Все о рыбалке (сборник)

Сабанеев Леонид Павлович

К этому времени сами по себе «баские» окуни, особенно самцы, делаются еще красивее: цвета их становятся ярче, резче выделяются черные полосы, плавники краснеют еще более. Но это относится далеко не ко всем: главная масса мелких окуней не принимает участия в нересте; годовалая – самая многочисленная – рыба, наверное, не имеет еще половых продуктов и, кажется, даже остается на тех же местах, где и зимой; только двухгодовалый «алабага» делается способным к размножению и заключает в себе икру или молоки. Длинными, иногда двухаршинными, лентами – «мотушками» [27] шириною в черенок ножа вытекает икра, прикрепляется к подводным растениям или свободно плавает на поверхности, скоро делаясь добычею бесчисленной водяной птицы, которая всегда указывает рыбаку место нереста. Ловко подхватывая на лету выпрыгивающую рыбу, с пронзительным криком сигают взад и вперед рыболовы и крачки, собравшиеся сюда тучами; всюду ныряют десятки нырцов (Podiceps), больших гагар, крохалей, турпанов и прочих уток-рыбалок; у самого берега охотятся прожорливые «карги» – вороны; в высоте плавно кружатся черные коршуны; на высоком прибрежном сухаре сидит зоркая

скопа и вдруг быстрее молнии окунывается в волны обыкновенно тихой курьи, которая теперь кипит от множества собравшейся рыбы. Десятки, сотни окуней, то желая избавиться от отягощающей их икры и молок, которые сдавили им внутренности, то выпираемые наружу нижними рядами, разом поднимаются на воздух, плещутся и кружатся на поверхности! Нерест в полном разгаре, но ненадолго: стая с каждым часом уменьшается, через сутки он заканчивается, и вся рыба, уцелевшая от преследования птиц и человека, окончательно расходится в разные стороны. Только бесчисленные икряные клубки, белеющие в заливе и скоро достающиеся в пищу уткам и чайкам, ненадолго свидетельствуют о недавнем присутствии множества рыбы.

27

Она никогда не бывает менее полуаршина.

Рис. 8. Окунь

Окунь нерестится исключительно рано утром, иногда незадолго до солнечного заката; в полдневный жар и вечером игра значительно ослабевает, стая на время редеет, а на ночь волнующаяся рыба и совсем успокаивается. Каждое руно большею частию оканчивает нерест в два-три приема, т. е. в утро и вечер или в 2 утра и вечер, но игра окуня всех возрастов продолжается весьма значительное время – около недели, и нерест заканчивают самые крупные окуни.

Эта продолжительность игры, равно как и присутствие мелких годовалых окуней, <является> причиною того, что отдых этой рыбы менее приметен, чем у других видов. Во всяком случае, он должен быть не очень продолжителен, так как в конце мая, даже в двадцатых числах, окуни уже собираются на места, где играл чебак, и во множестве поедают как самую икру, так и только что выклюнувшуюся молодь последнего. Впрочем, окунь, подобно всем рыбам, не дает спуску и своей собственной икре, но последняя в гораздо большем числе истребляется водяными птицами.

Рис. 9. Ерш

Самый главный истребитель икры всех рыб, и чебаковой в особенности, – ерш – начинает метать икру почти всегда в одно время с окунем, а оканчивает нерест иногда даже ранее последнего. Хорошо еще, что он живет только в проточных озерах; без этого условия и без вмешательства человека, который вследствие большого запроса сильно преследует эту колючую, но очень вкусную рыбу, ерш, метко названный малороссами хозяином, вдобавок еще страшный обжора, наверное, уничтожал бы весь приплод прочей рыбы, оставаясь в полной безопасности от хищной щуки, тем более окуня, икра которого тоже, несмотря на одновременный нерест, в свою очередь, успевает сделаться его добычей. Вообще ерш нерестится около средины мая, и только в немногих горных и глубоких озерах – в Иткуле и Ташкуле по преимуществу – игра его затягивается иногда до первых чисел июня; но это уже исключение.

