Вся эта эстрада
Шрифт:
– Раньше общался, – оживился Мишаня. – Сейчас в основном перезваниваемся, редко, с ударником, с клавишником Степкой… Он чебуречную открыл. Представляешь?!
– Представляю!.. – задумчиво протянула Лили.
– Так, други мои, – напомнил о своем присутствии Андрей Иванович, – я еще раз дико извиняюсь, но коньяк выдыхается, а тары нет. Нужно же отметить встречу. Думаю, воспоминаний у вас до утра хватит. До самой Москвы. Я, с вашего позволения, удалюсь за стаканчиками. Кстати, – он взглянул на Мишаню, – мы с вами, коллега, совершенно не подумали о закуске. Явились к даме с
– И правда! – всколыхнулся всем телом бывший трубач. – Лили, что будешь кушать?
– Вот это! – Лили поставила на столик пачку кефира. – У меня своя закуска и выпивка. – Извините, мальчики, но поддержать вас я могу лишь мысленно.
– Не понял!? – захлопал глазами Андрей Иванович. – Мы же не заставляем вас пить. Так, чисто символически, за встречу.
– Вот так, чисто символически, я буду пить свой напиток, – она улыбнулась. И этой улыбкой сразила мужчин наповал.
– Понял, – Андрей Иванович спешно удалился. – Не настаиваю. Я сейчас вам булочек принесу в качестве закуски к вашему напитку. Надеюсь, не откажетесь.
Всю дорогу от вокзала Вадим без умолку о чем-то рассказывал. Лили напряженно смотрела в окно и молчала. Она чувствовала себя совершенно разбитой и опустошенной.
– Ты в порядке? – Вадим хлопал артистку по плечу. – Слышишь меня? Ты как будто не здесь.
Лили повернулась к мужчине, из последних сил стараясь казаться спокойной и веселой.
– Прости, я задумалась.
– О чем, если не секрет? Ты какая-то не такая с поезда сошла. Ты что, заболела? Только этого нам и не хватало!
– Нет-нет, со мной все нормально, – Лили тайком смахнула слезы. – Просто так хотелось на выходных побыть дома. Жанне обещала…
– Понятно, – Вадим вздохнул, а потом оживился. – Так прилетела б на самолете, быстренько записали бы песню – у тебя это займет от силы час – и обратно. Честно говоря, я так и думал. А ты почему-то решила тащиться поездом.
– На самолет билетов не было.
– Да брось ты! – отмахнулся Вадим. – Один звоночек – это Лили Загорская – и билеты были бы.
– Да, или послали б куда подальше, как в Шереметьево, когда три часа самолет ждали. Я в костюме, с вещами. Думаю, не откажут посидеть в зале для официальных делегаций. А мне – в общий зал, туда, где все, пусть идет…
– Ну, это ж не каждый раз так бывает.
– Не каждый, но зато запоминается надолго… А куда мы едем? – спохватилась Лили.
Вадим удивился:
– Как куда? В студию. Там уже все готово. Запишем песню, и я отвезу тебя, куда душе твоей будет угодно. Кстати, у меня для тебя сюрприз: сам автор песни обещал подъехать.
Произнося эти слова, Вадим хитро прищурился.
– А кто автор? – чисто механически спросила Лили. – Я его знаю?
– Терпение, моя дорогая, терпение, и ты все узнаешь.
– Ох, не люблю я эти загадки! – выдохнула Лили и снова отвернулась к окну.
К любой работе, будь то выступление на большой сцене или перед колхозниками, съемки на телевидении или обычная репетиция, Лили Загорская относилась с особой ответственностью. Забывала обо всем, если что-то не получалась,
– Да ее от микрофона не оторвешь! – воскликнул звукорежиссер. – Сколько часов уже пишем? У меня там двадцать человек дожидаются!
– Достаточно, Лили. Все в порядке.
– Но у меня не в порядке, – Лили смотрела на Вадима с вызовом. – Давайте еще дубль!
Он сложил руки на груди.
– Давай, иначе она прожжет меня своими карими очами прямо через это стекло, – он кивнул в сторону окна, разделяющего студию.
– Пишем, – вздохнул звукорежиссер и склонился над пультом.
В этот момент в комнату заглянул высокий мужчина в дорогом костюме с благородной проседью в волосах.
– К вам можно? Не помешаю?
– О, Жан! Наконец-то! – кинулся ему на встречу Вадим. – Отлично выглядишь, дружище! Проходи, ждем тебя. Послушай, как мы в твою песню жизнь вливаем. Правда, с таким подходом к записи, скоро сами тут ласты склеим.
Звукорежиссер протянул мужчине руку и поздоровался кивком головы.
– Ты нас спасешь. Оторви ее от микрофона. 14-й дубль пишем, хотя все еще с первого получилось на отлично. Но попробуй, убеди ее в этом!
Закрыв глаза, Лили в очередной раз переживала трагизм музыкальной истории, застыв над микрофоном. Вошедший мужчина смотрел на нее, затаив дыхание. Даже шелохнуться боялся. Когда артистка закончила петь, он зааплодировал. Она же, увидев его, как-то неестественно вдруг побледнела и без чувств рухнула на пол.
– О нет! Что с ней? – Вадим и звукорежиссер одновременно вскочили с мест.– Этого еще не хватало!..
Очнувшись, Лили не сразу смогла понять, что произошло. Испуганно смотрела на людей, склонившихся над ней. Потом силуэты стали четче и яснее. Жан Болотов!.. Она узнала его. Видный мужчина, за которым толпами бегали девчонки, он и сейчас не был лишен обаяния. Годы, казалось, обошли его стороной, лишь только волосы слегка посеребрили. Это он спас ее тогда, спас и бесследно исчез…
– Ну и напугала же ты нас! – произнес Жан, – нежно коснувшись лица артистки рукою.– Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? Мне кажется, ты здорово ударилась головой.
Она молчала. Смотрела на него и молчала, словно онемела.
Вадим расценил это по-своему.
– Может, «скорую»? Я еще когда сюда ее вез, видел, что с ней что-то происходит. Или она настолько впечатлительная, что при виде тебя грохнулась в обморок?
– Не надо «скорую», – Лили, наконец, обрела дар речи. – Мне лучше.
– Ты уверена? – Жан не скрывал беспокойства. – Вот уж не предполагал, что наша встреча будет такой. Позволишь мне тебя отвезти? Я на машине. Где ты обычно останавливаешься? Я слышал, этот изверг, – он кивнул в сторону Вадима, – прямо с поезда тебя сюда притащил.