Вторая гробница
Шрифт:
Они прошли через остатки колонного зала. Навилль становился все возбужденнее. Его глаза, в которых обычно ничего нельзя было прочитать, теперь горели от волнения.
– Вы только посмотрите, мистер Картер, это Хатшепсут – правительница обеих земель!
Он указал пальцем на рельеф, который был едва ли больше трех футов. Царица выглядела как мужчина: в набедренной повязке и с голым торсом. На подбородке у нее висела накладная борода.
– Какая таинственная женщина, – заметил Говард и покачал головой.
Как и все они, – ответил Навилль. – Как все женщины, Хатшепсут тоже была весьма общительной. Но, в отличие от нынешних представительниц слабого пола, приказывала изображать на камне все, что было достойно внимания. Я убежден, что, если когда-нибудь этот храм будет полностью откопан, мы узнаем о Хатшепсут столько же, сколько о королеве Виктории.
– И за какое время вы справитесь с этим заданием?
– Это в основном вопрос денег, мистер Картер. Я не уверен, что успею осилить эту работу до конца своих дней.
С другого конца храма послышался крик ассистента Навилля. Чтобы усилить голос, он использовал рупор – длинную воронку из листового металла с ручкой сбоку. Навилля звали на место находки.
– Я прошу меня простить, – коротко извинился археолог, будто только что вернулся в действительность. – Как говорится, если что-нибудь подходящее подвернется, я дам знать. Как, вы говорите, называется ваш великолепный отель?
– «Маамура пэлэс», сэр.
– Ах да, «Маамура пэлэс». Ну, до встречи!
Навилль ушел, даже не подав Говарду руки. Хотя поведение Навилля было не очень обходительным, Говард не избежал чар археолога. В Навилле был какой-то огонь, восторженность, отличавшие хороших археологов. Этим он даже напоминал Питри, учителя Говарда. Однако, несмотря на то что это было единственное сходство между археологами, Говард был безоговорочно очарован Навиллем.
На обратном пути в долину Нила, который он молча проделал на осле Мохаммеда, мысли его вертелись лишь вокруг исчезновения Бругша и таинственной женщины. Почему Бругш утаил, что знает эту женщину? Неужели у Сары с этим плутом какие-то темные делишки? Зачем ей играть в такие коварные прятки? Картер сомневался, он сомневался в себе, в Саре и в том, любит ли она его вообще.
Ночь он проспал вполглаза, потому что ему мешал несмолкающий шум привокзальных улиц, а на следующий день надел костюм для тропиков, который ему любезно предоставила леди Маргарет. Костюм сидел кое-как, но для плана Говарда такая одежда была просто необходима.
Накануне Картер нарисовал дюжину визитных карточек с надписью: «Говард Картер, художник-анималист, отель "Маамура пэлэс" Луксор» и, прихватив их, отправился к отелю «Уинтер пэлэс», роскошному зданию цвета охры. Его фасад в это время находился еще в тени, поэтому у входа стояла приятная прохлада. В магазинчиках, расположенных рядом с отелем, постепенно просыпалась жизнь. Над ними на террасе подавали завтрак дорогим гостям. С рисунками под мышкой Говард поднялся по лестнице, насчитывающей двадцать одну ступеньку, к входу в гостиницу и исчез за вращающейся дверью.
Дворец не мог быть красивее. И Картер был готов уже повернуть обратно, но тут увидел свое отражение в сверкающем зеркале и посчитал, что его вид соответствует показной напыщенности знати в отеле.
На пересечении диагоналей шести квадратных колонн в центре зала стоял круглый мраморный стол на четырех выгнутых ножках в форме рыб. На противоположной стороне от входа, по левую руку, лестница вела вверх в галерею, под потолком которой висела хрустальная электрическая люстра. Еще никогда в жизни Говард не видел такого шикарного освещения. Через вращающуюся дверь под галереей можно было видеть парк. Шесть ступеней с левой стороны холла вели к номерам от 122 до 140. Это можно было прочитать на табличке справа от двустворчатых стеклянных дверей. Комната для швейцаров, с правой стороны холла, была обшита африканским деревом драгоценных пород и походила своей обстановкой на модный лондонский клуб. Одетый в черный костюм и красную феску метрдотель, завидев Говарда, учтиво поклонился.
С равнодушной самоуверенностью постояльца гостиницы Говард прошел швейцарскую, поднялся с правой стороны по ступеням и попал в длинный коридор, из которого многочисленные стеклянные двери вели в ресторан. Навстречу Картеру повеяло запахом кофе и жареного сала. В ресторане сидели лишь три одинокие пожилые дамы, остальные постояльцы предпочли завтракать на свежем воздухе. Итак, Говард пошел на террасу, откуда открывался прекрасный вид на Нил и его противоположный берег.
Появление Картера не привлекло внимания. В своем белом костюме для тропиков он едва ли отличался от постояльцев отеля, Говард критическим взглядом окинул гостей, прежде всего дам, которые выглядели так, будто никогда не путешествовали без собачки или кошки. Он целенаправленно подходил к таким и, представившись художником-анималистом, предлагал нарисовать портрет их маленьких любимцев.
Работой Картера интересовались, и он оставлял визитные карточки. Вскоре Говард раздал все, кроме одной, и подумал, не оставить ли ее у портье отеля за бакшиш, как вдруг увидел за столом мужчину, который сидел спиной, а теперь обернулся.
– Мистер Бругш! – удивленно вскрикнул Говард.
Тот, казалось, был удивлен не меньше Картера.
– Мистер Картер, вы здесь? Я вас не узнал.
Говарда на самом деле трудно было узнать. Его белый костюм придавал ему вид джентльмена из высшего общества. Но и Бругш тоже изменился: на нем была белая галабия и феска, под которой он прятал свои светлые волосы.
– Я искал вас на пароходе, но это было все равно что искать иголку в стоге сена, – без лишних слов начал Картер. – Почему вы велели сказать, что вас нет? Почему вы сошли с парохода в Кене, даже не заикнувшись о ваших намерениях, мистер Бругш?
Губы Бругша растянулись в улыбке.
– Мистер Картер, я ведь не обязан вас информировать о каждом своем шаге. Но если вы действительно хотите знать, пожалуйста: я сошел в Кене по важному делу. Надеюсь, вы ничего не имеете против?
– Мне абсолютно все равно, где и когда вы сходите с корабля, – рассерженно ответил Картер, – мне нужна лишь моя папка с рисунками из Амарны.
– Вы разве ее не нашли? – Бругш наморщил лоб, всем своим видом показывая, как серьезно он относится к сложившейся ситуации.
– К сожалению, нет, мистер Бругш. Она должна быть у вас И я требую, чтобы вы вернули мне ее!
– Вот тебе раз! – вскрикнул переодетый немец. – Я же оставил ваши рисунки в своей каюте и попросил капитана выдать вам их по первому требованию. Разве он не сделал этого?