Собственно, самый нерест ерша известен нам менее нереста других рыб. Это зависит от того, что он играет еще на большей глубине, чем чебак, никогда в траве и береговых камышах, весьма редко в реках, а большею частию на самой средине озера, в глубоких ямах, дно которых усеяно камнями, хрящем или по крайней мере крупным песком, куда и прилепляет он свои желтоватые яйца.

Рис. 10. Лещ

Этим же объясняется незначительность его весеннего улова, который притом подвержен многим случайностям, тем более что ерш играет всего одну, много две ночи. Вообще он ведет вполне ночной образ жизни, что доказывается его большими глазами навыкате, и вот почему наблюдения над его нравами затруднительнее, чем у какого-либо другого вида, за исключением разве одного налима.

Еще менее известен нам нерест другого, но уже некоренного обитателя здешних вод – леща, который, собственно говоря, вовсе не встречается в реках восточного склона Урала. Только недавно, лет десять назад, был сделан опыт пересадки его в некоторые проточные, а именно Каслинские озера (из р. Уфы) в Верх-Исетский и Екатеринбургский пруд (из Чусовой), и потому он до сих пор принадлежит к числу самых малочисленных видов рыб. Всего чаще встречается лещ в Силаче, реже в Иткуле, Иртяше и Больших Каслях; в первом он иногда достигает 5-ти и даже более фунтов, но и здесь большею частию ловится зимой (неводом) и очень редко попадает весной (в мережи). Судя по тому, что в Уфалейском пруде (по сю сторону Урала) эта рыба играет около Николина дня (9-го мая), надо полагать, что она, вероятно, нерестится здесь в одно время с чебаком и, так же как и в том пруде, только весной заходит из озера в реки, и то очень недалеко от устьев.

Относительно нереста пескаря и гольяна, которые принадлежат, собственно, к речным рыбам и почти не заходят в озера, можно сказать тоже очень немного. Являясь чисто речной, даже исключительно ручьевой рыбой, гольян по своей незначительной величине не обращает почти никакого внимания рыбаков, чего нельзя сказать о родственном ему и более крупном озерном гольяне, который живет в большом количестве в тинистых и иловатых карасьих озерах. Притом последний играет почти в середине

лета, позже всех рыб, когда рыба вообще ловится очень плохо; нерест же речного гольяна совпадает с игрой многих других, более ценных видов: он играет в первой половине и около средины мая, обыкновенно около царя Константина (11-го мая). В это время во всех речках и ручьях большие стаи гольянов собираются на мелких каменистых быстринах; здесь выпускают они свою очень мелкую икру, блестя радужными цветами, которые скоро бледнеют и вовсе исчезают. Всего ярче окрашены самцы, отличающиеся красноватым пятном под горлом [28] , и недаром эту рыбку в других местностях России зовут синькой, скоморохом и красавкой.

28

Во время нереста у всех голова и чешуи покрываются очень мелкими бородавочками, более заметными на голове.

Несколько большее, но тоже весьма малое значение для весеннего лова имеет нерест пескаря, или, как зовут его здесь, пескозоба. Последний с первых чисел мая показывается во множестве во всех речках, куда он приходит из озер, где до того времени скрывался в глубокой няше. По крайней мере начиная с сентября он исчезает изо всех проточных озер и даже случайно не попадает в мотню невода [29] . В речках, но не на мелких быстринах, а большею частию в тихих заливчиках, выпускает он свою очень мелкую голубоватую икру, которая прикрепляется к камням, корягам, колодам или плавает на поверхности. Весьма замечательно, что у пескарей количество самок в пять, даже шесть раз превышает количество молошников, отличающихся беловатою сыпью на спине и голове, что мы видели и у самцов прочих рыб, и что пескари мечут икру в несколько приемов, с большими промежутками. Главный нерест бывает, однако, в средине, реже во 2-й половине мая.

29

Может быть, однако, он уходит зимовать в реки.

