Всеобщая история искусств в шести томах. Том 5 (с иллюстрациями)
Шрифт:
Классицизм, в какой-то мере проявившийся в архитектуре, в живописи почти не нашел своего выражения (правда, героические виды Италии писал в Риме тиролец Йозеф Антон Кох, 1768—1839). В начале 19 в. живописи коснулся романтизм. Именно в Вене в 1809 г. немецкими художниками Овербеком и Пфорром был основан Союз св. Луки. После переезда этих художников в Рим к ним присоединяется Иозеф фон Фюрих (1800—1876), уроженец Чехии, ученик Пражской Академии, работавший в Праге и Вене; он, как и все назарейцы, писал композиции на религиозные сюжеты.
Однако определяющим для искусства Австрии был все же не романтизм назарейцев, а искусство бидермейера (см. раздел об искусстве Германии), что видно на развитии всех жанров искусства, в том числе портретного. В портрете надменный облик аристократа 18 в. сменяется изображением человека в его домашнем семейном окружении; углубляется интерес к внутреннему душевному миру «частного человека» с его заботами и радостями. Не эффектная импозантность, а скрупулезная точность выявляется и в манере исполнения. Среди портретистов-миниатюристов начала 19 в. выделился Мориц Михаэль Даффингер (1790—1849). Его портрет жены (Вена, Альбертина),
Черты нового, буржуазного портрета постепенно утвердились и в творчестве Йозефа Крейцингера (1757—1829), о чем свидетельствуют его работы, выполненные в начале 19 в. Он стремится охарактеризовать духовный мир новых людей просветительских кругов, которые начинает выдвигать эпоха. В портрете венгерского просветителя Ференца Казинци, пострадавшего за участие в якобинском заговоре (1808; Будапешт, Академия наук), художник передал нервную напряженность интеллектуального лица Казинци. Портрет Евы Пасси (Вена, Галлерея 19 и 20 вв.) —типичное произведение бидермейера: спокойное благообразие будней отражается во всем облике внимательно смотрящей на зрителя немолодой женщины довольно заурядной наружности, но обладающей спокойным сознанием своего достоинства. Примечательна старательная отделка всех деталей убранства: кружев, прошивок, лент.
Фридрих фон Амерлинг. Портрет матери художника. 1836 г. Вена, Галлерея 19 и 20 вв.
илл. 338 б
Все эти черты повторяются в творчестве одного из типичнейших представителей австрийского бидермейера, Фридриха фон Амерлинга (1803—1887). Особенно интересны его работы 30-х гг.: любовно выполненный портрет матери (1836; Вена, Галлерея 19 и 20 вв.) и большой портрет Рудольфа фон Артхабера с детьми (1837; там же). Это уже портрет, становящийся жанровой бытовой сценой: вдовец, окруженный своими детьми, сидит в хорошо обставленной комнате в мягком кресле и смотрит на миниатюру, которую ему показывает четырехлетняя дочка, едва ли отдающая себе отчет, что это изображение недавно умершей матери. Сентиментальность, однако, не переходит в слащавую слезливость, все спокойно, благообразно, серьезно. Подобные сюжеты, очевидно, отвечали духу времени. Талантливому современнику Амерлинга Францу Эйблю (1806— 1880) принадлежит портрет пейзажиста Випплингера (1833; Вена, Галлерея 19 и 20 вв.), созерцающего портрет своей умершей сестры.
Петер Крафт. Встреча императора Франца венскими горожанами в венском Хофбурге при возвращении его с сейма в Братиславе. Энкаустика. Фрагмент. 1825—1833 гг. Вена, Хофбург.
