Второстепенный: Торг

Нельсон Ирина

– Есть ещё один наследник. Уже взрослый, талантливый и с уникальным даром в крови, который поднимет ценность нашего бруидена на недосягаемую высоту. Его нужно лишь обучить управлению.

– Сэр, я же сказал, что не согласен!
– раздался из кухни крик Волхова.

Лорд неверяще покачал головой, шокированно глянул на Кориона.

– Он знает нашу песнь жертвоприношения вплоть до первых пяти нот Изначального имени.

– Я слышал, что он иномирец, и видел оковы клятвы на его руках.

– Клятва целителя. Волхов истинный целитель. И у него не будет проблем в выборе невесты. Обратное вращение ауры делает возможным слияние с любым эльтом. Плюс совершенно

новая кровь.

Вадим выскочил из кухни.

– Какого черта вы рекламируете меня, как племенного жеребца, сэр? И что это за разговоры о новом наследнике и Владыке? Профессор? Ну что вы молчите?! Вас что... Владыка вас убьёт, да?
– побледнел он.
– Казнит?

Корион досадливо поморщился и повернулся к деду с глубоким чувством удовлетворения. Донести нужную информацию до мальчишки получилось на редкость изящно. Да, он видел Волхова наследником, но и приказ Мерфина хотелось выполнить как никогда. 

– Как видите, лорд Бэрбоу, аналитические способности у него тоже на высоте.

Вадим замолчал, развернулся, со всей дури запустил свою кружку в стену и выдал очередную порцию русских ругательств. Лорд Бэрбоу посмотрел на парящие вокруг целителя осколки и удовлетворённо откинулся на спинку дивана.

– Дикий, злоязыкий и сильный. Необидчивый, насколько я успел понять. Похож на Девятого, Пятнадцатого и Третьего. По срокам они тоже подходят. Я посмотрю в хрониках и подам заявку на проведение испытаний, - он встал, оперевшись на трость, и подхватил с кресла пальто и шляпу.
– Успокаивай наследника, Корион, я найду выход. И передай, что я намерен записаться к нему на приём. Хочу оценить способности. Сичжень и команда Снежного Лотоса отлично поработали, но мне всё ещё нужна поддерживающая терапия. 

– Я передам. Волхов, немедленно прекратите разносить мой дом! 

– Да на кой он вам теперь, профессор?!

Лорд Бэрбоу увернулся от осколка кружки и, распахнув окно, выскочил на улицу. Ни Корион, ни тем более Вадим не обратили на это ни малейшего внимания.

Мальчишка не плакал, не кричал, даже больше не ругался. Он просто молча стоял, прожигал стенку злющим взглядом, и парящие вокруг него осколки разбитой кружки кружились всё быстрей и быстрей, врезаясь в деревянные панели и шёлковые обои. Вращение противоположное, отметил Корион той частью сознания, которая не была занята беспокойством. Один из осколков царапнул голое плечо. Показалась кровь.

Корион заволновался уже всерьез. Не слишком ли сильно ударила новость по и без того не очень стабильной психике?

– Волхов, остановитесь, вы вредите себе.

Вадим, не изменив выражения лица, повернул к нему голову, и дом застонал, вздрогнул, натужно заскрипел трубами. С полок посыпались книги, качнулся портрет матери. Мальчишка метнул испуганный взгляд в сторону кухни, на Кориона и кинулся на улицу, как был: полуобнажённый, босой, с длинной царапиной на плече.

Корион выскочил за ним и успел перехватить как раз в тот момент, когда мальчишка выбежал на дорогу. Перехватил, прижал и охнул, получив острым локтем под дых и осколком в ногу. Вадим хватал воздух ртом, дрожал, порывался согнуться, обхватить себя руками, а брусчатка под его ногами медленно покрывалась сетью трещин. Он пытался остановить выброс, но делать этого было нельзя ни в коем случае! Корион легко переборол слабое сопротивление, схватив тонкое горло в захват. Вадим тут же вытянулся во весь рост, заскрёб ногтями по локтю – и захват ослаб, позволив дышать.

