Второй мир
Шрифт:
— А что?
— Да ничего! Не хочется натыкаться друг на друга и напрасно тратить время.
— Одного русского коллегу. Я полностью ему доверяю, и он самый лучший в своей области.
— Тоже Мастер игры?
Я улыбнулся, но Микояна не выдал. Алекс Микоян — великий программист, лучший математик-теоретик. Но хотя в работе он добился огромных успехов, ему недостает уверенности в других областях жизни. Сидя за компьютером, он смело шел на риск, но не способен был принять даже самое простое решение, когда речь заходила о повседневной жизни. Он жил один, никогда не был женат и даже к телефону не подходил — вдруг кто-то незнакомый потребует от него решительного ответа на какой-то вопрос? С ним жила старая тетка; она вела его хозяйство и заботилась о нем, как мать о сыне. Мне он доверял, хотя мы общались только по видеосвязи и электронной почте. Лично мы встретились лишь один раз, в ресторане в «Изумрудном городе», но поесть нам так и не удалось: Микоян никак не мог решить, что же ему заказать.
— Он не Мастер игры, а даже лучше, — ответил я. — Не ждите, что он объявится в «Изумрудном городе». Он войдет в систему из дома, а я буду держать его в курсе ваших успехов.
— Смотри, как бы он нас не подставил…
— Кто, он? Ни за что! Ну, за дело! Главное, не наследите, чтобы вас самих не вычислили. Скоро здесь станет жарко, и кто-то непременно заинтересуется, чем мы занимаемся.
Кабинет вице-президента
Белый дом
Вашингтон, округ Колумбия
Реал
Реальное время: до контрольной точки 10 часов 4 минуты
Люди, имеющие непосредственное отношение к тому, чем сейчас занимался Конор, столкнулись еще с одной, более насущной, проблемой. Вице-президент вызвала к себе Мейснера и Марлина. В кабинете Самнер Мейснер и Марлин с удивлением увидели Уилла Уилкина, спикера палаты представителей, в сопровождении генерального прокурора Сары Гилкрист.
— Я решила привлечь к поискам дополнительные силы. Уилл и Сара обладают богатым опытом. Естественно, о них я подумала в первую очередь. — Нэнси Самнер жестом велела двоим вновь пришедшим сесть за круглый дубовый стол. — Не хочу, чтобы вы подумали, будто я забегаю вперед, но, если президента и дальше не удастся обнаружить, у нас, кажется, сложится уникальная ситуация — своего рода кризис…
Мейснера передернуло. Ему не хотелось, чтобы к операции привлекали кого-то еще. Он считал, что президент скоро вернется, что он просто увлекся, заблудился во Втором мире, но скоро отыщет из него выход.
— Я думал, мы уже обо всем договорились! — проворчал он. — Мы решили дать секретным службам как можно больше времени.
— Совершенно с вами согласна, но, по-моему, спикер нижней палаты конгресса и генеральный прокурор — не посторонние люди. Хотелось бы напомнить, что наша первейшая обязанность заключается в управлении страной, а мы не можем этого делать, если Тедди Диксона нет в Белом доме.
Нэнси Самнер не являлась искренней сторонницей Диксона. Она вошла в его команду только потому, что считала: с помощью Диксона она быстрее доберется до верхней ступеньки карьерной лестницы. В стремлении к политкорректности она не знала границ. На последнем процессе она выступила за то, что всех домашних животных следует наделить равными правами с остальными членами семьи, а четвероногим, которых собираются усыпить, следует даровать право обращаться за защитой к ветеринару, а затем и в суд по правам животных. Пять лет назад подобное было бы немыслимо, но сейчас возможно все и у всех есть права. Именно Самнер пробила законопроект, позволяющий геям сохранять клонированные образцы ДНК и подсаживать их суррогатным матерям. Таким образом, дети, появившиеся на свет, также должны были стать геями. Вот почему таким популярным стал Второй мир. Пока полиция мыслей и другие бдительно контролировали человеческую жизнь в Реале, во Втором мире пользователям не только разрешалось воплощать в жизнь свои самые безумные, дикие фантазии. Многие видели во Втором мире возможность вернуться назад, к истокам. Увидев в кабинете Самнер спикера палаты представителей, Мейснер очень удивился именно потому, что спикер больше времени проводил во Втором мире, чем в Реале. Десять лет назад он овдовел. Уилл Уилкин построил себе во Втором мире ранчо, где поселил аватар своей жены. После ее смерти он не пустился во все тяжкие. Ему хотелось жить дальше и стареть с той же самой женщиной.
