Все темные создания
Шрифт:
Он кладёт другую руку на моё бедро, осторожно, медленно поворачивая меня, так что теперь моя спина прижата к комоду.
— Новые правила. Я подожду, пока ты сама попросишь. Я отдаю тебе контроль, — шепчет он, прижимая своё тело к моему, и постепенно я чувствую, как теряю весь этот контроль, о котором он говорит. — Попроси меня, и я поцелую тебя. Всё закончится. Власть теперь у тебя.
Его пальцы скользят вдоль моего ребра. Его большой палец касается моего живота, и у меня перехватывает дыхание.
— Ты можешь попросить меня в любой
Его голос касается моей шеи, когда он наклоняется вперёд, когда его рука оставляет мою талию и поднимается к шее, к затылку, слегка потянув за волосы назад, чтобы я открыла доступ. Я позволяю ему это, чувствуя, как сердце с грохотом бьётся о рёбра, его удары слишком громкие, чтобы их игнорировать, а движения Кириана — слишком лёгкие, слишком нежные.
Его губы касаются моей шеи, и я закрываю глаза от этого нежного, бархатного прикосновения. Лёгкий поцелуй заставляет меня дрожать. Я не успеваю привыкнуть, как внезапно чувствую его горячее дыхание, когда его рот приоткрывается, а язык лениво скользит по моей коже. Этот более смелый поцелуй пробуждает дикую волну, пронизывающую меня насквозь. Кириан, должно быть, чувствует это, потому что тут же обхватывает меня руками, притягивает к себе, как будто ему нужно, чтобы я была рядом, и продолжает жадно целовать мою шею.
Едва ли я замечаю, как одна из его рук покидает моё тело и начинает играть с узлом халата. Его ловкие пальцы распускают его за мгновение, а затем скользят по обнаженному животу, даря мне ощущения, от которых я теряю рассудок. Я чувствую шершавость его пальцев, грубость его воинских рук на своей коже.
Он останавливается у кружевного края моего бюстгальтера.
Его руки замирают. Его губы болезненно отрываются от моей кожи.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спрашивает он. Его хриплый голос отзывается эхом в каждом уголке моего тела. — Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал?
Да.
Нет.
Мучительный стон срывается с моих губ, не дождавшись моего разрешения.
— Понял, — отвечает он.
Я почти вижу его улыбку, когда он вновь погружается в мою шею, и его рука сжимает мою грудь. Пальцы мягко впиваются в мою кожу, а я прижимаюсь к нему.
Всё происходит с головокружительной скоростью. Кириан воспринимает это как приглашение и между поцелуями продолжает спускаться медленно, его губы и пальцы скользят по моему телу.
Он обхватывает меня одной рукой. Другая рука покидает мою грудь и опускается ниже вместе с его губами. Его зубы оттягивают кружево моего бюстгальтера, и мгновение спустя я чувствую его язык через ткань.
Я кусаю губы и сдерживаю проклятие. Открываю глаза и вижу Кириана, склонившегося передо мной, его руки на моём теле, а его губы продолжают сводить меня с ума.
Его пальцы касаются моей бедра. Они скользят по тонкой ткани с намеренной медлительностью, и я тону в ощущениях: губы, кожа, его присутствие заполняют всё пространство вокруг меня,
Я выдыхаю, когда его пальцы прокладывают путь под моё нижнее белье, и я чувствую, как его ласки постепенно заставляют меня терять рассудок.
Я не замечаю, что он перестал целовать мою грудь, пока не слышу его голос — глубокий и хриплый, когда он пристально смотрит на меня.
— Теперь ты уже хочешь, чтобы я поцеловал тебя?
Его губы так близки, и я настолько потеряна в себе, что почти не осознаю, что делаю.
Это я целую его.
Мои руки тянутся к его затылку, запутываются в его волосах и притягивают его к себе в жадном, слегка агрессивном поцелуе, который заставляет его тихо, с хрипом, удивленно застонать.
Я кусаю его губы в порыве, полностью потерянная в этом прыжке в бездну, из которой, кажется, нет возврата, и снова слышу его стон. Я чувствую его на своих губах, в горле и в центре своего тела, которое жаждет его, хочет его ближе, ещё ближе.
Его пальцы перестают касаться меня, как раньше, потому что его тоже захватывает та же жажда. Он обнимает меня крепче, ищет меня в жадных, беспорядочных прикосновениях, пока не хватает меня за бёдра и не поднимает на комод, снова прижимаясь ко мне, между моих ног.
Я чувствую его руки на своих бёдрах, его губы, пьющие поцелуй, который теперь я украла у него, и вдруг обнаруживаю, как мои пальцы исследуют его грудь, проводят по сильным линиям его живота, спускаясь к его полурасстёгнутым брюкам. Под моими пальцами я чувствую, насколько сильно он меня жаждет, и в ответ на это из его горла вырывается хриплый стон.
Мне нужно больше его. Намного больше.
То, как он на меня смотрит, как он тоже меня жаждет, зажигает во мне нечто, что будет сложно погасить, но, тем не менее, именно этот огонь приносит проблеск осознания, и я понимаю то, что никогда не должна была забывать.
Кириан не знает, что занимается любовью со мной.
Он, конечно, чувствует, что что-то изменилось. Он неоднократно повторял это, и я прекрасно осознаю, что это разрушило что-то во мне, как в ту ночь в галереи Храма. То, что показал мне Ингума, стало напоминанием о том, что я не могу позволить эмоциям управлять собой.
Только когда я собираюсь взять всё, что хочу, попросить всё, что мне нужно, я кладу руки на его грудь и отталкиваю его.
Он смотрит на меня так, будто видит впервые. Возможно, я смотрю на него так же.
Мои ноги слегка дрожат, когда я спрыгиваю на пол и снова накидываю халат.
— Лира… — хрипло шепчет он.
Его губы распухли от поцелуя, который до сих пор заставляет меня трепетать.
— Ты ничего плохого не сделал, — спешно говорю я. Чёрт, я хотя бы это ему должна. — Ты не пересёк черту, которую я бы не захотела пересечь с тобой, но мы не можем. И прости, что втянула тебя в это.
Он не отвечает. Лишь хмурится, явно сбитый с толку, а я не даю ему времени осознать происходящее.