Вторая попытка леди Тейл
Шрифт:
Зрители уже хохотали, не скрываясь. А злющий, как черт, и алый, как мак, Эдвин прикрывал руками подгорелые тряпки, которые когда-то были его штанами.
Нет, из норм приличий я не вышла. Всего лишь превратила его одежду в дырявые тряпки, из которых кое-где торчали ошметки нижнего белья. Все прикрыто, но здорово потрепано буквально на грани: дернись сильнее — и какая-нибудь прореха разорвется дальше.
— Вы очень опасный противник, леди Тейл, — прокашлявшись, сказал глава экзаменационной комиссии.
Я лишь хлопнула ресничками.
— Благодарю за высокую оценку, лорд ди Каспиан, — и исполнила реверанс.
Глава комиссии, явно польщенный, что я обратилась к нему по имени, быстро улыбнулся и уточнил:
— Леди Тейл, вы собираетесь поступать на факультет боевой магии, как и ваши родители когда-то?
Я качнула головой.
— Нет, лорд ди Каспиан. Я поступаю на МехАрт.
— Л-леди… Хм, что же… Когда-то ваша матушка, выбрав боевую магию, произвела на комиссию точно такое же впечатление.
Меня отпустили без дополнительных вопросов. Видимо, практической части оказалось достаточно для зачисления, даже несмотря на мою «ошибку» с вектором воздействия.
Спорхнув с помоста, я замерла.
К ажурному бортику, отделявшему проход от остальной части зрительного зала, вплотную притиснулся Грант.
— Леди, вы были великолепны. С меня еще одна коробочка тех фруктов, которые вам так нравятся. Я читал легенду, что если девушка примет дар, то непременно ответит взаимностью. Но одной коробочки для эффекта не хватило.
— Леди! — вдруг прошипели мне в спину. — Вы сделали это нарочно!
Глава 38
— Докажите, лорд ди Монтеро, — я бросила это через плечо, даже не обернувшись полностью.
Эдвин уже прикрылся иллюзией, а может, даже переоделся — так с ходу было трудно различить под слоем защитных плетений.
Грант — уверена, Эдвин его не заметил, иначе бы молчал — разразился хохотом:
— Лорд ди Монтеро, вы не смогли сберечь даже штаны, но обвиняете в собственной никчемности юную леди? Не думал, что вы сумеете еще ниже пасть моих глазах, однако же вам это удалось.
Эдвин вскинулся. Он, наверное, впервые настолько близко оказался к потере самоконтроля. Мне показалось, что, если бы у бывшего мужа был способ прямо сейчас убить Гранта, он бы бросился вперед, забыв обо всем. Обернувшись ко мне, Эдвин посмотрел как… да как бешеный!
И я поняла — что-то будет.
Я… не узнавала бывшего мужа. Где прагматизм? Где рассудительность? Где вечный лед?
Отвернувшись от обоих, я поспешила пройти на свое место и села чинно ждать окончания экзамена и, наконец-то, первых результатов.
Шаров с именами в барабане оставалось все меньше. Финальное выступление — девушка, простолюдинка, тоже выбрала целительство, но показывать на себе испуганно отказалась, и ее визави, ярко улыбнувшись, провел одной ладонью над другой, и кожа оказалась вспорота, брызнула кровь. В большинстве случаев выступления были зрелищными, но иногда случались и такие… пробирающие, в буквальном смысле кровавые.
Девушка вскрикнула, зажала рот обеими ладонями — для будущего целителя реакция очень плохая. Я успела подумать, что девочка провалится, но она взяла себя в руки, справилась с эмоциями и, отбросив сословные различия, схватила лорда за запястья. Рана была излечена в считаные мгновения. Ее визави поднял ладонь, демонстрируя, что даже заметного рубца не осталось.
— Прекрасное выступление, — одобрил преподаватель. — Госпожа, расскажите нам, пожалуйста, как вы пришли к пониманию, что хотите лечить людей?
Вопрос с подвохом. Пустую болтовню, приправленную пафосом, комиссия не зачтет. Нужно продемонстрировать знания по теме, и проще всего сослаться на какого-нибудь известного целителя как на авторитет, образец для подражания, упомянуть о его выдающихся достижениях.
— Я… я... — запнулась девушка и густо покраснела. — Я не хочу лечить людей!
М-м-м?
— Что? — поразился глава комиссии, а уж он всяких абитуриентов и абитуриенток повидал.
— Я хочу лечить животных, — окончательно смутившись, пролепетала девушка. — Это только на первый взгляд кажется, что жизни людей всегда важнее и тратить силы магов на животных глупо, но это не так! Всего сто лет назад случилась «собачья лихорадка», как в своем труде ее называет лорд Кранер Вудсток. А нам она известна как «годорская эпидемия». Тогда ведь умерли тысячи людей! А почему? Первыми заболели собаки, и, поскольку их не лечили, болезнь ширилась, а потом изменилась и стала опасна для людей. Если бы меры были приняты вовремя, когда болели только животные, эпидемии бы не случилось.
— Прекрасно, госпожа. Ваши слова имеют смысл.
Комиссия удалилась на совещание. Насколько мне известно — весьма формальное. Все абитуриенты, показавшие себя достойно, получат допуск к профильным испытаниям, так что правдивее сказать, что это не совещание, а, скорее, сличение оценок…
Хорошо, что это недолго — время близится к вечеру, а у меня после завтрака даже глотка воды во рту не было.
— Леди, — вдруг окликнул меня Грант. Как он тут оказался? На стуле бывшего мужа. И куда дел прежнего хозяина?
Хм… Места за студентами и абитуриентами закрепляются на время испытания, оно уже официально завершено, так что формально, пересев, он ничего не нарушил.
Паразит.
Опоздавший Эдвин взбесился еще больше. К счастью, а может, и к сожалению, позорной драки устраивать не стал — уверена, Грант бы и без всякой магии влепил ему по фингалу под оба глаза, — развернулся и исчез в толпе. Черт, это становится опасным. Знаю я такие взгляды. Еще немного — и бывший муж будет способен на такую грандиозную гадость, что мало никому не покажется.