илл. 338 а
Другие портретисты Австрии также нередко писали групповые портреты — большей частью многодетных семей. Порой эти как бы написанные с натуры бытовые сценки сближались с изображением событий современности, казавшихся Значительными, становились своеобразными историческими документами эпохи, как бы смыкаясь с теми сценами парадов с портретными изображениями присутствующих, которые в Берлине писал Франц Крюгер. Такими сценами современных событий с включением портретных фигур были три большие композиции, написанные Иоганном Петером Крафтом (1780—1856) для зала аудиенций Государственной канцелярии дворцового замка: «Вступление в Вену победителей в Лейпцигской битве», «Встреча императора Франца венскими горожанами в венском Хофбурге при возвращении его с сейма в Братиславе» и «Выезд Франца после долгой болезни». Самое замечательное в этих произведениях— изображение толпы, особенно первопланных фигур. Более удачной представляется вторая композиция — встреча Франца бюргерской толпой. При всей нарочитости верноподданнической тенденции, вносящей фальшивую ноту, толпа из большого числа фигур сделана мастерски и очень живо.
Картины такого рода приближались к жанру, изображению современного быта. Жанровая живопись в австрийском бидермейере получила большое распространение. В Австрии из-за строгих рамок, установленных режимом Меттерниха, она смогла пойти лишь по узкому руслу изображения незначительных Эпизодов частной жизни мелкобуржуазного обывателя. Живопись большой темы исключена из кругозора эпохи бидермейера вплоть до революции 1848 г.
Художники этого направления, составлявшие основное ядро старовенской школы, в том числе самый выдающийся из них Фердинанд Георг Вальдмюллер (1793—1865), сознательно ставили целью своего искусства правдивое изображение действительности. Но эта правда могла быть лишь очень относительной в условиях полицейского надзора. Если бы можно было поверить той идиллической картине австрийской жизни, которую создали художники бидермейера,— революционные события 1848 г. были бы абсолютно непонятными и невозможными. На самом деле блеск придворной верхушки феодального государства и относительное благополучие средних классов покоились на жесточайшей эксплуатации и нищете трудящихся, в особенности крестьянства. И тем не менее это искусство было чуть ли не единственной возможностью для более или менее широких кругов австрийской мелкой буржуазии выразить свои небольшие радости — семейные и хозяйственные, отобразить благообразие и покой повседневного быта, несмотря на то, что это было возможно лишь в узких пределах дозволенного «охранительным режимом». Струя человеческого тепла проникает и в эти небольшие картины, выполненные не только с добросовестнейшей тщательностью, но и с большим добротным умением и художественным вкусом. В творчестве Вальдмюллера почти все жанры австрийской живописи бидермейера получили как бы завершающее воплощение. Свои первые портреты он выставляет на академической выставке в 1822 г., первые жанровые картины — в 1824 г. Он обращает на себя внимание и имеет успех. Характерным был один из первых заказов Вальдмюллера. Полковник Штирле-Хольцмейстер поручил ему написать портрет своей матери «точно такой, какая она есть». Это отвечало собственным художественным установкам Вальдмюллера. В портрете (ок. 1819; Берлин, Национальная галлерея) требование заказчика быть документально точным выполнено художником полностью, несмотря на некоторую непривлекательность модели со старательно Завитыми локонами над обрюзгшим лицом и обилием лент, кружев и бантов. Но и эти детали восприняты и показаны художником не механически внешне, а как характеристика того застылого в своей мелочности буржуазного круга; художник ценит и любит этот уклад и даже внешние подробности этого быта возводит в непреложный закон.
Фердинанд Вальдмюллер. Портрет А. К. Разумовского. 1835 г. Вена, частное собрание.
