Второй контакт
Шрифт:
— И то верно, — согласился Беккер и сообщил Джейми все, что мог вспомнить о Гринберге и Провосте.
— Достаточно, — сказала наконец Джейми.
Она принялась отдавать приказы компьютеру, сопровождая их ободряющим нашептыванием. Взгляд ее черных глаз был прикован к экрану.
— А вот это уже становится интересным, — проговорила она через минуту.
— Что ты нашла? — быстро спросил Беккер.
— Вашего славного Джиллетта.
— Что с ним такое?
— Он на армейской службе уже двадцать один год.
— И что?
— Откуда же у него
— Что?!
— Советник, вы же слышали, что я сказала. Думаю, он занимается еще кое-чем, кроме как приказывает космонавтам повернуть головку и покашлять.
— Это наркотики! — возбужденно проговорил Беккер. — Ничто другое не способно приносить такую прибыль.
— Это не совсем так, — сказала Джейми, — но вывод вполне логичный. Ну-ка, поглядим. — Она набрала еще несколько команд. — Вот она, ваша связь, советник. Провост и Гринберг до поступления на службу были замечены в употреблении наркотиков — а Провост ими к тому же и торговал.
— Значит, Джиллетт продавал наркотики Провосту и Гринбергу?
— Либо так, либо они были посредниками между ним и командой, — согласилась Джейми.
— Как с этим связаны Монтойя и Малларди?
Джейми пожала плечами.
— Не знаю пока. Впрочем, где-нибудь через час я сведу концы с концами.
— Можешь ты войти в списки лекарственных запасов на «Рузвельте» — до отлета и после возвращения?
— Время у нас есть, — сказала Джейми. Она набрала на клавиатуре новую команду. — Засекречено! — радостно сообщила она. — Все верно, мы на правильном пути!
— Дай-ка подумать, — пробормотал Беккер. — Джиллетт торговал наркотиками. Гринберг и Провост либо были наркоманами, либо работали на него — а возможно, и то и другое, поскольку он отказался производить вскрытие. Дженнингс спятил и прикончил их, но тела нельзя было обследовать, потому что тогда выплыло бы, что главный судовой врач корабля торгует наркотиками и что большая часть команды наверняка сидит на игле. — Он сделал паузу. — Что же, все сходится. Вот если нам удастся вписать в эту схему Монтойю и Малларди…
— Какое это имеет значение? — спросила Джейми. — Ваш клиент так или иначе убийца.
— Мой клиент — чокнутый, как Мартовский Заяц, — ответил Беккер. — Признает он свою виновность или объявит себя невиновным, безразлично: уже заранее решено, что, когда осядет пыль, его засунут в тихий славный домик для невменяемых преступников.
— Тогда зачем вообще нужен суд? — спросила Джейми.
Беккер вздохнул.
— Военные убеждены, что без суда над Дженнингсом их репутация пострадает. — Он помолчал. — Но если я смогу им показать, что все эти низменные детали обязательно выплывут наружу во время суда, думаю, мне удастся убедить их, что суд еще сильнее испортит их репутацию, чем если бы сразу отправить Дженнингса в психушку.
— Звучит неплохо, — согласилась Джейми.
— Если ты сумеешь привязать Монтойю и Малларди к этой наркоцепочке, — заключил Беккер, — пожалуй, к завтрашнему вечеру я смогу разобраться
Это было неплохое предсказание, основанное на разумных предположениях — но ближайшее будущее Макса Беккера отнюдь не обещало ему столь легкой победы.
ГЛАВА 6
— А знаете, советник, — сказала Джейми, потягивая свой бурбон, покуда ее компьютер пытался разыскать Энтони Монтойю, — если вы и впрямь отыщете этого парня, вам бы стоило весьма тщательно обдумать свой следующий шаг.
— Мой следующий шаг напрашивается сам собой: я иду к обвинителю, сообщаю все, что мне удалось узнать, и пускай мой достопочтенный оппонент отправляется с этой информацией к своему начальству. Пять к десяти, что к вечеру Дженнингс уже окажется в психиатрической лечебнице.
— Я думала не о Дженнингсе, — сказала Джейми. — Сдается мне, это будет та еще гонка — устроить так, чтобы они засунули Дженнингса в психушку прежде, чем отправят вас на тот свет.
— Это всего лишь наркотики, — убежденно сказал Беккер. — Военные так не действуют.
— Военные прикончили вдесятеро больше таких, как вы, и ради меньшей цели, чем просто замять скандал, — ответила Джейми. — Думается мне, что когда вы узнаете, что происходит, я понадоблюсь вам еще больше, чем теперь.
— Не исключено, — нехотя признал Беккер. — Насколько надежно ты сумеешь спрятать то, что я выясню, и насколько быстро сможешь сделать эти сведения достоянием гласности по первому знаку?
— Я могу спрятать их там, где их ни одна живая душа не отыщет, и за полминуты передать их по сети на все компьютеры в стране. Это значит, что мы сможем просветить на сей счет примерно девяносто миллионов человек. — Она помолчала. — Бьюсь об заклад, что вам понадобится помощь и чтобы проникнуть в этот госпиталь в Иллинойсе — особенно если они охраняют некоторых своих пациентов.
Беккер в упор поглядел на нее.
— Сколько?
— Сколько у них может быть охраны?
— Не притворяйся дурочкой, Джейми — тебе это не идет. Сколько мне будет стоить твоя помощь?
— Ни гроша, советник.
Беккер одарил ее пристальным взглядом.
— И отчего мне так трудно в это поверить?
— Понятия не имею.
— Джейми, я тебя знаю. Ты не оказываешь бесплатных услуг.
— А они и не будут бесплатными, — сказала Джейми. — То, что случилось на борту «Тедди Рузвельта», наверняка лишь верхушка айсберга. В хорошо налаженной наркоцепочке из рук в руки переходит чертова уйма денег.
— Грязных денег, — с отвращением уточнил Беккер.
— Я пущу их на чистые цели, — заверила она. — Что скажете, советник?
— Ты собираешься ограбить наркодельцов, и тебя беспокоит мое здоровье?!
— Рано или поздно вам придется столкнуться со своими врагами в открытую, — сказала она. — Мои враги даже никогда не узнают, кто я такая.
Минуту он обдумывал ее предложение, затем пожал плечами.
— Какого черта!.. И почему мне должно быть дело до того, что станется с их деньгами?