Вторая Мировая война между Реальностями
Шрифт:
Но в тот же день Хэлл вручает японскому послу ноту, нестерпимо грубую даже по американским меркам. Восстановление отношений возможно только в случае немедленного вывода японских войск из Индокитая и Китая (не исключая Маньчжурии), разрыва «Антикоминтерновского пакта» между Японией, Германией и Россией, отказа от поддержки на территории Китая любых правительств, кроме Гоминдановского. Япония восприняла этот документ как разрыв переговоров, и 1 декабря в Императорском дворце (и вновь в присутствии Императора) Кабинет принимает решение начать войну.
Стратегия кончилась. Началась тактика.
– 5 -
8 декабря японцы достигли такой же полной оперативной и тактической внезапности, как немцы 22 июня. Но, по крайней мере, советская разведка не могла свободно читать германские шифры. Американские же дипломаты получали
Хэлл своевременно предупредил военное руководство о неизбежности войны. Да, это не было официальное заявление, но как должен был ответственный военачальник реагировать на извещение руководителя внешнеполитического ведомства США о прекращении переговоров и будущей войне?
Командующий флотом Советского Союза адмирал Н. Кузнецов, невзирая на сообщение ТАСС от 14 июня и постоянные напоминания о «провокациях», уже в мае ввел по флоту «Готовность № 2», что, фактически, переводило корабли на военное положение. В ночь на 22-е была объявлена «Готовность № 1». А когда наблюдательные посты донесли о приближающихся неопознанных самолетах, советские корабли получили приказ открыть огонь.
Как ни странно, Тихоокеанский флот США и в ноябре, и в декабре 1941 года функционировал в режиме мирного времени. Это же относилось к вооруженным силам США на Филиппинских островах и, что уже совсем удивительно, к британским войскам в Малайе. В ночь на 8 декабря [120] Вашингтон попытался предупредить командующих на местах о возможных «проблемах», но извещение носило сугубо рекомендательный характер, да и «ввиду проблем с непрохождением радиоволн» [121] получили его не все. То же самое касается сообщения о разрыве переговоров (получено в Вашингтоне в 4.00 утра по времени Гавайских островов) – его доставили командующему Тихоокеанским флотом лишь через несколько часов после начала войны.
[120] События на Тихом океане разворачиваются по обе стороны линии смены дат, что вносит некоторую путаницу. Согласно японской историографии, война начинается в понедельник, 8 декабря (9-й пояс по Гринвичу). На Гавайских островах США, однако, было утро воскресенья, 7 декабря (местное время, сдвинутое на один час вперед относительно 13-го пояса по Гринвичу; отстает от времени Токио на 19 часов), а в Вашингтоне – середина дня 7 декабря (19-й пояс: время отстает от токийского на 14 часов).
[121] Из официального отчета комиссии Конгресса по расследованию событий в Перл-Харборе.
Японцы достигли внезапности, которой не могло быть.
… «С северо-востока задувал резкий ветер, разгоняя тяжелую крутую волну. Погода была на грани нелетной. Собственно, для чуть менее опытных экипажей она и стала бы нелетной.
Нагумо никак не мог поверить, что все это – призрачный, мерцающий свет на палубе, шум прогреваемых, вернее – уже прогретых – моторов, радостные, счастливые лица пилотов («…бомбим Перл-Харбор! Мечты сбываются!»), Футида [122] с головной повязкой, врученной кем-то из механиков – действительно происходит. Операция перестала быть изящной кривой на карте и превратилась сначала в кильватерные колонны идущих по неспокойному зимнему морю кораблей: 5 ноября – Внутреннее Японское море, 22 ноября – остров Эторофу, 26 ноября – выход разными путями из зоны ожидания в точку встречи (42° с. ш., 170° з. д.), четыре дозаправки в море (кошмар качки, выскальзывающие из рук тяжелые обледенелые шланги, палубы, покрытые льдом и замерзшим топливом, люди скользили по ним, разбивали в кровь колени и локти и иногда исчезали за бортом, спасать их не пытались), 6 декабря – последняя дозаправка едва ли не в зоне действия американской разведывательной авиации с Гавайев и резкий поворот на юг, боевая крейсерская скорость, и флаг «зет», легендарный флаг « Микасы», флаг Старого Адмирала, на мачте «Акаги» – а теперь превратилась еще и в белесые следы взлетающих самолетов, в торпеды, в бомбы, в пулеметные очереди и залпы зениток, в смерть и кровь.
