Все тупые, кроме нас! Психология мирового бизнеса

Шевченко Сергей

Все это видно любому путешественнику сразу – в более или менее приличных домах, например в Сан-Пауло, решетки до третьего этажа, у ворот обязательно вооруженный охранник. А едешь по шоссе – на холмах местные трущобы, типичные для всех стран Латинской Америки избушки без окон, без дверей. Ну, с окнами, конечно, типа дырки, но без дверей точно: вентиляция лучше, а красть нечего. Мы можем только поздравить МОК с их решением (2009) проводить Олимпиаду именно в этой обстановке, среди именно этих трущоб. Не хотим каркать, но мы не удивимся, если появятся характерные заголовки в мировых новостях в период этой олимпиады.

Невидимый мир

Демократическое бразильское общество на самом деле

традиционно стратифицировано. Причем, как и в других латиноамериканских странах, социальная структура – не вся на поверхности.

Многие сейчас считают, что в этом главная причина постоянных политических пробуксовок, и чтобы идти вперед надо менять что-то в традиционной внутренней структуре, а не просто добиваться демократических выборов. Но изменения надо делать крайне осторожно. Именно эти внутренние сложные, разветвленные, скрытые от внешнего наблюдателя социальные связи исторически сохраняли в Бразилии внутренний мир, оберегали от эксцессов, столь знакомых жителям стран – жертв кардинальных социальных экспериментов.

Сильное неравенство доходов уравновешивается системой вертикального патронажа, всегда бывшего сильнее любой классовой солидарности. Это что-то типа большой семьи с бедными и богатыми родственниками, или классической мафии, но в масштабах всей страны.Если говорить о каких-то долговременных исторических тенденциях, то в Бразилии это – рост среднего класса. Не рабов и не рабовладельцев, а людей, полагающихся на свои собственные силы, независимых. Одновременно, и в связи с этим процессом, стирались и расовые различия за счет огромного количества смешанных браков. Такие браки обеспечивают, во-первых, хороший генетический потенциал страны, во-вторых, смешение культур, из чего и сформировался национальный характер бразильцев. В плане самоидентификации, богатства и развития национальной культуры страна чувствует себя весьма уверенно, не в последнюю очередь из-за своего языка: португальский не очень распространен, что естественным образом предохраняет от зарубежной культурной экспансии.

...

В Бразилии никто не опасается, что чизбургер заменит традиционный кусок мяса с вином в патио.

Забавно, что бразильцы сейчас свысока относятся к своей бывшей метрополии: Португалия – страна гораздо менее значительная.

Все дело в бразильском характере

Бразильская изюминка – знаменитый карнавал… А что карнавал? Это ведь всего лишь психологическая иллюзия, клапан для сброса социального напряжения.

Мы не импровизируем, это резюме массы социологических исследований. Бразильский карнавал – из той же обоймы, что и компьютерные игры, кино с горами трупов или порнография. Канал для безопасного выхода социально неприемлемых импульсов.

Но чтобы это работало как в Бразилии, где страна отнюдь не разваливается от своих, казалось бы, неразрешимых конфликтов, надо иметь бразильский характер. Уникальность бразильцев – в удивительной способности жить одним, нынешним, моментом, мгновенно переходя от страшного отчаяния к бесшабашному веселью. В других странах Латинской Америки – не совсем так, а в англоязычных странах – совсем не так!

...

• Вы, конечно, видели кусочки карнавала по телевизору. Смотрится, даже в урезанном виде, как мягкая порнография. И ваши ассоциации верны: в Бразилии нормы общественно приемлемого совсем не те, что в России или США. Все гораздо проще!

• И мы вам еще одну гадкую тайну толерантности тут откроем, начитавшись про Лужкова, православие и недавние московские дебаты с однозначным

результатом. Это как раз на тему «Отчего Россия не Бразилия». Россия – страна сомнительно православная, после всего нашего коммунизма, а Бразилия – страна несомненно католическая. Так вот помимо карнавала в Рио, там уже более десяти лет ежегодно имеет место гей-парад в Сан-Пауло, в последние годы собирающий более ТРЕХ МИЛЛИОНОВ участников. Нет, это не означает, что в городе столько… ладно, будем все же политически корректны. Это столько сочувствующих и пользующихся возможностью повеселиться. И ничего. Католическая церковь не поступилась принципами, мораль не пала, город не был сожжен Огнем Господним наподобие Содома и Гоморры. Только денег заработали, бо-о-ольшой мешок. И, кстати, патриотизм повысили, поскольку патриотизм – это ощущение, что вокруг, какие-никакие, а все же все свои. И не бороться друг с другом надо, а вместе строить страну.

По характеру бразильцы сильно отличаются от других латиноамериканцев – менее формальны, более сердечны и терпимы. Если говорить о негласных правилах, то в характере не бунтовать, но и не соблюдать, а изображать соблюдение. К строгим нормам и серьезным рассуждениям об общем благе нормальный человек там относится с подозрением – при всей сердечности народ индивидуалистичен и не удивляется, когда его пытаются облапошить посредством произнесения красивых слов.

...

Конечно, хорошо иметь терпимость в качестве национальной ценности. Но бразильский опыт в который раз показывает, куда ведут благие намерения – мы уже рассказывали про их гуманную юстицию.

Нравы в Бразилии довольно свободные, на что местная католическая церковь смотрит сквозь пальцы. Но семья и дружба ценятся там очень высоко, а в целом отношения между людьми гораздо прочнее, чем, например, в Северной Америке.

Национальным характером объясняются и многие особенности политической жизни страны. Их политики, на наш взгляд, вообще выглядят странно. Если говорить о сегодняшнем дне, нынешний президент Луис Игнасио Лула да Силва (в Бразилии – просто Лула) – это местный Лех Валенса – профсоюзный деятель без высшего образования. И, к изумлению внешних наблюдателей, он не наделал никаких глупостей: приструнил своих размечтавшихся о роскошной жизни левых сторонников, назначил толковых руководителей, наладил отношения с бизнесом и не испортил с Соединенными Штатами.

...

В Бразилии не вызывает никакого удивления, что вполне приличные государственные деятели получаются из бывших левых. У них сейчас министр финансов – бывший троцкист (Антонио Палоччи) – и ничего, профицит бюджета, строгая финансовая дисциплина, рост экономики, все хвалят (пока – все-таки в Бразилии обычно это долго не длится, всегда что-нибудь нехорошее да случится, что поделать – демократия).

В Бразилии также, в силу привычки народа к более-менее свободe и доминирования левых в политической жизни, совершенно невозможна такая вещь, как регистрация и прописка. Это сознательно обсуждалось, в силу очевидных экономических и политических последствий в связи с неконтролируемым перемещением бедноты. Оно было сочтено несовместимым с понятием гражданства. В своей стране гражданин может находиться и жить где он хочет, иначе чего вообще стоит гражданство и о каком патриотизме может идти речь? Никто не вправе потребовать документ без реальных оснований. Народ сознательно решил создать себе некоторые проблемы, но не поступиться… собственно, чем? Может быть, Родиной? А вот ведь тоже небогатая страна.