Встреча выпускников
Шрифт:
— Пожалуйста, — сказал мистер Дэнверс. — Что это? — добавил он, поворачиваясь к швейцару, который держал в руке письмо. — О, что-то для Сейнт-Джорджа. Хорошо. Думаю, леди передаст, если сейчас туда пойдёт. В противном случае оно может подождать посыльного.
Харриет посмотрела на адрес: «Виконту Сейнт-Джорджу, Крайст-Чёрч, Оксфорд, Inghilterra». [58] Даже без итальянской марки было невозможно ошибиться, откуда пришло письмо. «Я возьму его, — сказала она, — это может оказаться срочным».
58
Англия — (итал.).
Лорд
— Надеюсь, Дэнверс позаботился о вас. Очень славно, что вы пришли.
Харриет спросила, болят ли раны.
— Ну, могло быть хуже. Мне кажется, что на этот раз дядя Питер рисковал по-настоящему, но всё кончилось рассечённой головой и вывихом плеча. Ну, ещё шок и ушибы. Намного меньше, чем я заслуживаю. Останьтесь и поговорите со мной. Так грустно быть одному, вдобавок у меня только один глаз, да и тот не видит.
— А разговор не вызовет головную боль?
— Она не может болеть больше, чем сейчас. И у вас хороший голос. Пожалуйста, будьте так добры и останьтесь.
— Я принесла из колледжа письмо для вас.
— Полагаю, что-нибудь от кредиторов или в этом роде.
— Нет. Это из Рима.
— Дядя Питер. О, мой Бог! Думаю, я должен знать самое худшее.
Она положила письмо ему в левую руку и наблюдала, как его пальцы возились с большой красной печатью.
— Тьфу! Сургуч и семейный герб. Знаю, что это означает. Дядя Питер в самом скверном настроении.
Он нетерпеливо продолжал сражаться с прочным конвертом.
— Открыть его для вас?
— Да, пожалуйста. И будьте ангелом — прочтите мне его. Даже при двух здоровых глазах его почерк несколько напрягает.
Харриет вынула письмо и поглядела на первые строки.
— Похоже, оно довольно личное.
— Лучше вы, чем медсестра. Кроме того, я смогу перенести это легче с капелькой женского сочувствия. А там что-нибудь вложено?
— Нет. Ничего.
Пациент застонал.
— Дядя Питер перешёл в глухую оборону. Это выбивает почву. Как оно начинается? Если это «шалопай», «Джерри» или даже «Джеральд», ещё остаётся надежда.
— Оно начинается: «Мой дорогой Сейнт-Джордж».
— О, черт возьми! Тогда он действительно разъярён. И подписано всеми его инициалами, какие он смог вспомнить, да?
Харриет перевернула письмо.
— Подписано всеми его именами полностью.
— Безжалостное чудовище! Знаете, у меня и так было такое чувство, что он не отнесётся к этому делу слишком хорошо. А теперь просто не представляю, чего ожидать.
Он выглядел настолько болезненно, что Харриет с тревогой сказала:
— Может быть, лучше оставить его до завтра?
— Нет. Я должен знать своё положение. Продолжайте. Говорите мягко, чтобы не огорчать маленького мальчика. Спойте мне его. Так мне будет легче.
МОЙ ДОРОГОЙ СЕНТ-ДЖОРДЖ,
Если я правильно понял довольно несвязное описание твоих дел, ты взял на себя долг чести на сумму, которой не обладаешь. Ты выдал чек, который не обеспечен. В качестве обеспечения ты одолжил денег у друга, дав ему просроченный чек, относительно которого у тебя также нет никаких причин надеяться на его погашение. Ты предлагаешь мне поддержать тебя, гарантировав оплату твоего векселя через шесть месяцев, в противном
Лорд Сейнт-Джордж возбуждённо откинулся на подушки: «Ох уж это его противное свойство — чётко видеть самую суть».
Ты достаточно умён, чтобы обратиться ко мне а не к отцу, потому что я, по-твоему, скорее посочувствую этой сомнительной финансовой афере. Не могу сказать, что польщён таким мнением.
— Я не имел в виду именно это, — простонал виконт. — Ведь он прекрасно знает, что я имею в виду. Папаня сразу бы сделал ручкой. Чёрт побери, это его собственная вина! Он не должен держать меня на таком голодном пайке. Чего он ждал? Если учесть, сколько денег он просадил в своей легкомысленной юности, то ему ли не знать. А грабёж дяди Питера — ему же это кровопускание практически незаметно.
— Я не думаю, что всё дело в деньгах, речь же о недействительных чеках, не так ли?
— Да, это — проблема. Ну, какого дьявола ему приспичило уехать в Рим именно тогда, когда он так нужен здесь? Он знает, что я не выдал бы необеспеченный чек, если бы у меня был поручитель. Но как я могу к нему обращаться, если его здесь нет. Ну, продолжайте читать. Давайте услышим всё самое худшее.
Я хорошо понимаю, что твоя преждевременная смерть оставила бы меня предполагаемым наследником титула…
— Предполагаемый наследник?.. О, я понимаю. Моя мать могла бы развестись, и мой отец мог бы женится снова. Дальновидный прохиндей.
…предполагаемым наследником титула и состояния. Каким бы утомительным ни было такое наследство, но, похоже, — прости моё предположение — я стал бы более достойным управляющим, чем ты.
— Проклятье! Прямо в яблочко, — сказал виконт. — Если пал и этот оборонительный рубеж, то конец.
Ты напоминаешь мне, что, когда в следующем июле достигнешь совершеннолетия, содержание твоё увеличится. Однако та сумма, о которой ты упомянул, соответствует приблизительно годовому доходу к тому времени при самых благоприятных оценках, и перспектива оплаты твоих счетов через шесть месяцев кажется мне весьма проблематичной, и при этом я не понимаю, на что ты будешь жить. Кроме того, я ни секунды не сомневаюсь, что указанная тобой сумма не соответствует всем твоим долгам.
— Проклятый отгадыватель мыслей! — проворчал его светлость. — Конечно, не соответствует. Но он-то откуда это знает?
С учётом всех обстоятельств я вынужден отказаться гарантировать уплату твоего векселя или предоставить тебе деньги.
— Ну, вот и всё. Но почему было не сказать об этом сразу?
Поскольку, однако, ты написал на чеке своё имя, а это имя не должно быть покрыто позором, я проинструктировал своих банкиров…