Вторая Советско-финская война, 1941 год

Овчинников Анатолий

В период постоянных отступлений, поражений и окружений штабам соединений и частей было не до заполнения по всей форме боевой документации. Хотя бы потому, что сами ответственные за эту работу офицеры штабов зачастую сами оказывались и на передовой, и в окружении во вражеском тылу. Когда вынужденно уничтожались (а порой и просто бросались) снаряжение, боеприпасы, орудия и транспорт документы попросту сжигались. По этой причине нет достаточно целостной картины боевых действий в первые месяцы 1941 года, поэтому попытаемся восстановить картину трагических и героических событий на Карельском и Онежско-Ладожском перешейках первого периода войны по отдельным документам, воспоминаниям ветеранов и другим материалам (в основном, это рассекреченные Минобороны боевые документы, карты и схемы того периода – сайт pamyat-naroda.ru).

16.1. 71сд на Петрозаводском направлении.

В

состав 71 стрелковой дивизии входили стрелковые полки 126сп, 52сп и 367сп, артиллерийский полк 230ап, гаубичный артполк 237гап, а также стандартный «набор» по штатам военного времени из противотанкового и зенитного дивизионов, саперного батальона, разведбата, батальона связи. Главной особенностью 71 дивизии было формирование двух ее полков на 80% из «лиц финской национальности», а также карелов и вепсов. Правда, призывались эти лица из Ленинграда и окрестностей, то есть «местными» их назвать было нельзя – это были городские обрусевшие финны, также не очень-то привычные к боевым действиям в лесу, как и прочие бойцы и командиры Красной Армии. Командир дивизии был русский – полковник Федоров, а вот командиры полков носили фамилии Валли, Вяхя и Бирман (последний вряд ли был из финнов). Дивизия была сформирована еще в 1940 году как часть «Народно-освободительной армии Финляндской Советской республики», но с советизацией Финляндии тогда не получилось, а вот дивизия – на всякий случай – сохранилась и пошла воевать не в 40-м, так в 41-м.

Боевые действия на Петрозаводском и Сортавальском направлениях с советской стороны на первых порах вели всего лишь две эти дивизии. Полки будут вынуждено передаваться из одной дивизии в другую, сама 7-я армия в сентябре станет Отдельной, будут меняться ее командующие, появятся новые формирования в виде Оперативных групп и новые соединения, но костяк, хребет обороны на первых порах состоял именно из 71сд и 168сд, судьба которых, отметим заранее, оказалась трагична (особенно 168сд).

Состав 168 стрелковой дивизии: стрелковые полки – 260сп, 402сп, 462сп, артиллерийские полки – 453ап и 412гап и все полагающиеся по штату подразделения. Командир дивизии – полковник Бондарев А.Л.

Начало военных действий на данном направлении не вписывается в привычные нам рамки «вероломного и внезапного нападения». В [1] приводятся воспоминания очевидца и участника тех событий разведчика разведбата 71сд, финна, между прочим, по национальности (воспоминания, растиражированные во многих источниках, посвященных боям в Северном Приладожье). Так вот, еще 22 июня (напомним, Финляндия объявила войну СССР вечером 25 июня) разведвзвод в полном составе отправился на сопредельную сторону с задачей «взять языка». Разведчик с сожалением констатирует, что языка взять по каким-то причинам не удалось, зато он с гордостью говорит о том, что на обратном пути с той стороны уже числа 24-25 июня «мы разгромили финскую погранзаставу». Обратим внимание на даты: Финляндия еще пока нейтральное государство и на 100% даже у Сталина нет уверенности, что финны решатся на войну. Если такая убежденность и существовала, то еще можно было попытаться войну предотвратить, тем более что уже к 24 июня события на германском фронте развивались совершенно неожиданным для советского руководства образом. А на окраине империи, между тем, какие-то безвестные майоры и полковники принимают решение начать военные действия с нейтральным государством независимо от воли Хозяина?! Как такое возможно?! Сама предвоенная обстановка в отношениях с Финляндией, психоз и истерия в памяти о впечатляющей оплеухе, полученной советским монстром от «финской козявки» в Зимней войне, способствовала именно такому развитию событий. В этой связи вспомним также о массированной превентивной бомбардировке (вернее, попытке таковой) территории Финляндии 25-29 июня советскими ВВС. Что и послужило формальным поводом для финского парламента объявить войну Советскому Союзу.

Сам факт объявления нам войны Финляндией остается во многом незамеченным командованием армии и дивизий Северного фронта. Только в ЖБД 462сп (журнал боевых действий 462-го стрелкового полка) 168-й дивизии отмечено в записях от 26 июня: «В 24-00 Финляндия объявила нам войну». В штабных документах 7 армии 27 июня зафиксировано отправление соответствующей шифрограммы в штабы 71сд и 168сд. Отмечено также, что с 22 июня войска находятся в стадии отмобилизования, перемещаются ближе к границе, занимают отведенные участки и занимаются укреплением обороны. Похоже на действия по «Красному пакету», хотя сам факт вскрытия этих пакетов в ЖБД не отражен.