Рис. 11. Пескарь

К тому времени в уральских озерах исчезают последние льдины, быстро нагревается вода солнечными лучами, подымаются утонувшие лавды и сотенными стаями носятся над ними черные крачки и малые рыболовы, которые предпочитают их прочим гнездовьям; зазеленели березы, но на длинных и тонких ветвях их еще можно различить белеющие издали гнезда ремеза, который уже наполняет его своими крошечными белыми яичками; быстро, не по дням, а по часам, растут тростник и широколистная осока; зеленой щеткой поднимается камыш, резко отделяясь от пожелтевших, переломанных и перепутанных старых стеблей. Вся озерная птица окончательно сбивается в камыши и лавды – на степных, в лавды и острова – на горных, и как те, так и другие озера, по-видимому, пустуют; скоро покинут степные озера турпаны, которые уже начинают нестись в мелколесье, иногда очень отдаленном от воды. Сотни, тысячи птиц выводятся в обширных степных камышах, иногда обволакивающих кольцом все озеро и часто недоступных ни с берега, ни с лодки. Ближе к открытой воде, где камыш уже растет на глубине 2-х аршин и значительно редеет, расположены десятки, сотни плавучих гнезд обыкновенных гагар (Pod. cristatus); тихо покачиваются они волнением, и отовсюду тревожно высовываются из воды чубастые головы их обладателей; тут же, но еще в большем количестве на камышовых помостах, накоплявшихся веками и образовавших наконец сплотившуюся, хотя и рыхлую массу, которая, в свою очередь, служит иногда к образованию лавд, лежат яйца крачек и рыболовов, чаще гнездящихся на последних; там и сям, большею частию в каком-нибудь уединенном углу, плавает пара-другая больших «ситцевых» гагар, которые не любят общественности; немного далее, ближе к берегу, расположены гнезда многочисленных лысух, а там начинается уже царство камышовок: несметные барсучки (Salicaria phragmitis) скачут и прыгают по сухим стеблям, камышовые дрозды (Salicaria turdoites) обвивают молодые побеги прошлогодней ветошью. Тут же, почти вместе с ними, но в еще более сухих камышах несется болотный лунь – гроза утят и прочей молоди, да, пожалуй, взрослой водяной птицы; чуть не рядом возвышается гнездо выпи. Еще ближе к берегу, в более доступных местах гнездятся многочисленные красноголовые нырки, только что севшие на яйца, и некоторые другие породы уток, большинство коих выводит, однако, в ближайших болотах. Множество водяных крыс бегает, плавает и ныряет в береговых камышах, а нередко тут же можно встретить искусное гнездо мыши-малютки, и этот факт, очевидно, указывает на ее коренное местопребывание, измененное впоследствии культурой злаков. Ранним утром, как только проснется птичье население, самые разнообразные голоса несутся из этой чащи водяного леса: жалобно хнычут лысухи, каркают гагары, безумолчно трещат мелкие камышовки, короткою и глухою трелью вторят им камышовые дрозды, ухает выпь, крякают осиротевшие селезни уток, привлекаемые безопасностью убежища и обилием корма; громче всех раздается резкий крик крачек, ловко хватающих упавших в воду и летающих насекомых – поденок, мошкару (Phryganea), которая, в свою очередь, привлекает сюда красивого копчика. А на прибрежных болотах, когда-то тоже составляющих часть озера, стонут долговязые евдошки, пищат травники, с жалобным криком вьются уже выведшие детей пигалки.

Рис. 12. Мышь-малютка

Горные озера сравнительно менее оживленны: камыши встречаются здесь редко и никогда не занимают таких огромных протяжений, озерная птица менее многочисленна и размещается частию в кардашах, но преимущественно на островах. Здесь в расщелинах камней кладут свои большие беловатые яйца узконосые крохали, в осиновых и ветловых дуплах гнездятся лутки, хохлатые чернети, гоголи – все самые многочисленные породы водяных птиц в Урале.