Второе пророчество
Шрифт:
Чудовище дребезжаще рассмеялось:
— Браво, милая девочка! Человек, в любой ситуации не теряющий чувства юмора, практически не подвержен приступам страха…
— А не смешно, — нахохлившись, будто воробей, и чувствуя себя виноватой, буркнула я. — Если каждого лугару ожидает подобная непрезентабельная старость, то лучше их на фиг — эти способности…
— Боишься стать некрасивой? — иронично усмехнулся мужчина.
— Не более чем любая другая женщина, — обиженно огрызнулась я. — Но подурнеть до такой степени — это уже явный перебор…
Старик успокаивающе похлопал меня по плечу, и я ощутила слабый запах разложения, исходящий от его скрюченной, покрытой струпьями
— Утихомирься, тебе это не грозит. В этом городе нет другого лугару, превзошедшего меня возрастом. Я находился в числе нескольких молодых жрецов, вместе с римскими легионерами прибывших во вновь завоеванную провинцию Паннонию…
Прикинув, сколько примерно лет исполнилось этому существу, я ощутила легкое головокружение…
— Так не бывает, — недоверчиво выпалила я. — Не верю! — Мой хваленый скептицизм проснулся совершенно не вовремя и сейчас яро бунтовал против столь невероятных цифр.
Жрец усмехнулся еще саркастичнее:
— Самый приятный характер встречается у циников, самый невыносимый — у идеалистов, ибо для подтверждения собственных теорий им вовсе не нужны факты!
— Предлагаете мне стать циничной и каждый уготованный нам крест считать плюсом? — подначивающе хмыкнула я. — Ну что-то привлекательное в вашей идее, безусловно, есть…
Ужасную морду старика расколола довольная улыбка.
— Умница, — похвалил он и добавил с мальчишеским гонором: — Наш человек!
— Человек! — задумчиво протянула я, пробуя на вкус такое, казалось бы, обычное слово. — Я совсем перестала понимать, какой смысл вкладываем мы в это понятие? Меня запутал Калеб…
— Калеб… — опечалился старик. — Мир его душе! Хороший он был человек…
— Человек? — аж икнула я. — Вы хотели сказать — волк?
Жрец наблюдал за мной, словно за дрессированной обезьянкой, демонстрирующей старательно заученный трюк.
— Не торопись с выводами, — спокойно посоветовал он. — Оцени, взвесь истинный смысл этих двух слов — волк и человек. Пойми, кем из них хочешь стать ты, но помни, недаром принято говорить: «Человек человеку — волк!»
— Да уж, — скептично наморщила лоб я, — не хилая дилемма. Вот уж точно — сначала появилось слово. А потом: слово за слово — и понеслось…
— Тебе не откажешь в объективности, — одобрительно кивнул жрец. — Так оно и случилось на самом деле. Люди и волки, добро и зло — между ними существует давнее противоречие. Возможно, именно ты сумеешь его разрешить…
— А мир спасать — уже не требуется? — ехидно осведомилась я.
— Считай себя капитаном олимпийской сборной по спортивному многоборью! — язвительно парировал жрец. — Нет, тут проблема комплексная: волки, анты, украденный артефакт…
— Стоп! — педантично скомандовала я. — Пожалуйста, пожалейте мои мозги, прошу вас, не валите все в кучу, а разложите по отдельным полочкам.
Жрец на мгновение опустил морщинистые веки, видимо собираясь с мыслями, а потом и правда — разложил, да причем так, что у меня даже дух захватило от масштабности описываемой им картины…
Ариман и Ормузд оказались не единственными Творцами, посетившими нашу планету. Несколько звездолетов, управляемых их соотечественниками, попали в сильный метеоритный дождь и совершили вынужденную посадку на Землю, намереваясь починить поврежденные корабли. Но их надеждам не было суждено осуществиться — поломки не удалось устранить, и смирившиеся со своей горькой участью пришельцы построили прекрасный город, скрыв его от людей. В довершение ко всему, в результате произошедшей аварии они лишились своих навигационных приборов и устройств связи, позволяющих контактировать с далеким Эониумом. Прошли годы и десятилетия… Жизнь инопланетных колонистов становилась все труднее, потому что ее техногенный уровень неуклонно снижался. Постепенно рассказы о другой планете превратились для них в миф, а сами пришельцы начали вырождаться и вымирать, не сумев полностью адаптироваться к земному климату. Так возник новый народ, наделенный парадоксальными привычками и чуждым мышлением, называющий себя антами, а место расположения великого города пришельцев кануло в пучину веков, превратившись в тайну даже для их потомков…
Несколько изначальных жрецов бога Митры, призванных к служению еще Творцами, обрели практически безграничное долголетие, заплатив за этот дар постепенной утратой человеческого облика. Чем чаще они трансформировались — тем меньше человеческого в них оставалось. Большая часть первых жрецов погибла в различных войнах, сопровождавших развитие цивилизации, выжили лишь двое: Абадайя, достигший высшего ранга Наставника, и гораздо более молодой Эзра, второй в иерархии служителей бога, носящий теперь звание Солнечного Вестника — избранного, общающегося с богом.
В тысяча четыреста восьмидесятом году один из низших жрецов совершил преступление, полюбив смертную девушку, младшую сестру короля Матиаша Корвина. Отступник, тщательно скрывший свою связь с женщиной от всех прочих слуг Митры, находился тогда на ступени волка, и именно этот облик передался его сыну, рожденному принцессой Дагмарой и имевшему несколько жен. Первый князь Фаркаш стал многодетным отцом. Так появились лугару. В дальнейшем новые жрецы Митры набирались из числа наиболее достойных солнечных волков. Но, увы, созданные Творцами люди не оправдали надежды светлого Ормузда и пошли по пути темного Аримана, встав на сторону зла. Вскоре творимое на Земле зло начало превышать допустимую концентрацию, угрожая благополучию далекого Эониума, всегда поддерживающего с Землей энергетическую связь. Спасти родительский мир могло лишь единственное средство — полное уничтожение населения планеты, повторяющееся с цикличной периодичностью.
Многие столетия напролет жрецы и народ лугару жили в добрососедском мире, ожидая свершения страшных пророчеств, начертанных выжившим из ума предсказателем Заратустрой, сумевшим проникнуть в замысел богов. Но потом наступили лихие времена. Рвущиеся к власти нацисты сумели узнать о существовании антов и лугару. Они создали ужасных оборотней — мутантов-ликантропов, но не рассчитали свои возможности, и монстры сумели вырваться на свободу, организовав побег из лаборатории доктора Менгеле. А среди жрецов нашелся недовольный, возмутившийся смыслом пророчеств и дарованной людям возможностью изменить ход своей судьбы, избегнув кары бога. Озлобленный на весь мир предатель решил во что бы то ни стало исполнить волю Творцов. Впрочем, он ничуть не сомневался в правильности своих поступков, считая предателем отнюдь не себя, а всех остальных жрецов, желающих спасти и мало о чем догадывающихся людей, и своих детей — лугару…
— Ур Наставник, — вежливо произнесла я, уже догадавшись, кто именно находится передо мной, — вы знаете имя этого жреца?
Абадайя скорбно кивнул:
— Да, дочь моя, но я не могу открыть его тебе…
— Но почему? — Мои брови изумленно приподнялись.
— Согласно третьему пророчеству мир сможет выжить лишь в том случае, если мы не станем вмешиваться в предпринимаемые тобой действия, — туманно ответил жрец.
— Ясно, — издевательски хохотнула я. — Творцы решили развлечься, установив хитрое правило: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Ведь так?