Все темные создания
Шрифт:
Я понимаю, что он приглашает меня разоружить его.
Я сомневаюсь, но делаю шаг вперед.
Все оружие, что было на виду, уже лежит на столике. Поэтому Кириан явно не ожидал, что я наклонюсь, ослаблю его сапог и найду там маленький нож. Ищу в другом сапоге — и нахожу еще один, спрятанный в кармане на бедре.
Я выпрямляюсь перед ним, передавая ему три оружия, а он продолжает с интересом смотреть на меня. Возможно, у него есть еще, но я не хочу продолжать его ощупывать, чтобы выяснить это, ради своего же блага. Он тоже
— Теперь всё? — спрашивает он, как будто не он был инициатором этого представления.
— Не знаю. Теперь я достаточно неприметна?
— Да, — улыбается он.
— Да, — улыбается он.
Он направляется к двери, открывает её и приглашает меня выйти первой. Проходя мимо, он ловит меня за запястье и шепчет мне на ухо:
— Хочу, чтобы ты знала: быть наемницей — вовсе не так уж и плохо.
Я краснею, словно он никогда не говорил мне ничего более провокационного, хотя на самом деле говорил. Возможно, всё дело в голосе, в его тоне, в этой близости…
Я слегка толкаю его, и он улыбается, но едва заметно, сдержанно, а я снова вижу ту грусть, что пришла с утратой, которую он переживает.
Глава 24
Лира
Территория Волков. Завоеванные земли. Королевство Эрея.
Мне не приходит в голову спросить, чем мы занимаемся на самом деле, до тех пор, пока мы не позавтракали дважды: один раз в очаровательном кафе, где подавали горячий шоколад и коричные печенья; другой раз — на уличной лавке с горячими сладкими булочками.
— Всё это замечательно, но что мы здесь делаем?
— Тянем время, — отвечает он, прогуливаясь неспешно.
— Время для чего?
— Для этой ночи, — отвечает.
Полуденное солнце отражается от известковых строений, топя снег, что скопился на углах улиц. Дети, закутанные в толстые шерстяные шарфы и перчатки, бросаются снежками друг в друга.
— Что будет сегодня ночью? — не сдерживаюсь, продолжая расспрашивать его.
— Если нам повезёт, то ведьминский шабаш.
Я замираю.
Кириан смотрит на меня, но идёт дальше. Мне приходится поторопиться, чтобы его догнать.
— Ты выяснил, где собираются соргинак?
Он лишь пожимает плечами.
— Ходят слухи, — отвечает он. — Они особо это и не скрывают. Так что я не уверен, что думать.
Соргинак. Наконец-то.
Если нам удастся достичь желаемого, я разорву договор с Тартало и смогу сосредоточиться на своей истинной цели, на том, для чего я действительно была рождена. Я вернусь ко двору Львов, буду ждать своего часа для коронации, и мне больше никогда не придётся быть рядом с Кирианом.
Внутри меня что-то холодное сворачивается в клубок.
— Если ты уже знаешь, где искать ведьм, — говорю я, — тогда зачем
— Я же сказал — тянем время, — повторяет он безразлично и поворачивается ко мне. — А что бы ты хотела сделать?
Я молчу, потому что внезапно не нахожу ответа.
Я продолжаю видеть в Кириане нечто новое, нечто задумчивое и искреннее, нечто грустное, что я, к своему удивлению, узнаю и в себе. Возможно, именно поэтому я отвечаю:
— Ты знаешь Изартеги?
— Немного.
— Покажи мне её, — прошу я.
Он не улыбается, не пытается меня дразнить. Он воспринимает мою просьбу с лёгким удивлением, которое я тоже чувствую, и, кивнув, идёт дальше.
Это прощание, говорю себе. Моё последнее желание, а не Лиры.
Остаток дня проходит впустую, но как же он прекрасен. В этих неторопливых прогулках, неспешных разговорах, в местах, которые он мне показывает, нет ни намёка на двойные намерения… и это странно. Мы едим до сытости, покупаем каштаны на вынос, смотрим уличное танцевальное представление и посещаем сады, которые ничуть не уступают королевским.
Сегодня вечером, прежде чем отправиться в путь, Кириан даже не напоминает мне о наряде.
Я надеваю чёрное платье — простое и утончённое, распускаю волосы и убираю цветы. На этот раз я действительно вооружена.
Мы садимся на наших лошадей незадолго до полуночи, и хозяйка постоялого двора не осмеливается задавать лишних вопросов.
Мы пересекаем город и достигаем района, где люди отмечают какой-то праздник. Между домами натянуты фонари, развеваются флажки с разными гербами, на площади играет маленький оркестр, а пары танцуют, несмотря на холод.
— Нам сюда? — осмеливаюсь спросить, когда мы платим пару монет за то, чтобы оставить лошадей в конюшне при таверне.
Кириан качает головой.
Мы оба смотрим на площадь. Здесь также открыты прилавки с едой, предлагающие горячее вино и сладости, а таверны, окружившие площадь, полны до отказа.
— Нам нужно углубиться в лес.
Он делает знак, и мне не нужно больше, чтобы последовать за ним, испытывая лёгкое волнение. Мы оставляем позади музыку, смех и тёплый свет фонарей и идём по тропе, которая ведёт нас за огромную скалу и заставляет взбираться в гору.
Мы поднимаемся достаточно долго, чтобы всё веселье осталось далеко позади. Тишина, прерываемая лишь редким криком совы, становится всё более плотной. Лунный свет освещает наш путь, не давая нам двигаться в полной темноте.
Между деревьями, на вершине холма, мерцает мягкий свет. Это наша цель.
Кириан протягивает мне руку, когда мы подходим ближе, и я крепко её сжимаю, когда мы наконец достигаем вершины.
С другой стороны, у подножия горы, виднеется пещера. Перед ней, на снегу, горит костёр, от которого исходит этот свет. Они не прячутся. Любой, находясь на этих холмах, мог бы их увидеть, как и мы, но они не боятся.