Вторая фаза
Шрифт:
— Думаешь, его может переклинить, и он нападет на кого-то из нас?
Перк не ответил, лишь пожал плечами.
— Насколько я помню, вы были приятелями. А теперь… — сказал я, но вовремя прикусил язык. Ролдан, идущий рядом, хмыкнул.
— Ну почему же «были», — вмешался Виллис. — Они по-прежнему хорошие приятели.
— Мы держались вместе, как вы с Ролданом и Нойсом, это правда. Но потом… — Перк не стал договаривать, а лишь вздохнул.
— Я знаю. Ваш третий спутник погиб, как и Нойс. А Гигеону свернуло мозги, вот ты и стал сам по себе. Но
— Он изменился, — закончил за меня Перк. — Не думай, что я настолько говнюк, чтобы бросать боевого товарища в беде. Это вообще не по чести. Но после той локации с водяной черной мерзостью его как будто подменили.
— Он стал меньше говорить, но это потому, что его мозг… как бы понятнее выразиться…
— Подвергся хорошей такой встряске, — добавил Виллис.
— Да, — кивнул я. — Что-то вроде того. Его психика была не готова к мощным пси-атакам, и некоторые нейронные связи сильно пострадали. Нужно время, чтобы они восстановились.
— Дело не в этом. Я знал его чуть лучше, чем вы. Повадки, походка, поступки в разных ситуациях — все это бесследно исчезло. Он стал… — Перк обернулся и с опаской поглядел на Гигеона, почти шепотом продолжил: — Вы, конечно, меня сейчас примете за идиота, но у меня есть предположение, что его старая личность каким-то образом стерлась. А новая не заселилась. Ну то есть, ей просто неоткуда было взяться. Поэтому он и стал вести себя как биоробот. Ходит, односложно говорит, выполняет то, что его попросят, но и на этом все. Работают только инстинкты.
— Ты был, прав, Перк, теперь в моих глазах ты идиот, — усмехнулся Ролдан.
— Но почему же? Я определенно не вижу в этом предположении ничего идиотского, — покачал головой Виллис. — Практика стирания памяти и ослабления нейронных связей существует уже давно.
— Да, нейроклинингом называется, — кивнул Ролдан. — Но для этого необходимо проводить сложные процедуры в лабораториях.
— Не всегда. Те же псионики, если обладают развитыми телепатическими способностями, при должном старании вполне могут помутить рассудок у разумных существ. Стирание памяти — один из методов дезориентировать кого угодно. Еще в догалактическую эпоху существовали индивиды, которые вполне могли манипулировать воспоминаниями других людей, вводя их в транс. И это притом, что официально пси-наука еще не была организована как таковая, и все это считалось по большей части шарлатанством.
— Все равно звучит бредово, — покачал головой Ролдан. — Пускай та тварь и была псиоником, но почему тогда ее пси-атаки вышибли мозги только у Гигеона, и больше ни у кого? Чем он, мать вашу, отличается от остальных?.. Разве что силой и ростом. Но тогда вопросов появляется еще больше.
— Возможно, как и сказал Шой, все дело в слабой природной пси-защите Гигеона, — предположил
— Но тогда почему он не стал «овощем» или не впал в кому? Он видит, слышит и почти понимает все, что ему говорят.
— Потому что он утратил личность, — чуть громче сказал Перк. — Он стал пустой оболочкой, понимаешь?
— Не знаю, — снова покачал головой Ролдан. — Мне кажется, надо немного подождать, и его мозги снова встанут на место. Тут я солидарен с Шоем.
— Посмотрим, — пожал плечами Перк.
Я же после заявления бывшего приятеля Гигеона задумался. Если углубиться в размышления, то действительно, все это казалось немного странным. Как бы невзначай я обернулся и поглядел на здоровяка.
Гигеон делал равномерные шаги и непроницательным взглядом смотрел куда-то вдаль. Его глаза были пустыми, как космическая бездна. По лицу сложно было сказать, что он вообще о чем-то думал. Несмышленый взрослый младенец, при этом отрешенный от всего.
Мы дошли до поваленного ствола дерева с заросшим зеленым мхом основанием.
— Здесь бы привал сделать, да рано еще, — вздохнул Перк.
Я же вдруг ощутил, как желудок начало неприятно стягивать. Неужели голодный позыв? Рановато еще для этого. С начала раунда прошел едва один час.
Виллис придирчиво осмотрел мох на стволе и хмыкнул:
— Странное покрытие. Мох. На Зеро подобное не встречается.
— Да много чего на ваших планетах нет, — махнул рукой Ролдан. — Земля –
— центр вселенной. И планы долбаных локсов по ее зачистке совсем уж выглядят чудовищно.
— Не напоминай, Ролдан, — осадил я спутника. — И так тошно.
— К слову, об их планах, — заговорил Виллис. — В этом отношении я полностью поддерживаю Лайсона. Все сказанное Кроносом было не более чем пустым фарсом. Империя никогда не…
— Тихо! — внезапно рявкнул Перк. И мы все дружно остановились.
Через мгновение сенсор в шлеме уловил движение неподалеку. А потом я увидел, как на заросший мхом ствол дерева запрыгнуло огромное мохнатое создание. Серая густая шерсть, четыре лапы, вытянутая морда с заостренными ушами и дикие глаза ясно говорили, что перед нами волк. Самый настоящий земной волк, которого можно увидеть почти в каждой детской голокнижке. Но сейчас он выглядел совсем не по-детски.
— Черт, это что, волк? — изумился Ролдан.
— Похоже на то, — кивнул я.
— В нейроинтерфейсе написано, что он генетически улучшен и одурманен, — сообщил Виллис.
— Это из-за газа. Помните, самый главный локс говорил, что газ, который они распылили на Земле, делает животных агрессивными, — вспомнил Перк.
— Не распылили, а только собираются это сделать, — поправил его Ролдан с явным раздражением в голосе. — Ты уже забыл, что мы в гребаной имитации, а не на настоящей планете?
— Не время, Ролдан, — сказал я и кивнул в сторону ствола, на который запрыгнул второй волк, что заметно был крупнее первого, а третий обошел поваленное дерево слева. Звери скалились, обнажив длинные белые клыки, и утробно рычали.