Вся эта эстрада
Шрифт:
– Говорю то, что думаю. Вся твоя жизнь с ним – это какая-то сплошная гонка по вертикали, борьба за место под солнцем. Это нормально? Я мало соображаю в вопросах продюссирования, но он целиком и полностью диктует тебе свои условия. Разве так должны складываться отношения у творческих людей? Да, в споре рождается истина, но такие споры, какие случаются у вас, породить могут лишь психическое расстройство. Разве ты этого хотела? Ну что ты так на меня смотришь? Скажи еще, что я не прав.
Лили молча опустилась обратно за стол.
– Страшно быть брошенной в первый день осени, на поле скошенном, под небом с просинью…
«Этот стон у нас песней зовется, – Лили с трудом сдерживала себя. – Интересно, откуда взялась эта девчонка? Такое ощущение, что ее за несколько минут до отправления поезда с улицы подобрали. Какая из нее проводница? Тем более, певица».
– Ну, как? – будущее светило эстрады взмахнуло веером пушистых ресниц.
– Это чьи стихи? – спросила Лили первое, что пришло на ум.
– Мои! – не без гордости ответила девчонка-проводница. – Вам понравились?
– Да… Продолжай в том же духе, и у тебя все получится, – произнесла Лили, в надежде, что после этих слов ее оставят, наконец, в покое.
В купе уже побывал весь состав поезда, начиная с начальника и заканчивая потной теткой из соседнего вагона, которая умоляла артистку написать на пачке сигарет, чтобы муж Вася, который, якобы, обожает ее творчество, бросил курить. Нарочно не придумаешь!
– Вау! Вы оценили! Я знала!.. – девчонка подпрыгнула на месте и захлопала в ладоши. – Я вас люблю! Вы – супер! Я сейчас вам белье принесу, – вспомнила вдруг о своих прямых обязанностях и бросилась к дверям.
Лили облегченно вздохнула: неужели! Вот это поездочка! Кто следующий?.. А перед глазами стояло лицо дочери, такое несчастное: мамочка, не уезжай, ты же обещала!.. Господи, за что! Кому она нужна – такая слава, если столько боли от нее? Кочевая жизнь – шипы и розы. И ведь далеко не всегда роз оказывалось больше…
А в дверь купе снова стучали. Точнее, скреблись, иначе не назовешь.
– Входите, открыто, – с обреченным видом Лили приготовилась к встрече новых посетителей. Похоже, выспаться сегодня не получится.
Мужчина средних лет, широко улыбаясь, топтался на пороге, без стеснения разглядывая певицу.
– Вы – Лили Загорская?
– Да, это я, – кивнула она. – Вам автограф? – и автоматически потянулась за ручкой, чувствуя, что еще пара-тройка таких визитеров, и она не выдержит.
– Нет, спасибо, – неожиданно отказался мужчина. – Вы, действительно, красивая женщина. Даже без всех этих концертных нарядов и макияжа, – заметил он, и, вытащив откуда-то из-за спины бутылку коньяка, решительно шагнул к столику. – Это вам.
Лили на секунду опешила от такого поворота событий. Кто этот мужчина, и что ему нужно?..
Как
– Андрей Иванович. Директор кооператива «Бессарабские вина». Был в Одессе с деловой поездкой. Возвращаюсь в Москву. Бесконечно счастлив видеть вас. До сих пор не имел чести быть знаком с вами лично, хотя заочно, надо заметить, знаю вас уже не первый год. Дело в том, что мой напарник – тайный ваш поклонник. Собственно, это он уговорил меня нарушить ваш покой, за что я дико извиняюсь. Но, думаю, когда вы его увидите, то простите мне это вторжение. Миша, заходи! – крикнул он кому-то, кто, по-видимому, все это время находился в коридоре.
Лили даже не успела ни о чем подумать. В купе с несвойственным для его комплекции проворством втиснулся экземпляр невероятно круглых размеров с красным и блестящим от пота лицом. Тот самый Миша – тайный ее поклонник. Наверное, продукция кооператива «Бессарабские вина» дегустировалась им ежедневно и в больших количествах. Лили с трудом узнала в нем трубача ее первого ансамбля «Мечта». Ансамбля, с которого в далекие 70-е началась ее песенная карьера.
– Мишаня!.. – всплеснула она руками и больше ничего не сумела произнести.
Толстяк засиял.
– Она узнала, узнала меня! – и кинулся к певице с объятиями, навалившись на нее всей своей массой. – Да, это я, я! Мы столько лет не виделись!.. Слышишь, Андрюх?
Андрюха, он же – Андрей Иванович – ловко откупорил бутылку.
– Мишаня, ты меня раздавишь! – мысленно Лили уже прощалась с жизнью. – Что-то тебя слишком много, – она натянуто улыбнулась, когда мужчина, наконец, пыхтя как паровоз, уселся рядом. – В студенческие годы, помню, ты был худее меня.
Он, кажется, смутился.
– То ж давно было. Сколько воды утекло… А ты отлично выглядишь. Такая же тонкая, звонкая и прозрачная. Прямо как на обложке нашего первого альбома. Помнишь?
– Единственного альбома, – печально усмехнулась Лили. – Вот уж не ожидала тебя увидеть! Честно говоря, уже и отчаялась хоть с кем-то встретиться из той «Мечты». Как-то все нелепо получилось тогда…
Мишаня запыхтел с утроенной силой.
– Ты злишься на нас?
Лили опустила голову и вздохнула. Сколько лет она мечтала о встрече хоть с кем-нибудь из ребят. Но они видеть Лили не желали.
– За что? За что мне на вас злиться? Все давно в прошлом. Наверное, так должно было случиться. У каждого из нас своя судьба.
– Ты так считаешь? – Мишаня достал из кармана платок и вытер им пот со лба. – А знаешь, мало кто из нашего коллектива связал свою дальнейшую судьбу с музыкой. Так, попели какое-то время в ресторанах… Баловство одно. Без тебя все просто не имело смысла. Но поняли мы это слишком поздно. Альбертович нам тогда мозги запудрил…
– Вот как, – качнула головой Лили. – А ты с ребятами общаешься? Где они? Чем занимаются?