Второе поколение
Шрифт:
Танин взглянул на непокрытую голову гнома.
— Ты проиграл.
Плечи Дугана опустились.
— Всего остального мне не жаль, но что мне было делать без моей шляпы? Так что я поставил против шляпы все свои деньги и… — он грустно посмотрел на Танина.
— Их ты тоже проиграл, — проговорил он.
— Две единицы, — уныло ответил Дуган.
— Значит, ты проиграл свои деньги, топор и шляпу.
— Не совсем, — гном замялся. — Понимаешь, я не мог без своей шляпы… И у меня ничего не было, что бы нравилось старику, так как мой камзол оказался ему мал. Но ведь ты сам сказал, что мы товарищи и все делим пополам…
— Когда ты это сказал? — спросил Стурм, гневно поглядев на Танина.
— Не помню! — проворчал Танин.
— Так что я поставил ваши доспехи, — заявил гном.
— Что?. — взревел Танин.
— Вождю они понравились, когда он видел вас в них вчера вечером, — быстро продолжил Дуган.
Несмотря на пять копий, нацеленных на него. Танин имел очень опасный и разъяренный вид. — Я поставил ваши доспехи против топора и шляпы, и я выиграл, — гордо заявил гном.
— Слава Паладайну! — вздохнул, успокоившись, Танин.
— Потом, — Дуган смутился, — поскольку удача явно ко мне возвращалась, я решил попытаться вернуть свои деньга. Я поставил доспехи, шляпу и, — он показал пальцем, — волшебный жезл против всех денег, коров и топора.
На этот раз сел Палин, забыв о копьях, лицо его мертвенно побледнело, губы побелели.
— Ты поставил мой… мой жезл! — Он едва мог говорить. Протянув дрожащую руку, он схватил жезл, который лежал рядом даже тогда, когда юный маг спал.
— Да, друг, — сказал Дуган, невинно глядя на Палина. — Мы ведь товарищи. Все пополам…
— Жезл, — тихо проговорил дрожащим голосом Палин, — принадлежал моему дяде, Рейстлину Маджере! Это его подарок.
— Правда? — На Дугана это явно произвело впечатление. — Жаль, что не знал этого раньше, — грустно сказал он. — Я бы потребовал поставить против него больше…
— Чем все кончилось? — взволнованно спросил Палин.
— Я проиграл. — Дуган вздохнул. — Я знаю лишь один случай, когда за одну игру у кого-нибудь два раза выпали две единицы, это было, когда я… Ладно, это неважно.
— Ты проиграл мой жезл! — Палин готов был упасть без чувств.
— И наши доспехи? — закричал Стурм, на шее у него вздулись вены.
— Подождите! — Дуган торопливо поднял руку. Воины с копьями, несмотря на то что имели при себе оружие и явное численное преимущество, начали волноваться. — Я знал, как вы, друзья, расстроитесь, потеряв все свои вещи, поэтому я сделал единственное, что мне оставалось. Я поставил ваши мечи.
На этот раз потрясение оказалось таким сильным, что ни Танин, ни Стурм ничего не могли сказать, они лишь молча глядели на Дугана.
— Я поставил мечи и свой топор против волшебного жезла и шляпы. Мне действительно жаль, — Дуган посмотрел на Палина, — но я не знал, что жезл принадлежал Рейстлину, носившему Черную Мантию. Даже здесь о нем слышали, так что я бы мог заставить вождя поставить доспехи. А так жезл не произвел на него никакого впечатления…
— Давай рассказывай! — прокричал Палин, задыхаясь и еще сильнее прижимая к себе жезл.
— Я выиграл! — Дуган всплеснул руками, затем вздохнул, но на этот раз радостно. — Ах, какой был бросок…
— Значит… жезл мой? — робко спросил Палин, лицо его немного просветлело.
— Мечи наши? — Танин и Стурм снова могли дышать.
— Убедившись в том, что удача ко мне возвращается, — продолжил гном, отчего братья вновь помрачнели, — я снова решил вернуть доспехи.
Подумав, что мечи без доспехов бесполезны, я поставил оружие… — Он указал на воинов с копьями.
— Ты проиграл, — грустно произнес Танин.
— Но жезл все-таки мой? — взволнованно спросил Палин.
— Да, друг. Я попытался поставить его, чтобы снова выиграть мечи, топор и доспехи, но вождь не согласился. — Дуган покачал головой, затем пристально поглядел на Палина, лицо гнома сделалось вдруг хитрым. — Но если ты скажешь ему, что жезл принадлежал великому Рейстлину Маджере, то я, возможно…
— Нет! — воскликнул Палин, вцепившись в жезл.
— Но, друг, — взмолился гном, — мне должно повезти. Мы ведь все-таки друзья. Все пополам…
— Замечательно! — угрюмо сказал Стурм, глядя на то, как из хижины уносят его доспехи. — Теперь, я думаю, не остается ничего, кроме как вернуться на корабль.
— На корабль? — Дуган явно был удивлен. — Когда мы так близко? До замка князя Гаргата всего день пути!
— А что мы станем делать, когда доберемся туда? — разгневанно спросил Танин. — Постучимся в одних подштанниках в дверь и попросим взаймы у князя оружие, чтобы драться с ним?
— Не исключена возможность, — заметил Стурм, — что князь тут же умрет от хохота.
— Как ты можешь шутить в такое время? — взбесился Танин. — И я еще не уверен, что готов возвращаться. . Успокойтесь, братья, — тихо сказал Палин.
— Если в этом дурацком походе мы потеряли только оружие и доспехи, то, я подозреваю, можем считать, что удачно отделались. Я согласен со Стурмом, Танин. Нам лучше отправиться к кораблю, пока не настала жара.
— Тебе хорошо говорить! — горько ответил ему Танин. — У тебя остался твой драгоценный жезл! — Он поглядел на хижину вождя, где счастливый старик навешивал на себя блестящие доспехи вверх ногами. Затем угрюмо посмотрел на полного раскаяния Дугана. — Я думаю, Палин прав, — неохотно признал Танин, сердито глядя на гнома. — Надо считать, что нам повезло. Мы сыты твоим дурацким походом, гном. Убираемся отсюда, пока не распрощались с чем-нибудь другим… с жизнью, например!
Развернувшись, Танин снова обнаружил приставленные копья и на этот раз еще и собственный меч, который держал в руках один воин.
— Спорим, друг? — радостно сказал Дуган, покручивая ус.
— Я так и думал, — произнес Палин.
— Ты «так и думаешь», когда уже поздно что-либо предпринять, — бросил ему Танин.
— Уже было поздно, когда мы только увидели этого гнома, — тихо проговорил Палин.
Всех троих плюс Дугана вели по лесной тропе, приставив к спинам копья. Впереди высился замок Гаргата. Сейчас они хорошо его видели — огромное бесформенное строение, выложенное полностью из серого блестящего мрамора. Все трое братьев посещали раньше Башню Высшего Колдовства в лесу Вайрет, и их тогда привела в трепет колдовская аура, окружавшая Башню.