Мейснер понял: вице-президент уже начала битву за престол.
— Никто не знает о том, что президент пропал! — возразил он. — Весь мир считает, что он мирно спит в своей постели. — Он вскинул руки вверх: — Даже у президентов иногда болит голова! Подумаешь, большая проблема!
— На какой стадии проблема станет большой?
— Только если нам не удастся найти президента.
— Все не так просто, — вмешался Уилкин. — Джо, трудность в том, что все мы несем ответственность перед страной. Если президент окажется недееспособным…
— Он дееспособен!
— …и не сможет дальше выполнять свой президентский долг, придется нам подумать, какой у нас выход, — продолжал Уилкин. — Сейчас же мы понятия не имеем, где он находится… — Он живо повернулся к Марлину: — Или все же имеем?
— Нет, — последовал ответ.
— Тогда, по-моему, сейчас нашей страной не управляет никто, — вмешалась Самнер.
— Слушайте, его нет всего три часа, — сказал Мейснер, — а вы ведь его знаете. Он сейчас блуждает во Втором мире… развлекается, получает удовольствие. В любую секунду он может выйти вон оттуда… — Он обратился к генеральному прокурору: — Сара, что нужно, чтобы его признали недееспособным?
Гилкрист пожала плечами:
— Трудно сказать… Обычно в таких случаях необходима медицинская экспертиза. Мнение врачей передается в конгресс. На основе полученных сведений конгрессмены принимают решение. Хотя сейчас формально он жив — этого никто не отрицает, — мы не знаем, в каком состоянии его мозг, его умственные способности. Зато нам точно известно, что во Втором мире люди сохраняют способность мыслить по меньшей мере шесть часов. Поэтому полагаю, юридически он до сих пор способен принимать рациональные решения. И… да, вы правы, он в любую секунду может выйти к нам из соседнего помещения.
— Вот о том я и говорю, — кивнул Мейснер.
— Есть ли у нас прецедент, на который мы можем опираться? — поинтересовалась вице-президент у генерального прокурора.
Гилкрист задумалась.
— Самый известный связан с президентом Вудро Вильсоном. Дело было в двадцатых годах прошлого века.
— Что с ним случилось? — спросил Уилкин.
— После окончания Первой мировой войны Вильсон активно агитировал за ратификацию соглашения о Лиге Наций. Тогда он серьезно заболел, позже перенес тяжелый инсульт, в результате которого у него парализовало всю левую сторону тела и он ослеп на один глаз. Его жена и правительство скрывали от всех его состояние, но потом конгресс заподозрил неладное. К Вильсону прислали делегацию… Его состояние привело делегатов в ужас. Он определенно был недееспособен. На следующем заседании конгресса был сделан доклад, но конгрессмены предпочли спрятать головы в песок и притвориться, что на самом деле с президентом нет ничего страшного. К счастью, потом Вильсон смог ходить с тростью.
— Вовлекать конгресс ни к чему, — вмешался Мейснер. — Еще рано!
— Конгресс подключится только после того, как медицинская комиссия официально признает его недееспособным. Тогда конгрессменам предстоит принять решение. Если они решат, что президент пропал или умер, им придется привести к присяге вице-президента.
— Привести к присяге?
— Конечно. Нельзя принять бразды правления, не приняв присягу.
— И сколько времени займет эта волокита?
— Сама процедура — меньше десяти минут. Но сначала придется доказать, что Тедди не вернется, а если вернется, что он не способен управлять страной.