Всемирная энциклопедия афоризмов. Собрание мудрости всех народов и времен
Шрифт:
Одним людям идут их недостатки, а другим даже достоинства не к лицу.
Одних своекорыстие ослепляет, другим открывает глаза.
Опаснее всего те злые люди, которые не совсем лишены доброты.
Отказ от похвалы означает желание быть похваленным дважды.
Отличительный признак большого ума – сказать много в немногих словах: ограниченный ум, наоборот, обладает даром говорить и ничего не сказать.
Отсутствие – это то, что гасит маленькие страсти и усиливает большие.
Ошибается тот, кто думает, что лишь таким бурным страстям, как любовь и честолюбие, удается подчинить себе другие страсти. Самой сильной нередко оказывается бездеятельная леность: завладевая людскими помыслами и поступками, она незаметно подтачивает все их стремления и добродетели.
Ошибки всегда извинительны, когда имеешь силу в них признаться.
Перестав любить, мы радуемся, если нам изменяют, тем самым освобождая нас от необходимости хранить верность.
Подлинно честные люди – это те, кто отлично сознает свои недостатки и открыто признается в них.
Поистине ловок тот, кто умеет скрывать свою ловкость.
Поистине необычайными достоинствами обладает тот, кто сумел заслужить похвалу своих завистников.
Пока люди любят, они прощают.
Пока человек в состоянии творить добро, ему не грозит опасность столкнуться с неблагодарностью.
Показная простота – это утонченное лицемерие.
Порой бывают глупцы и при уме; но никогда не бывают такими при рассудке.
Порой кажется, что сам дьявол придумал поставить леность на рубежах наших добродетелей.
Пороки души похожи на раны тела: как бы старательно их ни лечили, они все равно оставляют рубцы и в любую минуту могут открыться снова.
Пороки ждут нас на жизненном пути… и я не думаю, чтобы опыт помог нам их избегнуть, даже если бы нам было дано пройти этот путь вторично.
Порою из дурных качеств складываются великие таланты.
Порою легче стерпеть обман того, кого любишь, чем услышать от него всю правду.
Порядочная женщина – это скрытое от всех сокровище; найдя его, человек разумный не станет им хвалиться.
Порядочный человек может быть влюблен, как безумный, но не как дурак.
Поскольку всех счастливее в этом мире тот, кто довольствуется малым, то власть имущих и честолюбцев надо считать самыми несчастными людьми, потому что для счастья им нужно несметное множество благ.
Посредственность обычно осуждает всё, что превышает ее понимание.
Постоянство в любви бывает двух родов: мы постоянны или потому, что все время находим в любимом человеке новые качества, достойные любви, или же потому, что считаем постоянство долгом чести.
Постоянство в любви – это вечное непостоянство, побуждающее нас увлекаться по очереди всеми качествами любимого человека, отдавая предпочтение то одному из них, то другому; таким образом, постоянство оказывается непостоянством, но ограниченным на одном предмете.
Потеряв надежду обнаружить разум у окружающих, мы уже и сами не стараемся его сохранить.
Почти все люди охотно расплачиваются за мелкие одолжения, большинство бывает признательно за немаловажные, но почти никто не чувствует благодарности за крупные.
Почти все порядочные женщины – это нетронутые сокровища, которые потому и в неприкосновенности, что их никто не ищет.
Почти всегда по отроческим склонностям человека уже ясно, в чем его слабость и что приведет к падению его тело и душу.
Превосходное правило, которым следует руководствоваться в искусстве насмешки и шутки: осмеивать и вышучивать надо так, чтобы осмеянный не мог рассердиться; в противном случае считайте, что шутка не удалась.
Преданность – это в большинстве случаев уловка самолюбия, цель которой – завоевать доверие; это способ возвыситься над другими людьми и проникнуть в важнейшие тайны.
Предательства совершаются чаще всего не по обдуманному намерению, а по слабости характера.
Прелесть новизны и долгая привычка, при всей их противоположности, одинаково мешают нам видеть недостатки наших друзей.
Преувеличивая чужие добродетели, мы отдаем дань не столько им, сколько нашим собственным чувствам; мы ищем похвал себе, делая вид, что хвалим других.
При зарождении любви внешность обольстительна, чувства согласны, человек жаждет нежности и наслаждений, хочет нравиться предмету своей любви, ибо сам от него в восторге, всеми силами стремится показать, как бесконечно он его ценит. Но постепенно чувства, казавшиеся навек неизменными, становятся иными, нет ни прежнего пыла, ни очарования новизны. Красота, играющая столь важную роль в любви, как бы тускнеет или перестает обольщать, и, хотя слово «любовь» все еще не сходит с уст, люди и отношения их уже не те, что были, они пока что верны своим обетам, но только по велению чести, по привычке, по нежеланию признаться себе в собственном непостоянстве. Разве люди могли бы влюбляться, если бы с первого взгляда видели друг друга такими, какими видят по прошествии лет? Или разлучаться, если бы этот первоначальный взгляд остался неизменным? Гордость, почти всегда правящая нашими склонностями и не знающая пресыщения, все время находила бы новые поводы ублажать себя лестью, зато постоянство утратило бы цену, ничего не значило бы для столь безмятежных отношений; нынешние знаки благосклонности были бы не менее пленительны, чем прежние, и память не находила бы между ними никакого различия; непостоянства попросту не существовало бы, и люди любили бы друг друга все с той же пылкостью, ибо у них были бы все те же основания для любви.
Привлекательность при отсутствии красоты – это особого рода симметрия, законы которой нам неизвестны; это скрытая связь между всеми чертами лица, с одной стороны, и чертами лица, красками и общим обликом человека – с другой.
Признаваясь в маленьких недостатках, мы тем самым стараемся убедить окружающих в том, что у нас нет крупных.
Признак истинного достоинства человека в том, что даже его завистники вынуждены его хвалить.
Признательность большинства людей порождена скрытым желанием добиться еще больших благодеяний.
Приличие – это наименее важный из всех законов общества и наиболее чтимый.
Пример заразителен, поэтому все благодетели рода человеческого и все злодеи находят подражателей. Добрым делам мы подражаем из чувства соревнования, дурным же – из врожденной злости, которую опыт сдерживал, а пример выпустил на волю.
Примирение с врагами говорит лишь об усталости от борьбы и о желании занять более выгодную позицию.
Природа в заботе о нашем счастье не только разумно устроила органы нашего тела, но еще подарила нам гордость – видимо, для того, чтобы избавить нас от печального сознания нашего несовершенства.