– Тише, тише, всё хорошо… - зашептал Корион, уже привычно кладя ладонь на солнечное сплетение. – Не закрывайся, просто расслабься.

Но Вадим уже был не в состоянии вычленять смысл неродных слов. Его колени слабели, взгляд расфокусированно блуждал по деревьям. Грудь судорожно качнулась раз, другой – и застыла. Похолодевшие пальцы скользнули по локтю в последний раз и разжались. И в противоположность безвольному телу магия взревела вокруг них, ударила болезненным порывом так, что Корион даже без слияния ощутил эти беснующиеся обжигающие волны.

– Вадим, дыши, слышишь?

Корион опустил златокудрую голову, сжал выступающий позвонок и уже привычно нырнул в бушующий океан чужой силы, направляя, помогая. Солнечный шторм ударил в макушку, потёк по жилам искрящимся потоком, прошёлся по коже мурашками и осел на кончике языка странным травянистым вкусом. Ласковый и пьяняще покорный, несмотря ни на что. За свою жизнь Корион переживал множество слияний: и боевой дуэт, и наказание от Альвараха, и удовольствие во время праздников – но еще ни одно не было таким… полным. Так, наверное, должны были чувствовать слияние аур мифические истинные пары. Каждый раз бил по нервам, по всем органам чувств. Это было восхитительно. Обычно Корион успевал закрыться, отрезать лишние эмоции и успокоить Вадима. Но к сегодняшнему срыву Корион оказался не готов, и в результате они оба получили полный спектр ощущений.

«Это ребёнок! Тринадцатилетний мальчишка, а не взрослая ведьма! Опомнись, ты что творишь?!» - взвыл внутренний голос. Рефреном ему прозвучал тихий неуверенный вопрос:

– С-сэр?

Корион понял, что стоит, зарывшись носом в золотистые кудри, прижав губы к тонкой пульсирующей жилке чуть пониже затылка. А окаменевший Вадим вцепился в ему в руки, едва дыша.

«Сегодня же схожу к Эриде!
– решил Корион и выпрямился.
– Совсем истосковался без ласки. Испугал ребёнка».

– Очнулись? – деловито спросил он и потащил мальчишку в дом. – Волхов, что за привычка тянуть до последнего? Вы же наверняка чувствовали, что аура перегружена! Почему не сказали вчера, безответственный вы глупец?

Волхов сидел на руках спокойно, не вырывался, смотрел задумчиво, но без страха, доверчиво обнимал за шею. Его тепло и дрожь чувствовались даже сквозь одежду. Корион стискивал зубы, держа голову прямо, и старался думать о чём угодно, но не об этом. Например, о лорде Бэрбоу. Дед уже ушёл с помощью переходника через реку, но без сомнения перед этим рассмотрел и выброс, и слияние аур. А слияние было таким из-за обратного вращения ауры Волхова и его лишних эмоций. Мальчишка как универсальный проводник подходил любому эльту: и взрослому, и ребёнку, и мужчине, и женщине. Это просто обычная физиология, Корион точно это знал. Он прожил сто тридцать шесть лет, он выяснил о собственных вкусах и предпочтениях всё. И всю свою половозрелую жизнь он любил женщин! Зрелых, высоких, с красивыми женственными формами и мягкой гладкой кожей. Извращенцев, сходящих с ума по едва вступившим в пору юности детям, он ненавидел всей душой и вовсе не желал пополнять собой их ряды. И уж тем более не собирался подводить мальчишку к нужной просьбе такими методами.

Корион с облегчением опустил мальчишку на диван, замотал его в плед и вручил чашку с горячим латте, тайком накапав туда расслабляющей настойки. Кофе перебило горечь, и Вадим ничего не заметил.

– Простите, я сорвался, - тихо сказал он, замотавшись в плед поглубже. – Сэр…

Корион напряжённо выпрямил спину. Если он спросит…

– Владыка обязан вас казнить?

Лучше бы он спросил о слиянии, с досадой подумал Корион. У Хова было вовсе не то состояние, чтобы красиво играть словами.