[122] Командующий авиацией 1-го
Авианосцы, тяжело взбираясь на волну, развернулись на ветер, увеличивая ход до полного. Час назад ушли в темное, покрытое низкими тучами небо разведчики с «Тоне» и «Тикумы», новейших и красивейших тяжелых крейсеров флота. Теперь один за другим поднимались с полуосвещенных палуб и исчезали за низкими облаками самолеты первой волны: 49 горизонтальных бомбардировщиков под непосредственным командованием Футиды, 40 торпедоносцев Мураты, 51 пикировщик Такахаси, впереди рассыпались веером 43 истребителя прикрытия Итая.
Всходило солнце, освещая темно-алыми лучами безрадостную картину взбаламученного океана. Постепенно светлело. Нагумо тяжело опустился на парусиновый стул, водруженным им на мостик. Против всех ожиданий, против логики и теории вероятности его авианосное соединение, маневрирующее в зоне действия базовой авиации противника, до сих пор не было обнаружено» [123] .
– 6 -
Американцы в период, непосредственно предшествующий началу Тихоокеанской войны, явили собой образец беспечности, не имеющей, пожалуй, аналогов в богатой военной истории Человечества, но японское командование, разумеется, об этом не знало и на это не рассчитывало. Ямамото предупредил Нагумо, что если ударное соединение будет обнаружено за трое суток до момента подъема самолетов, то операция безусловно отменяется. Если – только за сутки, она безусловно осуществляется. Решение в случае контактов с американскими патрульными силами за двое суток до расчетного срока начала войны было за Нагумо. Даже в сладких снах оба командующих и представить не могли, что главная база Тихоокеанского флота США вообще «не увидит» шесть тяжелых авианосцев.
[123] С. Переслегин, Е. Переслегина. «Тихоокеанская премьера;
Блестяще организованная в США служба радиоперехвата (с ней мы столкнемся в следующем сюжете) сообщила адмиралу Киммелю, что с конца ноября из эфира «пропали» се шесть тяжелых авианосцев Объединенного флота. Затем последовало предупреждение, что тяжелые крейсера «Тоне» и «Тикума» тоже «куда-то исчезли». С учетом довольно-таки тревожных новостей, все-таки просачивающихся из Вашингтона, этой информации было достаточно, чтобы, по крайней мере, организовать воздушное патрулирование пространства вокруг Гавайских островов. Киммель даже попытался сделать что-то в этом роде, но сразу же выяснилось, что «летающих лодок», подчиненных флоту, для серьезного патрулирования не хватает, а чтобы договориться с армией, требуется какое-то время. Разговор на эту тему Киммель отложил до воскресной партии в гольф с генералом Шортом.
Шорт по своим каналам связи получил предупреждение от начальника штаба армии США генерала Джорджа Маршалла, посредственного, если не сказать хуже, военачальника, но прекрасного политика и гениального экономиста, будущего архитектора нового мирового порядка и творца современной геоэкономики. Маршалл сообщил о возможности в ближайшие дни неких «провокаций» со стороны Японии. Шорт воспринял эту информацию по-своему, и всю последнюю неделю перед войной собирал свои самолеты на охраняемых, обнесенных колючей проволокой армейских аэродромах. Теперь самолеты стояли крыло к крылу, но, по мнению Шорта, были надежно защищены от «шпионов и диверсантов».
Но если высшее командование в Вашингтоне (и сам Рузвельт), очевидно, не ожидали каких-либо серьезных происшествий на Гавайях, то филиппинские базы должны были стать объектом удара противника в любом случае. Тем удивительнее, что обстановка в Маниле была еще более благодушной, чем в Перл-Харборе.
Также спокойно было в Сингапуре, куда утром 2 декабря прибыли корабли Т. Филипса. Хотя Британская империя уже два года находилась в состоянии войны, Сингапур вообще не готовился к обороне. Попытка Филипса поставить вопрос о бомбоубежищах, о светомаскировке, о строительстве фортов, защищающих Сингапур с суши, вызвала сначала зевоту, а потом официальный ответ: бомбоубежища копать нельзя, поскольку в городе высокий уровень грунтовых вод; форты строить нельзя, так как для них не хватает места; а светомаскировку вводить нельзя из-за кондиционеров. Махнув на все рукой, Филипс вылетел в Манилу, где попытался договориться о взаимодействии с командующим Азиатским флотом Хартом. Харт принял его радушно и рассказал о своих планах на весну 1942 года: совместные американо-британские силы в едином строю атакуют Тайвань…