Всегда говори «Всегда» – 4
Шрифт:
– И я счастлив, Оленька! Я только сейчас понял, что это такое!! У меня нет спины, у меня – сто процентов счастья!!
– Что это с ними? – спросил Костик, невесть как оказавшийся в дверях.
– Не обращай внимания, – презрительно скривила губы Машка. – Это у них любовь. Пошли, хоть чаю себе поставим.
– Наденька! Димочка! Мои дорогие! – Ангелина встретила их возле подъезда, расцеловала, помогла донести сумку и открыть дверь.
Соседку было не узнать –
Наверное, все у нее в жизни наладилось – профессор не обделяет вниманием, внука регулярно привозят, а невестка оказалась не такой уж непроходимой дурой.
Надя прошлась по комнатам. Она словно вернулась из другой жизни – нелегкой, но нужной, чтобы оценить свои возможности и снова попробовать жить в этой квартире без Грозовского.
– У-у, пылищи-то накопилось! – мазнула пальцем по мебели Ангелина Васильевна. – Ну, ничего, справимся, главное – вы теперь дома!
– Дома, – медленно, словно пробуя на вкус это слово, произнесла Надя.
– Дома! – звонко закричал Дим Димыч, распахнув дверь в детскую. – Мы теперь совсем дома-дома! Ур-ра!!!
Рабочий день обрушился на Ольгу полной неразберихой.
Вот не умела она руководить, хоть тресни, а ведь дома только этим и занималась.
– Ольга Михайловна, срочно подпишите, мне в налоговую! – Нина Наумовна подсовывала одну бумагу за другой, Ольга едва успевала ставить подписи.
– Ольга, когда буклеты принести? – вопрошал рядом Тимур, пытаясь между ведомостями бухгалтерши подсунуть свежеотпечатанные буклеты.
Но Нина Наумовна их оттесняла, снова и снова укладывая перед Ольгой свои бесчисленные бумаги.
– Через часок зайди, Тимур, ты же видишь! Ой, нет! Мы с тобой на защиту проекта едем! Иди, готовься!
Едва он вышел, зашел копирайтер Григорий и, заняв место Тимура, стал точно так же отчаянно вопрошать:
– Ольга Михайловна, что делать?! Такой капризный заказчик попался! Сам написал текст и хочет, чтобы мы его дословно повторили. Но он такой!..
– Что там?! – не переставая ставить подписи и чуть не плача, спросила Ольга.
Ну, не умеет она руководить! Наверное, всех нужно было выставить из кабинета и вызывать по одному, как это делал Грозовский, но – как выставить и кого первым вызвать, чтобы не обидеть другого?
Легче гениальный макет нарисовать, чем заставить этот расхлябанный за долгое время механизм под названием «Солнечный ветер» работать слаженно и четко.
– Вот послушайте! – Григорий с невероятным сарказмом начал читать с листа: – Зубная паста! «Два раза в день, утром и вечером, мы всей семьей собираемся в ванной»! Разве можно такое в ролик?! – завопил он,
– Я поговорю с ними, – забирая у него листок, пробормотала Ольга. – Ты… иди… У вас все, Нина Наумовна?
– Ой, а я знаю?! Сейчас пойду посмотрю…
Кабинет чудесным образом опустел, но в коридоре уже раздавались приближающиеся шаги.
– Где ваш директор?! – спросил знакомый голос с сильным акцентом.
– Ольга Михайловна в кабинете, – ответил Григорий.
– А Надя?
– Надежда Петровна – владелец «Солнечного ветра». Она назначила директором Ольгу Михайловну!
– Ну, это обычное дело в бизнесе! А где ее кабинет?
Прежде чем он появился на пороге, Ольга мучительно вспоминала имя немца, но в памяти всплыло только название техники – «Бахманн».
– Ольга! Добрый день! Рад встретиться снова!
– Теодор! – вспомнила Ольга, увидев его белозубую улыбку. – Здравствуйте!
– Я хочу говорить с Надей… – В его лице было столько мольбы, что Ольга сразу вспомнила свой последний телефонный разговор с ним.
– Да, да, я помню… Вы хотели ей что-то передать! Надя сейчас дома.
– И вы скажете мне, как ехать?!
– И даже дам водителя!
Дим Димыч катался с Сашкой на карусели, когда к подъезду подъехал «Мерседес» «Солнечного ветра». У Нади сердце замерло, но она тут же вспомнила – Олега нет, на его месте работает другой водитель…
Чтобы не обострять разочарование, она отвернулась.
Опять бумагу какую-нибудь подписать попросят.
– Наденька, это к тебе, кажется, – шепнула Ангелина Васильевна. – Такой видный мужчина!
– Добрый день, – с акцентом поздоровался приятный баритон.
– Наденька, вы поговорите, а я к детям пойду, – улыбнулась соседка и деликатно удалилась.
Обернувшись, Надежда увидела смущенного немца.
– Надя, не ругайте меня! – взмолился он. – Но это мой долг, и я его исполню! Я должен вам сказать… – Он почему-то задохнулся от волнения и схватился за сердце. – Ох… Как трудно!
«Господи, никак предложение собрался сделать», – с раздражением подумала Надя и вдруг вспомнила его имя.
– Не томите, Теодор, говорите. Вижу, вы от меня все равно не отстанете!
Он был холеный, чистенький и такой европейский, что Наде стало смешно. Неужели сейчас достанет кольцо и в этом московском дворике, встав на одно колено, скажет: «Я вас лублу, будте моя жена»…
– Вы правы, не отстану! Надя! Я должен сказать… – Отчего-то он не торопился достать кольцо и припасть на колено. Зато Ангелина поглядывала издалека, тоже ожидая примерно такого хода событий. – Дима был мой друг, я говорил. Он случайно узнал о сделке не по закону…
Какая-то птица пронзительно крикнула в небе.