Всех убрать!
Шрифт:
— Это будет самым крупным делом из всех, какие когда-либо затевал Дойл, — продолжал Корнгольд. — Именно потому он особо разборчив в отборе людей. И попросил нас помочь. Сатро полагает, что ты можешь ему пригодиться. И я тоже так думаю — после вчерашней ночи.
Здесь перекупщик сделал паузу, чтобы усилить эффект своих следующих слов.
— Твоя доля составит примерно сорок тысяч.
— Да, это чертовская куча денег, — признал Джонни.
Корнгольд медленно кивнул, всем видом показывая, что он в этом убежден.
— Да, чертовская, это ты верно заметил.
— И все-таки мне хотелось бы точно знать, что предстоит сделать, чтобы её получить.
— Я ничего больше сказать не могу, Джонни. Через несколько дней сам Билли Дойл введет тебя в курс дела. Если, конечно, это тебя интересует.
На протяжении последних двух недель Джонни уже точно знал, в каком месте он нанесет удар по организации Макса Виджиланте. Однако оставалось ещё отыскать средство, как это сделать.
Он искал способ подлить масла в огонь, обострить соперничество между ридингской бандой и первым помощником дона Виджиланте, чтобы впоследствии превратить это соперничество в войну между бандами.
А сейчас Джонни ощутил, как леденящая дрожь пробежала у него по спине, и в тот же миг понял, что как никогда близок к достижению своей цели.
— Это меня интересует, — заверил он Корнгольда.
Глава 8
Фрэнк Белл позвонил за день до того, как Джонни должен был отправиться на встречу с Дойлом.
— Что скажешь, Джонни, если я предложу тебе сыграть вечерком партию в покер?
— Если я правильно понял, Фил Розен настолько оправился, что смог все тебе рассказать?
— Да. Он говорит слово в слово как ты. Лу сам нарвался, винить некого. Я никогда и представить не мог, что он когда-нибудь окажется таким мерзавцем и пойдет на такую подлость.
Джонни поспешно соображал. Если он собирался извлечь пользу из налета, затеянного Билли Дойлом, сейчас было самое время подогреть страсти.
— Минутку, Фрэнк. Откуда ты звонишь?
— А что такое? — поинтересовался Фрэнк Белл, называя номер телефона.
— Не отходи от телефона. Я перезвоню.
Джонни повесил трубку, вышел из гостиницы и позвонил Фрэнку из телефонной будки.
— Такое впечатление, что телефон в отеле прослушивают, — пояснил он, когда Фрэнк снял трубку.
— Кто?
— Не знаю, пока это всего лишь впечатление. Ребята Виджиланте знают, что мы с тобой встречались. И это далеко не все. У меня есть нехорошее предчувствие, Фрэнк. Вполне возможно, это имеет отношение к тебе.
— Я слушаю, — судя по тону, Фрэнк живо заинтересовался.
— По-моему, наколоть меня решил именно кузен Лу Руффо. Я тут кое-что разнюхал. Видимо, кузен Лу некоторое время околачивался в Филадельфии и достаточно близко сошелся с Джо Сатро. Корнгольд мог рассказать Сатро о тех налетах, которые я планировал, а Сатро вполне мог шепнуть словечко кузену нашего Лу...
— Я же тебе говорил, поменяй перекупщика, — заметил Фрэнк настолько безразличным тоном, словно его это нисколько не касалось. — Но ты решил, будто я лезу не в свое дело... Кстати, а чем он собирался заняться в Ридинге, этот кузен?
Джонни тотчас нашел ответ:
— Сатро и Фава знают, что последнее время ты вербуешь новых бойцов.
На другом конце линии надолго замолчали. Когда Фава заговорил, голос звучал гораздо напряженней.
— А это мысль. И не скажу, чтобы она мне очень нравилась. Черт, ведь для них это идеальный шанс внедрить к нам своего агента. Ах, мерзавцы!..
— Но я же говорил тебе, — примирительно перебил его Джонни, — это только мое впечатление. Я могу ошибаться.
— Знаешь, а он может быть прав, — протянул Тони Белл.
Он был моложе Фрэнка, ниже ростом, не так широк в плечах, не так силен. Сухой и нервный, он так и кипел от избытка энергии, которая ждала только случая вырваться наружу.
Фрэнк видел, как брат все больше возбуждался, слушая про их с Джонни разговор. И уже начал спрашивать себя, верно ли поступил, заговорив об этом с Тони.
Они сидели в апартаментах Фрэнка, в его гостиной, сплошь обитой плюшем. Тони недавно женился и переехал ближе к отцу, однако Фрэнк оставался верен своим холостяцким привычкам и этой квартире. Что, впрочем, отнюдь не мешало ему содержать любовницу. Его приятельница отправилась на ежедневный обход магазинов, так что братья могли говорить совершенно спокойно.
— И я того же мнения, — согласился Фрэнк. — Похоже, Джонни прав. Именно потому я хотел с тобой поговорить. Придется, видимо, гораздо тщательней, чем раньше, проверять тех ребят, которых мы вербуем.
— Я думаю, нам следует пойти гораздо дальше, — прервал его Тони и кровожадно ухмыльнулся.
— Спокойно, Тони, спокойно.
— Что?! Черт возьми! Они получат по заслугам. Мы что же, будем позволять им делать что угодно, и ничем не ответим? Я с самого начала говорил, что они слишком далеко зашли. И теперь уже не остановятся. По крайней мере, если их не тормознуть.
— Помнишь, что сказал по этому поводу отец? Никакого насилия. Во всяком случае, пока они не начнут первыми.
— Ты, может, скажешь, что они ещё не начали? Когда такое затевается...
— Тони, — нервно прервал его Фрэнк, — ничего не предпринимай и даже не думай об этом, не обсудив предварительно с отцом.
Тони не ответил, ограничившись тем, что изобразил едва заметную улыбку, но глаза его выдавали нараставшее возбуждение.
Эти два типа были громадными, толстыми, крепкими и могучими, как многотонные грузовики; а сверх того, они не больше, чем грузовики, были чувствительны к страданиям людей, на которых беспощадно наезжали. Первый был рыжим, второй — русым; и оба с одинаковым наслаждение разглядывали хозяина маленького мотеля, который обливался потом по другую сторону стола.