Встреча с демонами
Шрифт:
— Я чувствовала всё, что с тобой случилось, — тихо сказала Кендра, и её глаза наполнились слезами. Она говорила об изнасиловании, а я не хотела об этом говорить. Ещё нет.
— Научись это отключать, Кендра, — твёрдо заявила я. Вероятно, больше из-за смущения тем, что она чувствовала. Моё тело жестоко изнасиловано; я не хотела такого для сестры. Никто никогда не должен чувствовать ничего подобного. Иногда из-за связи нам с Кендрой трудно отделиться друг от друга. Я чувствовала её, как если бы она была расширенной частью меня, и она чувствовала то же самое ко мне. Я не могла отключить связь во время нападения, а значит,
— А что именно случилось с тобой? — спросила одна из старейшин, внимательно наблюдая за мной нежным взглядом серых глаз.
— Такого не должно ни с кем случаться. Это полный отстой. Я справляюсь с этим по-своему, и буду благодарна всем, если вы не станете относиться ко мне, как к куску прекрасного фарфора. Я не разобьюсь. И мне нужно, чтобы вы знали — Тодд спас меня. Он заслуживает того, чтобы его похоронили с честью за жертву. Без него вы готовились бы хоронить меня, а не его.
— Он пытался причинить вред кому-то из родоначальников, его не похоронят с честью предков, — осторожно ответил другой старейшина.
— Вы меня не слышите. У Тодда не было выбора, это был не он. Что-то каким-то образом контролировало его тело. Я не совсем понимаю, но с момента, как я вышла на поляну, и до момента, как он умер, он умолял меня убить его, чтобы спасти себя. Разве это похоже на человека, который хотел сделать то, что сделал? Он знал, что я подняла пистолет, и не помешал мне выстрелить, хотя легко мог это сделать. Тодд позволил мне выиграть, и это сразу же должно было предупредить нас о реальной проблеме. Я почувствовала в нём что-то ещё, что-то тёмное и злое. Сосредоточьтесь на этом, а не на том, что невозможно изменить, как это случилось со мной. Вы не можете изменить то, что сделано, но мы можем предотвратить это с кем-то другим.
Никто ничего не сказал. Они просто смотрели на меня так, словно я сошла с ума. Я поставила чашку на стойку и попыталась взять себя в руки. По комнате пронёсся электрический импульс, предупреждающий меня о появлении Лукьяна, что придало мне сил. Почему, я не уверена. Каждый раз, когда я просыпалась прошлой ночью в слезах, он обнимал меня, шепча нежные слова, пока я не засыпала. Он не должен был этого делать, но сделал. Он стал моим утешением во время бури, пока я боролась с кошмарами.
— Слушайте, я знаю законы. Знаю, что если человека используют одержимостью или он вынужден что-то делать, это можно простить, потому что он не контролировал свои действия. Он это заслужил. Он боролся, желая убедиться, что я выиграю. За это он заслуживает уважения.
— Тёмная магия, как ты описала, вызвала бы рябь; мы бы почувствовали её, Магдалена, — прошептала бабушка, встретившись ос мной взглядом голубых глаз.
— Уверена? — спросила я. — Ты не почувствовала Бенджамина, а он тёмный. Он находился у поместья после пожара; кто-нибудь из старейшин, прибывших во время и после пожара, почувствовал его?
— Да, мы его не чувствовали, — ответила бабушка, тревожно заламывая руки. — Но если ты говоришь правду, значит, кто-то очень сильный мешает нам почувствовать их присутствие. Мы должны немедленно начать Вознесение. Мы сильнее во время праздника и с полным потенциалом.
— Это шокирует, однако не думаю, что мы должны принимать поспешные решения. Если начнём Вознесение рано, можем создать эффект ряби
— Мы должны сказать Хелен, — предложил другой старейшина, останавливая седовласую женщину, прежде чем она смогла бы рассказать больше о потенциальном влиянии на будущие поколения.
— На нас нападают, мы должны начать приготовления. Так дальше продолжаться не может, и ты знаешь почему, Нэнси. Это может быть связано с прошлым, и по той же причине записи о том, что случилось с поколениями, которые жили до нас, настолько размытые, — возразила бабушка, на мгновение, закрыв глаза, прежде чем посмотреть на остальных.
— О чем ты говоришь? — уточнила я, чувствуя, как по спине пробежал холодок.
— Тебе не следует так открыто обсуждать дела ковена! — прошипел один из старейшин, осторожно оглядывая комнату.
Бабушка кивнула и заговорила.
— Созывай собрание, Нэнси. Мы должны немедленно сообщить новую информацию верховной жрице. Необходимо гарантировать защиту детей от того, что охотится на них, и быстро.
Кендру не интересовали старейшины; вместо этого она рассматривала каждый видимый синяк, и вздрагивала, переживая мою боль. Я закрыла эмоции, зная, что она почувствует, как я отключу её. Округлив глаза от удивления, она уставилась на меня. Прежде я полностью закрывалась от неё всего несколько раз. Я повернулась на пятках и вышла из комнаты, направляясь в коттедж, желая убедиться, что Луна в безопасности, так как я не закрыла дверь, услышав крики Тодда прошлой ночью.
— Магдалена, ты должна присутствовать на собрании. Твои раны продемонстрируют остальным необходимость поторопиться, — сказала бабушка, останавливая меня.
— Хочешь показать мои синяки? — спросила я, не веря, что она вообще это предложила. — Чтобы все женщины были в ужасе от того, что могут стать следующими, или потому что ты думаешь, что другие старейшины откажутся от идеи начать Вознесение раньше? — не думая о том, что говорю, бросила я.
— Потому что ты — доказательство необходимости ускорить Вознесение и порвать с традицией, — объяснила Нэнси, словно я глупый ребёнок.
— Нет, спасибо, — прошептала я. — Я бы не хотела стоять перед ковеном в качестве сломанного примера. Я избита, но не сломлена. Вы и без меня разберётесь.
Я не стала ждать их согласия и ушла, едва сдерживая эмоции. Мне нужно тихое место побыть одной, без любопытных глаз Кендры, следящих за каждым моим шагом. Она заступалась за меня на собрании, поэтому меня и отпустили. Она знала каждую грязную деталь.
Глава 26
Я знала, что мама беспокоилась, будто я могу взорваться или сломаться, когда реальность того, что произошло, обрушиться на меня. Кендра боялась тишины, которую она чувствовала, ненавидя, что я отказываюсь говорить о случившемся. Лукьян дал мне время подумать, будто считал, что я действительно это сделаю. Кендра неумолима, поэтому я посылала её на бессмысленные задания, и каждый раз, когда она заканчивала, возвращалась обратно ко мне в комнату.