Встреча с Хичи
Шрифт:
Это не просто личная потеря. Дважды управляла автоматическими аппаратами, и без нее трудно будет завершить работу. Дворняжка старается изо всех сил, но у нее нет опыта в такой работе. Капитан нервничал рядом с ней, но ничем не мог помочь.
— Не уменьшай скорость, стабильной орбиты еще нет, — просвистел он, потом добавил: — Надеюсь, они выдержат твои толчки.
Дворняжка напрягла мышцы челюсти, но ничего не ответила. Она знала, почему Капитан так нервничает.
Но наконец он был удовлетворен и похлопал Дворняжку по плечу, показывая, что она может выпустить груз. Огромный пузырь наклонился и повернулся. На нем от полюса до полюса появилась темная линия, и он раскрылся,
— Им нелегко пришлось, — заметил связист, подойдя и остановившись рядом с Капитаном.
Капитан дернул животом — у хичи это эквивалент пожатия плечами. Парусник уже далеко отошел от пузыря, и Дворняжка начала закрывать грузовой корабль.
— А как твое задание, Башмак? Люди по-прежнему болтают?
— Боюсь, что больше, чем раньше.
— Соединенные умы! Какие успехи в переводе их орания?
— Умы работают. — Капитан мрачно кивнул и прикоснулся к восьмиугольному медальону, прикрепленному к сумке между ног. И едва успел остановиться. Конечно, он получит удовлетворение, узнав у соединенных умов о результатах их работы, но это не смягчит боль: ведь среди них и Дважды. Конечно, рано или поздно он ее все равно услышит. Но еще не сейчас.
Он выдохнул через ноздри и обратился к Дворняжке:
— Закрой его, отключи энергию, и пусть плавает. Пока мы больше ничего не можем сделать. Башмак. Передай им. Скажи, что нам жаль, что мы не можем сейчас сделать для них еще что-нибудь, но мы вернемся. Белый-Шум, покажи мне расположение всех кораблей в пространстве!
Навигатор кивнул, обратился к своим инструментам, и через мгновение экран заполнился множеством мерцающих комет с желтыми хвостами. Цвет ядра означал расстояние, длина хвоста — скорость.
— Который из них делает глупости с нарушителем порядка? — спросил Капитан, и поле на экране сократилось, на нем осталась только одна комета. Капитан удивленно зашипел. Этот корабль, когда он смотрел в последний раз, спокойно стоял в доке в своей системе. Теперь он движется с очень большой скоростью и далеко ушел от своей системы.
— Куда он направляется?
Белый-Шум дернул мышцами-веревками.
— Нужно время, Капитан.
— Делай!
При других обстоятельствах Белый-Шум обиделся бы на такой тон. Хичи не разговаривают друг с другом невежливо. Но нельзя не обратить внимания на обстоятельства. Сам по себе факт, что люди обладают аппаратом, дающим доступ в черные дыры, ужасен. Еще хуже, что они заполняют пространство своей громкой бессмысленной болтовней. Кто знает, что еще они сделают? А смерть товарища по экипажу — последняя соломинка; таких несчастливых рейсов не было с тех далеких дней, когда Белый-Шум еще не родился — тогда они узнали о существовании других…
— Не понимаю, — сказал Белый-Шум. — Ни вижу ничего по их курсу.
Капитан хмуро смотрел на загадочную картину на экране. Чтобы читать ее, нужно обладать специальными знаниями, но Капитан знал достаточно и видел: вдоль геодезической линии ничего достойного внимания.
— А вот это шаровое скопление? — спросил он.
— Не думаю, Капитан. Оно не прямо на линии полета, а больше ничего нет. Ничего вдоль линии до самого края Галактики.
— Умы! — послышался голос сзади. Капитан обернулся. За ним стоял Взрыв, специалист по проникновению в черные дыры, его лицевые мышцы бешено извивались. Его страх передался Капитану, прежде чем Взрыв напряженно сказал:
— Продли геодезическую линию. — Белый-Шум, не понимая, взглянул на него. — Продли за пределы Галактики!
Навигатор взглянул на объект, потом изменил установки. При этом его мышцы
Не совсем пустого.
Из тьмы на экране возник темно-синий объект, бледный, слегка желтоватый. Он был пятикратно обозначен сигналом опасности. Все члены экипажа зашипели, шипение их прекратилось, когда геодезическая линия уперлась в этот объект.
Хичи переглянулись, никто из них не знал, что сказать. Корабль, способный причинить величайший вред, идет именно туда, где ждет этот ужас.
18. В ВЫСОКОМ ПЕНТАГОНЕ
Высокий Пентагон — это не совсем спутник на геостационарной орбите. Это пять спутников на геостационарных орбитах. Орбиты не совсем идентичны, так что пять этих бронированных металлических кусков танцуют вальс друг с другом. Вначале Альфа вдали, а Дельта ближе всего к Земле, потом положение меняется, и теперь дальше всех Эпсилон, а ближе, может быть, Гамма, потом партнеры меняются, и так далее. Можно спросить, почему сделали именно так, а не построили один большой спутник. Ответ: пять спутников гораздо труднее поразить, чем один. А я лично думаю: потому что командные пункты на орбите у Советов и Китая — цельные сооружения. Естественно, США захотели показать, что они эту работу могут сделать лучше. Или по крайней мере по-другому. Все это идет от времени войн. Некогда, говорят, это было последнее слово в оборонительной тактике. Огромные лазеры таких спутников способны уничтожить любую ракету на расстоянии в пятьдесят тысяч миль. Может быть, и так оно и было. Во время их постройки и еще три месяца спустя. А потом и противник стал использовать разные трюки с радарами, и все вернулись к прежнему положению. Но это совсем другая история.
Так что четыре пятых Пентагона мы видели только на своих экранах. Нас направили к корпусу, где размещаются жилые помещения гарнизона, администрация — и тюрьма. Это Гамма, шесть тысяч тонн металла и мяса, размером с Большую Пирамиду и примерно такой же формы, и мы тут же убедились, что как бы сердечен ни был генерал Манзберген на Земле, здесь нас приветствовали, как приветствуют болячку. Прежде всего, нас заставили ждать разрешения на выход из корабля.
— Может, у них приступ безумия, — предположила Эсси, глядя на экран, где виден был только металлический корпус Гаммы.
— Это не причина, — сказал я, а Альберт добавил:
— Особенно сильного удара не было, но боюсь, они ждут худшего. Я слишком много войн повидал, и мне это не нравится. — Он трогал пальцами свой значок «Два процента» и для голограммы вел себя слишком нервно. Но сказал он правду. Несколько недель назад, когда террористы обрушили свой удар из космоса через ТПП, на станции все сошли с ума на минуту. Буквально на одну минуту, не больше. И хорошо, что не больше, потому что на одиннадцатой станции за минуту восемь секунд полагалось привести в боевую готовность ракеты, нацеленные на земные города, и они были готовы. Вот-вот — и вылетели бы.
Но не это беспокоило Эсси.
— Альберт, — сказала она, — не играй в игры, от которых я нервничаю. Ты на самом деле не видел ни одной войны. Ты всего лишь программа.
Он поклонился.
— Как скажете, миссис Броадхед. Я только что получил разрешение на то, чтобы открыть корабль. Вы можете выйти в спутник.
Мы вышли. Выходя, Эсси задумчиво оглянулась на оставленную в корабле программу. Ожидавший нас лейтенант не казался очень дружелюбным. Он провел пальцами по чипу с данными корабля, словно пытался проверить, не проступают ли магнитные чернила.