Всего лишь лето юности
Шрифт:
– Поблагодарить тебя за то, что ты выполняешь работу, за которую тебе платят деньги? Да? Тогда держи благодарность, – он ослабил хват и выпустил горло из руки, но удар не заставил себя долго ждать – кулак прилетел по лицу.
Кажется, что-то хрустнуло. Всё, всё, его надо остановить. Я хватаю его за плечи, пытаюсь оттащить его, но он в разы сильней меня. Остаётся единственный способ – я вкладываю много силы в ногу и пинаю его под зад. Он поворачивается и на миг в его взгляде я вижу разъярённого зверя, который обезумел в схватке, но всё улетучивается и возвращается обычный Тёма. Как же он жесток, иногда я думаю, что друг вовсе
– Ты мне нос сломал, – то ли сказал, то ли прошептал механик.
По лицу Виталика стекает кровь и не только из носа, кажется его бровь тоже разбита. Из его глаз струятся слёзы, внутри меня вновь что-то сжимается. Он чуть привстал и подполз к стене, облокотился и сел, уставившись глазами полными ужаса на меня.
– Какого хрена ты ждёшь, валим отсюда, – Тёма был уже на улице, но зашёл обратно, так и не дождавшись меня. Сейчас он не был зол, он чувствовал себя виноватым, так как намерено не бросал взгляда на механика, боясь увидеть на его лице результат своей ярости.
Мы вышли на улицу. В ночном воздухе витало что-то жутко-отвратительное, всё вокруг было пропитано этим. Я чувствовал запах крови, хотя мои руки были чисты, правда «чисты» – слишком громкое слово для меня и моих рук. Скоро получу свои деньги, надо радоваться.
Смотрю на ночное небо, оно полностью усыпано звёздами. Помню, в детстве, когда я жил с бабушкой, каждый раз возвращаясь из бани, я задирал голову кверху и представлял, что находится там, в том тёмном пространстве с бесчисленным количеством огоньков, которые в моём воображении представлялись душами умерших людей и маминой был самый яркий огонёк, полярная звезда. Я знал, что, когда солнце уходит с небосвода, мама совершает немой приход ко мне, я чувствовал, что она близко, а большего я и не требовал. Космос был таким огромным и загадочным, он вносил в мою детскую реальность дольку чего-то необычайно мистического. Он побуждал мой разум работать так активно, пытаясь понять, что в нём таится, бывало, от моих рассуждений начинала болеть голова, да ещё и бабушка постоянно напоминала, чтобы я смотрел себе под ноги и не засиживался допоздна. Космос слишком великолепен для моей жизни.
Порывы воспоминаний из прекрасного периода жизни вызывают щемящую боль в области груди. Хочется прижаться к стене, как Виталик, обхватить колени и просто рыдать, рыдать так долго, пока всё не выйдет. Никакие деньги становятся не нужными, когда внутри всё скручивается, подобно змее, и вызывает столь неприятные ощущения.
Я достал сигарету и закурил, делая глубокую затяжку, желая наполнить всё, что находится внутри едким дымом. Хочется всё сжечь.
Глава 4. Лина.
Подхожу к зеркалу. Интересно, все люди скрыто ненавидят своё отражение или есть такие индивиды, которые смотрят на себя ради наслаждения? Я не помню такого момента, чтобы стояла у зеркала и искренне восхищалась тем, что оно отражает. Многие твердят о том, что все люди по-своему красивы, что в каждом из нас есть своя неповторимая прекрасная изюминка, но никто не говорит о том, как всё это разглядеть в себе. Мне кажется, я просто не строю никаких иллюзий и реально смотрю на себя, невозможно что-то увидеть, если этого попросту там нет, как бы я не старалась.
Рыжие вьющиеся волосы, мелкие веснушки по всему лицу, плечам, губы какие-то тонкие. Разворачиваюсь спиной,
Пора начать регулярно бегать, вчерашняя ситуация указала на мои слабые физические показатели. Главное, выработать в себе дисциплину, заниматься этим каждый день.
Ещё с минуту смотрю на себя, а потом решаю нанести тональник, видеть эти веснушки невозможно. Помню, ещё в начальной школе, какой-то парень попытался унизить меня и у него это отлично получилось:
– Твои пятна на лице похожи на какашки мух, это так мерзко. А волосы у тебя заржавели, потому что ты не моешь голову, – наверное, стоило ему тогда сказать, что ржавчина образуется не поэтому, но мне было восемь и на тот период я об этом не думала. Я лишь была поглощена унижением, которое моментально охватило всю меня. Я позволила маленькому тупому говнюку ранить себя. Все оборачивались в мою сторону, кто-то тыкал пальцем и смеялся, кто-то просто пялился, некоторые перешёптывались. Этот класс был сборищем идиотов, это стояло понять уже тогда и перевестись в другой, а лучше в другую школу, однако я всё оставила в себе. Поступила бы я в тот раз по-другому и не было бы сейчас такого неуважительного отношения к себе. Думаю, я смогла бы восстановиться, оправиться от того оскорбления. Но тогда я сделала свой выбор, и он оказался не в мою пользу.
Раздаётся звон в домофон. Кого это притащило к нам, вроде никто не должен был прийти. Я заканчиваю с тональником, так-то лучше. От бурундучьих щёк бы ещё избавиться и вообще отлично будет.
– Да, хорошо, – доносится мамин голос из коридора.
– Денис ждёт тебя на улице, – просовывается её голова в комнату.
– Он же сказал, что не сможет сегодня, – я в недоумении уставилась на маму, на что она лишь развела руками.
Я нахмурилась, в спешке накинула кофту и выбежала в подъезд.
Денис стоял ко мне спиной несмотря на то, что звук домофона должен был заставить его обернуться. На нём была надета белая футболка с чёрными джинсами, я обожала этот его образ. Костюмы, конечно, тоже круто, но с этим не сравнится. Надо сказать, у Дениса прекрасный вкус. Иногда мне кажется, что я на его фоне кажусь серой мышкой, которая ходит примерно в одном и том же – худи, джинсы, кеды. Мне так комфортно. Если я надеваю что-то обтягивающее, к примеру юбку, то начинаю чересчур стесняться, движения сразу сковываются и меня это бесит, поэтому я стараюсь избегать любой одежды, сидящей на мне в облипку.
– Ты же сказал, что мы не сможем сегодня увидеться, так как идёшь на ДР к другу.
Это прозвучало вместо: «Привет, рада тебя видеть!», хотя кому нужна эта милая хрень, не Денису уж точно. Однако я бы хотела с ним говорить именно так, проявлять свою любовь подобным образом, использовать мимишные клички, но я не могу. Мне кажется, это будет неприятно ему, его будет это раздражать, а мне слишком нравится его шикарная улыбка и его хорошее настроение, чтобы портить его подобной ерундой.
Денис оборачивается и направляется ко мне.