Все сразу (сборник)

Шваб Леонид

Охота на посла

Анна вместе с мамой в посольство пошлана приемво дворе жарили колбаски, сосискик сожалению, там двое всего оказалось детейда и те разговаривали по-английскией стало скучнои она в сторону отошлаи решила построить западню на пославырыла яму, прикрыла ее травойк счастью, посолтуда не пошели теперь все еще живойкак хорошопотому что это был новый посолдобрый, веселыйпрежний был депрессивнымпри нем семь сотрудниковпокончили за год с собой

Песня о капитане Моралесе

эта

песня о капитане Моралесеон человек непростойзакончил академиюдворянинв детстве – собственный коньи в спальне горел каминнаизустьцитирует Муллона и Де Пьетрифуги Баха себе перед сном поетпальцы узкиеголубые глазачто ни попросишь всякому все даетголос тонкийи алкоголь не пьетно видимоне боится смертина кровавом берегу Параны30 ноябряв черный для 18-й армии день земного календарясобирает оставшихся симбионтов, полузверей, людейзапасную рубашку на полосы быстро рветзавязывает как умеет ранысмотриткак последний транспорт уходит почти пустойно никуда не рветсяа остаетсяна выжженном берегууже отданном обезумевшему врагусклоняясь над смертельно раненым клономговорит ему красным разбитым ртом:не бойсямой золотойвотвам песня о капитане Моралесеи о том что смерти на свете нети что жизнь может выглядеть не только как тьмаили яркий светно и просто как береги покрывающая его траваи нечто красное на зеленом

Осеннее видение в карауле

вот рассветв карауле стоит рядовой Александр Кочкинутром он умретдва других рядовых отобьют Александру почкино сейчас он видит будущее:и оно прекраснопрямо перед ним – высокое здание из стекла и металлана юго-западетам где Ступицынонад лесом краснымогромные кораблиидут на посадкубеззвучнонежнокасаясь блестящими стойками металлическими землидумает: неужели это Россия?неужели будущее настало?воти восходчистые белые здания оранжевым солнцем освещеныслева на горизонте – город великий Нижний Скобецлежитроссыпью драгоценных камнейразноцветных мерцающихпо рассветному холодупо опавшей яркой листвене спешаприближаются к ясновидцуего товарищи

Эльфы

поздним вечеромв ноябре 1988 годамы стояли у Электрозаводскойа вокруг нас бились уркиурки готовые на всеурки в тренировочных костюмахнеистовые подмосковные уркилетели кровавые ошметкихрустели хрящипар поднимался над бьющимися теламисвистели велосипедные цепиприехали ментыи менты бежалии потом менты уже искалеченных забиралии врачи увозили бесполезные исковерканные телаа мы со Стасомнеподвижныенетронутые стоялистояли среди жизни неподвижновечерому Электрозаводской в 1988 годукругом шла мочняа мы говорили о звездах и ветрео пахучей траве на холмахо побегах омелы на древних дубахо серебристых букахо немыслимых существахо смене времено конце всех эпохо древней любвитихобеседовалипо-эльфийски

Правила поведения на бензоколонке

цыганам нельзя проходить мимо бензоколонкис подушками и одеяламиникому нельзя резко вдавливать газразгонятьсянельзя тормозить со скрипом и визгомвыйдя из автомобиля нельзя передвигаться неожиданнобыстротакже нельзя дразнитьи показывать рожинельзя подходить слишком близконельзя очень громко кого-то зватьпотому что становится страшнонужно за все хвалитьотдавать недоеденные сосискиласково говорить о хорошемпотому что я – главная в этом местемной законно обоссана вся стоянкаи часть прилегающего кварталаДжуля —хозяйка этой бензоколонкиДжуляа не этибессмысленно передвигающиеся цыгане

Копенгаген не принимает

1

Копенгаген не принимаетвзлетные полосы расплавленыкролик валяется, дышит за унитазомв парке, на кладбище – голые людиразнузданные молодчики с бутылкамиоскорбляют очередного короля и его коняйогурт нагревается по пути ко ртукупаться можно лишь ночьюпотом будешь говорить:помнишь, помнишьлето, 94-й?как я никого не любили никто не любил меня

2

а Мортен женился на русской соседкесам еле ходитпрактически не говоритне умеет пользоваться отжимоми в целом стиральной машиной плохо владеетНаташауже не можетмоется все чаще и чащево время бесполезных прогулок по центруплачетвспоминает о Всемогущем Богекоторый легко спасает от улиц фабричныхот красного кирпичаот служб социальныхвыручает воров в магазинахпокрывает угонщиков велосипедовнелегальных звонильщиков прячет в чащеи, наконец, отводит фермерскую машинуот молодого румыназаснувшего на лесной дороге

Прошедшее время

помните ли братьякак были счастливы мыв поселке Насосныйхоть и вдали от столицыа была своя атмосферацелый день жарацелый день кофевечером подпевали магнитофонусигареты все – пополамраз в неделю каждому поносить – джинсовая рубашкаконьяк – поровнузакрутка – по кругуобщий карманвосьмерка – одна на всехпод шелковицейкак ласточка белаяплечом к плечус армейскими ремнями в рукахразговаривали с милициейни тебе пустотыни тоскини смертиАликАзизАнвар КаримовичКоляЖорикМуслимИгорьпрошедшим временемв сердцевысечены сияющиедрузей имена

Шваб

«Мы будто бы спим, и будто бы сон…»

Мы будто бы спим, и будто бы сон,И Фридриху темного пива несем.И Фридрих торжественно, неторопливоПьет, как вино, темное пиво.Хмельное молчанье неловко хранит,На Эльзу Скифлд, волнуясь, глядит.Мы будто совещаемся, пусть, мол, их —И оставляем влюбленных одних.И ждем, и ждем, и ждем до утра,И она выходит – пойдемте, зовет, пора.А Фридрих спит и дышит покойно, тихо,Как будто бы обнимает Эльзу Скифлд.

1987–1989

«И солнце бледнеет до полной луны…»

И солнце бледнеет до полной луны.Англичанин выходит, ступает на снег.И снег подтаивает, струится под ним.И кто-то настроенный против него.Рождается и умирает в душе у него.И чувство потери тревожит его.И он поднимается, ослепший.Наощупь выводит на снегу – англичанин.