илл. 339 а
Для ранних работ характерен и автопортрет (1828; Вена, Галлерея 19 и 20 вв.). Здесь то же несколько самодовольное утверждение буржуазного уклада художник осуществляет, изображая самого себя. Вальдмюллер написал себя таким, каким он был или хотел быть в эти годы своих успехов — франтоватым щеголем с затейливым галстуком, воротничком, парадным полосатым жилетом под элегантным темным костюмом; его рыжеватые волосы завиты, рядом со светлыми перчатками и шелковой шляпой — цветок и пышные листья. Розовое лицо с голубыми глазами спокойно, весело, почти безмятежно в своей молодой самоуверенности; художник показывает себя как преуспевшего члена процветающего общества, который многого не хочет и доволен достигнутым малым. Портретное наследие Вальдмюллера обширно, в нем можно проследить некоторую эволюцию в сторону все большего углубления психологической характеристики, что видно в портрете, изображающем пожилого русского дипломата графа А. К. Разумовского (1835; Вена, частное собрание), сидящего в темном халате за письменным столом. Продолговатое худощавое лицо с ввалившимися щеками тонко и сдержанно-спокойно. Несколько асимметричные глаза смотрят в сторону зрителя, но мимо него, как бы мысленно представляя того, чье письмо он только что прочел. Он неподвижен. Все погружено в полутень, кроме лица, письма с конвертом, части жилета и рук, выступающих светлыми очертаниями из мрака кабинета, стены которого увешаны картинами. Это — одна из лучших работ Вальдмюллера, да и вообще один из лучших портретов эпохи бидермейера.
Фердинанд Вальдмюллер. Уголок в Пратере. 1831 г. Вена, собрание Рихтер.
илл. 339 б
Очень большое место в творчестве Вальдмюллера занимают жанрово-бытовые сценки — из жизни главным образом простых обывателей города и деревни. Художник изображал крестьянский быт задолго до дюссельдорфцев. Он пишет с натуры окружающих его людей. Но уже в самих сюжетах бросается в глаза идиллическая елейность. Это видно в большей части произведений Вальдмюллера 40-х гг.: «Возвращение из школы» (Берлин, Национальная галлерея), «Перхтольдс-дорфская деревенская свадьба» (Вена, Галлерея 19 и 20 вв.), «Духовный хор в Иванов день» (Вена, Исторический музей), «Прощание невесты» (Берлин, Национальная галлерея). Эти композиции содержат иногда очень много фигур и всегда тщательно отработаны в деталях; самое удачное в них — фигуры стариков и особенно детей, несмотря на то, что благонравие и веселость изображаемых им миловидных мальчиков и девочек производят несколько нарочитое впечатление.
Уже с 30-х гг. художника увлекает задача включения фигур и фигурных групп в пейзаж. Проблема солнечного света, передача воздушной среды, пространства, пронизанного сверканием рефлексов, постепенно начинают все более интересовать Вальдмюллера. Вместе с тем в этих композициях очень органично воплощено и его оптимистическое мироощущение. Как на пример такого нового решения можно указать «Собирателей хвороста в Венском лесу» (1855; Вена, Галлерея 19 и 20 вв.) и «Раннюю весну в Венском лесу» (1862; Нью-Йорк, собрание О. Каллира). Передача предметов, окутанных воздушной средой, солнечным светом (эти поздние работы написаны Вальдмюллером под открытым небом), не ослабляла впечатления материальности: объемны и материальны стволы его буков и вязов с их круглящейся пятнистой корой; объемны и материальны складки крестьянской одежды его здоровых ребят, суетящихся среди зарослей, покрывающих плотную Землю пригородных холмов.
С 1829 по 1857 г. Вальдмюллер был профессором Венской Академии; молодежь стремилась учиться у него, он всячески поддерживал молодых художников других национальностей. В частности, Вальдмюллер обратился к венгерскому сейму с предложением ряда организационных мероприятий для поддержки художественного воспитания талантливой венгерской молодежи. Вальдмюллер, как художник-реалист, становится в оппозицию к академическим методам преподавания и выпускает резкую полемическую брошюру «О более целесообразном преподавании живописи и пластики». Трактат приводит в ярость академический ареопаг, против Вальдмюллера организуют травлю, с ним начинают бороться административными мерами. В 1849 г. Вальдмюллер издает новую брошюру—«Предложения к реформе австрийской королевской Академии». Академия добивается снижения ему жалованья до уровня музейного сторожа, а затем отстраняет от преподавания и сокращает пенсию.