Всевидящее око [Чернее черного. Всевидящее око. Работа для гробовщика]
Шрифт:
На часах была четверть седьмого. В ту же минуту он осознал, что в доме царит не просто необычное оживление, а явное замешательство. Торопливо накинув халат, он выглянул за дверь. И сразу его поразил странный запах, явно мисс Джессика снова варила свои зелья. Не успел он над этим задуматься, как стоявшая на площадке мисс Рапер дала Люку пощечину. Она распыхтелась, как наседка, которую согнали с яиц.
Инспектор, посеревший от усталости, но в прекрасном настроении, поднял ее за локти и держал в футе над полом, пока она дрыгала ногами.
— Ну, тетушка, —
Мисс Рапер едва дышала, когда он поставил ее на ноги, но по-прежнему преграждала ему дорогу.
— Один из ваших людей сидел с ним всю ночь, а мы с Чарли промучились все утро. Теперь он спит, и я не позволю его будить; он болен.
— Верно, болен, но мне нужно его видеть.
Кэмпиону Рени обрадовалась, как спасителю.
— Ох, милый, — начала она, — вправь хоть ты мозги этому болвану. Капитан запил. Не часто с ним такое, но когда случается, то совсем с ног долой. Чарли пришла в голову идиотская идея, что те идиотские письма писал капитан; тот наверняка не мог такого сделать, ручаюсь, хоть сейчас с удовольствием оторвала бы его старую дурную голову. Я уложила его спать, и в ближайшие часы он не в состоянии ни с кем разговаривать. Оставьте его в покое. Он не может на ноги подняться, а не то что убежать.
Странный звук, донесшийся из-за дверей за ее спиной, подтвердил диагноз; она замахала руками и закричала на Люка:
— Убирайтесь отсюда! Если он и виноват, все расскажет вам, как только немного очухается. Я его прекрасно знаю. Сейчас он признался бы в чем угодно, лишь бы его оставили в покое.
Люк заколебался, она его слегка оттолкнула.
— Дивный денек меня ждет, — горько вздохнула Рени. — Столько хлопот! В обед парень Клитии выходит из больницы и его нужно сразу уложить в постель, а потом еще этот идиотский прием… Ивэн пригласила не меньше половины Лондона. Альберт, заберите мистера Люка в свою комнату, сейчас я вам пришлю легкий завтрак.
Громкий стон из комнаты поверженного воина напомнил инспектору о его долге.
— Даю ему полчаса, — заявил он и, перехватив взгляд Кэмпиона, поднял большой палец в многозначительном жесте. — Точно в десятку, — сказал он, закрывая за собой дверь комнаты Кэмпиона и энергично отвернувшись от искушающе удобного кресла. — Целиком ваша заслуга.
— Поймали гадалку? — Кэмпион был явно доволен.
— Сидит за решеткой и ревет белугой. Допрашивали ее почти всю ночь, и теперь весь участок утопает в слезах. Смешно: столько всего понаписала, а теперь из нее слова не вытянуть, три часа подряд одни стенания. — Он уступил наконец приглашающему жесту Кэмпиона и сел в кресло.
— Призналась?
— Да. Мы нашли бумагу, чернила, конверты и образцы ее почерка. Сдалась только под утро. Все время сидела надувшись, как жаба, — он раздул щеки, нахмурил брови, сделал быстрый жест руками, и вдруг возникло впечатление, что он в корсете. — В конце концов лопнула, как яичная скорлупа. И мы услышали все о любимом капитане. Какой он был беспомощный и одинокий. Как он ее растрогал и склонил
Удобнее устроившись на подушках, Люк попытался чуть прикрыть глаза.
— Нужно признать, эта женщина обведет вокруг пальца кого угодно. По-моему, он даже не предполагал, какая заварится каша. Наверняка рассказывал про все, чтобы казаться ей поинтереснее.
— Так, — протянул Кэмпион. — А как успехи с ее братом?
Люк поморщился.
— Старика мы прозевали, — неохотно признался он. — Пока она нам открывала, он сбежал черным ходом. Разумеется, мы до него доберемся, но хлопот и без того довольно.
— А сами письма — его идея?
Усталые покрасневшие глаза широко раскрылись.
— Пожалуй, нет. Ничто не говорит об этом. Похоже, наша пифия шла собственным путем. Обычно в таких делах достаточно нащупать один хороший след и вся история распутывается как тетушкина кофта. А здесь? Перезрелая красотка обожает капитана и испытывает безумную ненависть к доктору. Видимо, здорово он ей насолил. Ясно, как день, хотя призналась она только, что начала у него лечить желудок, а потом перестала. Он очень суров с истеричками, мне уже говорили. По правде говоря, мы в тупике.
— Не скажите. Самое удивительное, что она не обманывала. Обвинила доктора, что он просмотрел убийство, а так оно и было. Так что у нее были основания его ненавидеть.
Люку этого было мало.
— Обо всем она узнала от капитана. Вот почему мне нужно с ним поговорить. Возможно, она выуживала то, о чем он и не догадывался. Вы же знаете, как бывает, когда такой старый олух дважды в неделю приходит излить свои горести. Успевает забыть, что говорил в прошлый раз. А она помнит и принимается вытягивать подробности. Откуда ее братец мог знать, что тут происходило?
Кэмпион ничего не ответил, но поспешил одеться.
— Когда мисс Конгрейв предстанет перед судьей? Вы собираетесь туда?
— В десять. Этим займется Порки. Ее оштрафуют на десятку. Я чем-нибудь могу помочь?
Кэмпион поморщился.
— Я лично посоветовал бы поспать часок-другой в моей постели. Когда проснетесь, капитан уже сможет говорить, хотя все равно с ним придется помучиться. Я тем временем хотел бы проверить одну идею, которая пришла в голову ночью. Где найти вашего коронера?
Последний вопрос пресек протест Люка. Слишком хорошо тот был вышколен, чтобы возражать начальству. Он тут же выпрямился, готовый к действию.
— Бэрроу Роад, 25. Я уже получил в помощь нескольких ребят, возьмите их с собой.
Растрепанная голова Кэмпиона вынырнула из ворота рубашки.
— Не забивайте этим голову, — сказал он. — Быть может, я ошибаюсь.
Около девяти он позавтракал и торопливо сбежал по парадной лестнице. Внизу дорогу ему преградила миссис Лоу со своей корзиной, в голубой наколке на голове и белом фартуке. Старуха, как всегда, была бесшабашно весела.