Боевые действия до начала июля заключались в отдельных стычках передовых отрядов финнов с нашими погранотрядами (80ПО

и 3ПО) и выдвинутыми в приграничье подразделениями 71сд и 168сд. При этом погранотряды, согласно приказу, уже 25-26 июня начинают отход от линии госграницы, уничтожая постройки и пограничные укрепления и выводя в ближний тыл в заранее намеченные районы имущество, матчасть, боеприпасы, снаряжение. Из ЖБД 7 армии за 26.06 следует, что части получили указание разобрать ж.д. пути от станции Вяртсиля вблизи границы на 3 км вглубь, минировать дороги и создавать завалы на глубину до 5 км. В то же время отмечено, что телеграфная и телефонная связь работают неустойчиво (уже неустойчиво – это к вопросу о радиосвязи). По всем признакам наступательных действий здесь не планировалось. Основные события начались 2-3 июля.

71сд держала оборону (вернее, занимала рубежи) на огромном расстоянии по фронту – до 80-85 км. Ее правый фланг – 126сп совместно с 80ПО и 1/237гап – прикрывал направление, или же шоссейную дорогу от границы в направлении Куолисма-Лиусвари-Поросозеро и далее на стратегически важный порт и станцию на Кировской ж.д. г. Медвежьегорск. Против этой группировки советских войск противник поначалу направил основные силы оперативной группы «Ойнонен» – кавалерийскую бригаду (два полка) и егерский батальон. Всего в полосе обороны 71сд наступало две вражеские пехотные дивизии и указанная оперативная группа (три бригады). Превосходство в силах более чем троекратное! Это обстоятельство отражено и в книге американского историка Э.Зимке о войне в Карелии [2]. В ЖБД 7 армии от 25.06 отмечено, что по данным разведки противник на фронте армии группирует 3-4 дивизии, а их фактически было вдвое больше. Получается, наша разведка не смогла выявить подобное угрожающее положение вещей (помните, «языка взять не удалось»). Не от хорошей жизни в части 1 июля высылается приказ из армии, буквально: «Во что бы то ни стало захватить пленных». Командующий армией, командиры дивизий и полков без разведданных слепы, намерения противника неизвестны, неизвестен даже состав и нумерация противостоящих частей (а это очень важно), какие сосредоточены силы, где? Увы, полноценных ответов не было.

Оставалось только пассивное ожидание вражеского наступления в надежде на глухую оборону. В этих условиях из состава 7 армии уже в конце июня выводится только что отмобилизованная и сосредоточенная во втором эшелоне армии 237 стрелковая дивизия. Как с грустью пишут в ЖБД-7А: «237сд эшелонами отправляется в неизвестном направлении». Как оказалось – под Псков, куда рвались танковые колонны немецкой группы армий «Север». Дальнейшие события показали, что подобное отношение к противнику на Карельском и Ладожско-Онежском перешейках оказалось трагичным для судьбы Ленинграда и едва не стало фатальным для всего северного фланга советских войск, а то и перспектив войны в целом.

29 июня в штабе 7 армии получено сообщение о начале немецко-финского наступления на Мурманск и Кандалакшу. Части приведены в первую боевую готовность с указанием: «Первые эшелоны армии на оборонительные работы не привлекать, артиллерийский огонь открывать только после открытия огня противником» [3]. Вот тут непонятно: вряд ли этот запрет был связан с какими-то этическими соображениями, скорей всего из-за возможной демаскировки своих позиций. Противник на всех участках ведет разведку боем силами от роты до батальона. Нам же по-прежнему неизвестны силы врага и его намерения. Командарм-7 шлет приказы командующему ВВС армии (тогда была такая должность) о всемером усилении воздушной разведки всеми (так в приказе и сказано – всеми!) типами самолетов. То есть, разведданные нужны были как воздух – вслепую воевать со зрячим противником невозможно.

Из книги Э.Зимке, который описывал события в Заполярье и в Карелии как бы со стороны противника мы узнаем, что главный удар на участке обороны 7 армии РККА финская армия «Карелия» нанесла в зоне финского IV армейского корпуса к северу от озера Янис-ярви между ст.Вяртсиля и п.Корписелькя. Озеро Янис-ярви находится в 20 км «выше» по карте северной оконечности Ладожского озера и имеет размеры 15-18 км по меридиану и до 10 км в ширину. Станция Вяртсиля расположена в 12-15 км северо-западнее этого озера. Это направление прикрывали 367сп и 230 артполк 71 дивизии 7-й армии. Из ЖБД 7-й армии следует, в частности, что частям дан приказ перейти к активной обороне и то, что противник пытается активными действиями относительно небольших сил (до батальона) прощупать организацию нашей обороны. Запись от 6 июля: «Штаб армии приказывает не оставлять у противника убитых и раненых наших красноармейцев из разведок, вплоть до отправки специальных отрядов в тыл врага для их вывода». Благородно. 7 июля в 71сд прибывает усиление в виде одного батальона из 131 армейского запасного полка с артбатареей [4].