Встретимся вчера
Шрифт:
Нет, это просто смешно.
– Не могу я взять и поехать в Корею, – говорю я.
– Да почему? – спрашивает Никита, раскладывая блины по тарелкам. Она тянется за клубничным сиропом, потом, передумав, хватает черничный. – Через неделю весенние каникулы. У тебя две неучебных недели, можно делать что угодно.
– Папа ни за что не согласится.
– Что ты потеряешь, если спросишь?
Она пробует блинчики с черничным сиропом и тянется
– А если она не хочет, чтобы ее нашли? – тихо спрашиваю я. – Надо думать, у нее была причина уйти.
Тут Никита кладет вилку и смотрит мне прямо в глаза, выдерживая мой взгляд:
– А вот это возможно. Но я давно тебя знаю, Эйми, и в последнее время… ты сама не своя.
– О чем ты?
– Ты по-прежнему Эйми Ро. Но в последнее время, не знаю, ты как будто выдохлась. Словно без конца таскаешь на плечах адский груз. Ты не делишься, но я-то вижу. По-моему, тебе полезно сделать что-то просто для себя. Уж не знаю, хочет ли твоя мама, чтобы ее нашли, но ты сможешь разобраться с этим, когда уже найдешь ее. Решай проблемы по мере поступления.
Я не подозревала, что кажусь Никите выдохшейся. Я что, выдохлась? Может, и так. Ее слова зажигают во мне что-то. Что-то волнующее и настоящее.
По мере поступления. Странным образом звучит разумно. Это заманчивая идея – предпринять что-то, кроме сидения на диване и поиска ответов в интернете. Особенно теперь, когда я знаю, что аппа никогда мне с этим не поможет. Я могу взять все в свои руки. Я могу помочь себе сама.
– С ума сойти, на что ты меня подбиваешь, – говорю я.
Она скалится:
– Помни, кто перед тобой.
– Самопровозглашенный сыщик по соцсетям?
– Детектив. Не угадала. – Она гордо выпрямляется и снова берет вилку. – Самоназначенный член команды по дебатам с расширенными полномочиями.
По воскресеньям у аппы в автосервисе выходной. Обычно он ездит за продуктами в супермаркет «Эйч Март». Сегодня я вызываюсь ехать с ним. Он удивлен. Ужин с пиццей вышел скомканным, и с тех пор мы особо не общались. Но он не возражает. Просто кивает и садится в машину.
Меня-то Никита, возможно, убедила ехать в Корею, но убедить аппу? Это совсем другая история, и тут я могу рассчитывать только на себя. Я всю ночь пытаюсь придумать, как завести этот разговор. И с каких это пор разговоры с аппой стали требовать целой ночи на подготовку?
Мы бродим по рядам, аппа толкает тележку. Я то и
– Эй, аппа, а мама ведь очень любила когуму, да? – спрашиваю я.
Спрашиваю наугад. Я не помню, какая у нее была любимая и нелюбимая еда, но уже сто лет не заговаривала с аппой о маме напрямую и прощупываю почву. Вдруг сейчас он хоть немного раскроется, и тогда я смогу честно рассказать ему, зачем мне ехать в Корею. Не всю эту историю про СЧИВ и поиск развязки, чтобы перестать исчезать. Это его точно в восторг не приведет. Скажу полуправду: мол, хочу узнать больше о маме.
Аппа напрягается, бросает взгляд на работника, раскладывающего картофель.
– Да не особенно, – отвечает он и катит тележку дальше.
– А что она любила? – продолжаю я, стараясь не отставать.
Он не отвечает.
– Мне нужен пха, – говорит он вместо этого.
Ладно. С правдой о маме ничего не получится. Как это у Никиты так легко выходит убеждать людей? Сменим тактику.
– Я тут подумала, – говорю я, пока аппа роется в ящике с пха зеленым луком, – скоро весенние каникулы. Может, съездим куда-нибудь?
– Съездим?
– Ага.
– Куда? На остров Ванкувер?
– Если честно, я думала забраться подальше. Скажем, в Корею.
Он замирает.
– В Корею? Капчаги вэ?
– Вдруг? Ну… не так уж и вдруг. Мы так давно там не были, и мне кажется, это будет здорово. Знаешь, перед тем, как я уеду в университет.
У него появляется этот взгляд. Отстраненный. Боюсь, такое количество слов вывело его из строя. Лимит, конечно, многократно превышен. Но кратко тут никак не сформулируешь.
Снимок: аппа пускает корни возле зеленого лука. Сам становится луком, которому так уютно лежать под светом флуоресцентных ламп и слушать скрип колес продуктовых тележек. Это уже не аппа, а, скорее, ап-пха.
– Прошу прощения, – говорит женщина, которая тянется за луком через него.
Он моргает, возвращаясь ко мне, и отходит в сторону.
– Не думаю, Эйми.
– Но почему? У меня остались деньги от летней подработки в кейтеринговой фирме мамы Никиты. Я могу оплатить часть поездки.
Конец ознакомительного фрагмента.