Всего одна жуткая ночь
Шрифт:
Вопреки всему, каждый из них держался до последнего. Выплеснув все содержимое души, изнурив тело и испепелив разум, они терзали друг друга столько, сколько могли. Дошли до предела, стремясь продлить мгновение сумасшедшего забытья. Мгновения украденной у жизни свободы.
Под конец Рина упиралась ладонями в грудь адмирала, а на последних толчках и вовсе упала на его тело, осознавая, что и сама покрылась испариной.
Разрядка пришла как избавление! Как глоток жизни и несомненный триумф этих двух! Как торжество жизнелюбия и страсти!
Обессиленные, они лежали, смежив веки, так и не разорвав сокровенной связи тел, и дышали, дышали, дышали…
И слушали синхронный стук сердец. Упивались им и убаюкивались. А в итоге заснули. Нет, провалились в спасительную дрему, дарующую отдых и восстанавливающую силы.
Разбудили девушку безумные хрипы…
Адмирал, откатившись от нее, задыхался в очередном приступе жестокой паники, сознанием погрузившись в мир мрачного ужаса и страха.
Рина, слегка потянувшись, уже уверенно потянулась к излучающему жаркое тепло телу рядом. Пытаясь обнять, удержать, успокоить и… возбудить. Она вновь чувствовала в себе силы бороться с демонами, одолевающими мужчину. Бороться тем способом, который знала.
Первым делом ощупав руки и ноги и убедившись, что путы, сдерживающие его силу, сохранились, девушка занялась телом мужчины. Целуя и кусая, она стремилась переключить его внимание на себя, заставить ощутить рядом ее живое присутствие.
Выходило плохо — паника, а с ней и агрессивность возрастали. Опираясь на свой успешный опыт, девушка вновь прикоснулась к чреслам мужчины, ища губами его обмякшую плоть. Запретив себе даже думать о том, что адмирал сделает с ней за все эти насильственные действия с его обездвиженным телом, ладошкой скользнула к его бедрам.
Погладив твердые от напряжения ягодицы мужчины, воспользовалась моментом, когда он в паническом приступе поджал ноги, и одним пальцем скользнула в расщелину между ними, нащупывая колечко тугих мышц.
Когда ее палец, с трудом протиснувшись в сжавшееся от напряжения отверстие, оказался внутри мужского тела, адмирал замер. И резко выдохнул. На несколько секунд воцарилась звенящая и какая-то зловещая тишина…
Подхлестнутая всплеском страха, Рина принялась действовать активнее, лаская головку члена и одновременно совершая пальцем вращательные движения, стремясь коснуться простаты.
Секунды перетекали в минуты, а минуты в часы — в бесконечной тьме девушка не различала ни времени, ни смены суток. Она измеряла время по количеству раз приподнимающегося от желания мужского члена. Ведь именно это служило гарантией бурной страсти и неизменного затишья, а значит, дарило надежду.
Порой мужчина настолько переключался на нее, с головой погружаясь в безумный секс, что даже разговаривал с Риной. И всегда умолял не зажигать свет. Девушке в его хриплых словах, явно выдавливаемых через силу, чудился стыд.
Рина и сама стыдилась, в глубине души радуясь поводу не смотреть в глаза адмирала. Она и представить не могла, что он может теперь думать о той, что жестко и методично вынуждала его возбуждаться снова и снова. Сама не верила, что оказалась способна на такую… жестокость и расчетливость в собственном желании выжить.
Девушка намеренно говорила с Нои Коасом о чем угодно, кроме мотивов своих поступков.
— Попробуйте поесть, — уговаривала она мужчину после очередной вспышки животной страсти.
— Нет, — сквозь зубы отзывался он. — Дайте мне несколько глотков воды. Еда для вас, поддерживайте свои силы. И у вас есть совсем немного времени, чтобы сходить куда-то. В туалет, умыться…
Ни один из них не гадал о том, сколько времени прошло, не предлагал активировать светоизлучающие пластины. Оба понимали, что долго Рина в таком режиме не продержится. И пусть адмирал тоже терял силы, она слабела быстрее. Пластины предназначались на крайний случай. И они служили напоминанием о необходимости встретиться взглядами…
Когда-нибудь все заканчивается. Даже самый длительный ужас не может быть вечным. Момент, когда им пришлось встретиться взглядами, настал.
Произошло это поразительно буднично и неожиданно. Очнувшись от очередного изнурительного забытья, девушка не сразу осознала, что изменилось.
«Паутина… — в конце концов воссоздал реальность сонный и измученный испытаниями мозг. — Я ее вижу!»
И стоило мысли оформиться, как Рина резко подскочила — свет! Изумленно, боясь поверить своим глазам, она осмотрелась вокруг. Все тот же, кем-то давно заброшенный дом-бункер на спутнике Зэи. Только беспорядка добавилось: вот отброшенная ею пластиковая емкость, из которой поливала адмирала, вот раздавленный в темноте чьим-то телом пластиковый контейнер из-под бутерброда и какие-то крошки…
Рина на удивление долго вникала во все эти детали, словно боясь признать — это случилось. Свет появился! Все закончилось!!! Облегчение лишило ее последних сил и ноги подкосились.
И главное…
«Он тоже тут. Рядом!»
Решившись, с глубоким вздохом девушка повернула голову туда, где она ощущала ровный и четкий ритм дыхания своего спутника.
Своего спасителя… Своей жертвы…
Адмирал сидел на полу у стены напротив, отвернувшись и уставившись на боковую стену. Он, несомненно, почувствовал взгляд Рины, но головы не повернул. Мужчина был одет в форменные брюки и нижнюю куртку. И выглядел собранным, злым и огромным.
«Мне конец!» — отчетливо осознала девушка, всмотревшись в обезображенное ранами напряженное лицо гиганта. В его стиснутые до узкой линии губы и сжатые в кулаки руки.
— Д-давно? — с трудом заставила себя спросить Рина.
— Часа четыре назад, — сухо, не шевельнув и мышцей, ответил адмирал.
Значит, она проспала первые четыре часа появления света. Так измучилась и устала, что даже не проснулась от таких разительных перемен. И сейчас, стоило подумать об этом, почувствовала, каким разбитым ощущается тело, как болят натертые бедра и саднит где-то в глубине живота.