуюсь я, пока Дрейк осматривает меня и стряхивает налипшие листья и сучки.
— Всё в порядке с твоей спиной, хватит ныть, — говорит он. — У меня было время погулять по саду, там в глубине есть небольшой грот. Надеюсь, туда никто не заглядывает.
Тут он ошибается. Грот уже занят какой-то влюблённой парочкой, и эхо чётко доносит до нас их вздохи, визгливый смех и глупые слова.
— Ну что ж, — говорю я, — в таком месте всё равно не стоило бы обсуждать важные планы.
Мы бредём по саду в молчании, надеясь отыскать укромный уголок, где никто не потревожит. Вокруг летают светляки, и я ловлю одного.
— Мальчишка, — хмыкает Дрейк, но затем сам ловко хватает одного жука в полёте.
<