Все тайны ночи

Сэндс Линси

От внимания Лисианны не укрылась зловредная усмешка, скользнувшая по губам дядюшки. Она возмущенно повернулась к матери.

— Ну так дайте же ему что-нибудь! — кипя от злости, закричала она.

— Он сам сказал, что хочет через это пройти, — проскрипел Люциан. — Ты не можешь…

— А это уже не твое дело! — рявкнула Лисианна. — Он ведь не представляет никакой угрозы, верно? Я имею полное право обратить одного человека — я это сделала. — Она умолкла, тяжело дыша, потом уже немного спокойнее продолжила: — Он мой! Это я инициировала его. И

сейчас я требую, чтобы вы сделали что-то, чтобы облегчить его страдания!

В комнате повисло гробовое молчание. Даже Грег, словно почувствовав сгустившееся в воздухе напряжение, на какое-то время перестал кричать. Люциан смерил племянницу ледяным взглядом. Никто еще не смел разговаривать с Люцианом Аржено так, как Лисианна. Во всяком случае, ни о чем подобном она не слышала.

— Ну-ну, — беззвучно рассмеялся он. — Маргарита, похоже, наша кошечка наконец решила выпустить коготки!

— Люциан… — нерешительно пробормотала ее мать.

— Сделай, как она хочет, — невозмутимо приказал он. — Девочка права. Этот человек принадлежит ей.

Лисианна покосилась на оцепеневшую от неожиданности мать и перевела взгляд на руку Грега — ту самую, в которую Маргарита пыталась ввести иглу капельницы, — и заметила багровевшие на ней пятна крови. Кровь была и на простынях вокруг. Только сейчас она вдруг сообразила, что Маргарита вовсе не пыталась поставить ему капельницу — она пыталась взять у него кровь!

— О черт! — слабым голосом прошептала Лисианна. Комната завертелась перед ее глазами, в ушах зазвенело, и она провалилась в темноту. Последнее, что она успела увидеть, это как дядя, бросив руку Грега, которую он держал, кинулся, чтобы поддержать ее. А потом все исчезло.

Открыв глаза, Лисианна обнаружила, что снова лежит в постели в своей старой спальне. Вначале ей показалось, что в комнате никого нет, но потом туман понемногу рассеялся, и из темноты внезапно выплыло лицо Люциана. Нагнувшись к ней, он пристально вглядывался в ее лицо.

Взгляды их встретились.

Лисианна, нахмурившись, посмотрела ему в глаза. Люциан поспешно отодвинулся — лицо его стало мрачным.

— Как ты себя чувствуешь? — сердито проворчал он.

— Превосходно, — прошептала она. Помолчав немного, она открыла рот, чтобы спросить, как там Грег, однако дядюшка и сам уже догадался, что так беспокоит его племянницу.

— С твоим Грегом тоже все в порядке, — буркнул он. — Маргарита так обколола его, что теперь он, похоже, вообще ничего не чувствует.

— Держу пари, ты разочарован? — с горечью бросила Лисианна.

Дядюшка пожал плечами.

— Сказать по правде, я ничуточки не жалею, что заставил его пройти через это. Знаешь, если честно, твой парень меня удивил, — признался он. — Многие на его месте тут же принялись бы визжать и клянчить, чтобы им ввели обезболивающее. А этот твой Грег хоть и вопил от боли как резаный, однако ни разу не попросил, чтобы мы избавили его от страданий. М-да… не ожидал! Этот парень достоин моей племянницы, —

неожиданно смягчился он.

Лисианна сначала решила, что ослышалась. Она еще пыталась переварить его слова, когда Люциан, бросив на нее испытующий взгляд, вдруг добавил:

— Что бы ты там ни думала, это не я пытался проткнуть тебя колом. Я всегда старался защитить свою семью.

Но Лисианна вдруг подумала о другом.

— Давно хотела спросить… почему ты так никогда и не женился? — вдруг выпалила она. — Неужели за все это время ты так и не встретил никого, кого бы смог полюбить? Или… у тебя просто не хватило смелости на это?

— Думаешь, я просто боялся полюбить? — удивленно присвистнул он.

Лисианна молча кивнула.

— Ну… не знаю. Может быть, — вздохнул он. — А возможно, для того чтобы узнать кого-то, действительно иногда всей жизни мало… — задумчиво добавил он.

Лисианна нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

Люциан покачал головой, словно желая сказать, что это не так уж и важно, и с любопытством посмотрел на племянницу.

— Похоже, ты меня не боишься, верно?

Вздохнув, она отвела глаза в сторону и с несчастным видом вздохнула.

— Раньше боялась.

— А что изменилось?

— Устала бояться, — пожала плечами она. — Так невозможно жить.

— Твой отец… — с горечью пробормотал Люциан.

— Ты очень похож на него, — тихо сказала Лисианна. Глупо, одернула она себя. Естественно, он похож на отца, как-никак они братья. Точнее, близнецы, но только сейчас ей вдруг впервые пришло в голову, что именно по этой причине она всегда испуганно сжималась при его появлении. При виде Люциана по спине у нее бежали мурашки. Он служил вечным напоминанием о ее отце, а Лисианна до последнего дня боялась Жана Клода Аржено как огня — и, наверное, поэтому же, чисто инстинктивно, с опаской относилась и к Люциану.

— Возможно, я и похож на твоего отца, но я не он, — присев на краешек постели, негромко сказал дядя и вдруг тяжело вздохнул. — Я знаю, что жизнь под одной крышей с ним для тебя и твоей матери в конце концов стала адом, но я никогда не понимал до конца, как вам на самом деле тяжело…

— А что ты мог поделать? — слегка передернув плечами, хмыкнула Лисианна.

— Согласен, — кивнул Люциан. — Хотя… Я всегда становился на его сторону — а зря. Я не должен был этого делать. Скажу больше — если бы не мое заступничество, твоему отцу много веков назад воткнули бы в сердце кол, а потом сожгли, — таково было бы наказание за все его преступления.

От такого заявления глаза у Лисианны полезли на лоб.

— Он ведь был твой брат, — наконец со вздохом прошептала она, — а узы крови сильнее доводов разума. Любовь заставляет нас делать ошибки, о которых мы потом сожалеем. — Лисианна пожала плечами. — Взять хотя бы нас. Вспомни, что Томас и остальные сделали для меня!

— И что ты сама сделала для своего Грега, — с усмешкой напомнил Люциан.

— Это совсем другое. — Лисианна вспыхнула.