Второй роман Цикла Эскул
Шрифт:
– Абигайль, Тиль зайдите сюда!
– позвал я, Абигайль, выдайте Тилю чистую робу. Пошлите на кухню Отто, пусть сварят побольше кислого щавелевого отвара. После операции первые сутки будете давать больному только его, потом можно будет немного бульона. Сами тоже смените робу. Франсуа пусть подтащит одну из бадей с водой поближе к входу в амбулаторию. Я растворю там марганец, будем замачивать в ней использованные простыни и пелёнки. Выполняйте. Помощники пулей выскочили наружу. Видимо, их здорово испугала моя реакция. Сам я освободил от убийственных компрессов ноги Михеля. Разорвал несколько пелёнок на
Цвет кожи некоторых участков превратился в иссиня-чёрный. Отёк стал меньше, видимо, ивовый отвар, которым прилежно поили сёстры сработал. Хотя поверхность кожи была изрядно горяча.
Сплёл на скорую руку из лоскутов ткани несколько жгутов. К этому времени вернулись Абигайль и Тиль.
– Тиль, возьми вот этот порошок, - я отсыпал ему в ладонь кристаллов марганцовки, - раствори в бадье и возвращайся.
– Мастер Холиен, там сёстры принесли горячей воды, укутали в войлок, чтобы не остывала, будут обновлять... вы ... простите нас за инициативу...
– Всё, сестра, забыли, вы же из лучших побуждений. Но, впредь, всё согласовывать со мной. Сколько ивового отвара ему давали сегодня?
– Сегодня только один раз, вчера - четыре.
– Хорошо, дайте сюда свои руки, это тампон, хорошенько протрите им все складки, пальцы, ногтевые ложа, так, правильно. Теперь вытяните вперёд и растопырьте пальцы. Не бойтесь. Я протру их вот этой коричневой жидкостью. Они изменят цвет, но потом постепенно краска смоется. Не бойтесь.
– Я не боюсь, - Абигайль вытянула вперёд кисти рук и растопырила пальцы. Тут подоспел и Тиль, который то же стойко выдержал обработку.
– Задача у вас будет следующая: Тиль, ты по моему требованию передаёшь мне эликсиры с маной, вон они на одной из тумб, открываешь крышки и заливаешь мне в рот по команде. Вы, Абигайль, будете обрабатывать разрезы, которые буду делать я, но только те и тогда, когда я скажу. С вашей стороны я разжёг небольшую жаровню, в ней прокаливаются несколько старых лезвий от кинжалов. Если начнётся сильное кровотечение, будем прижигать. Не забудьте, передавая мне, одеть рукавицу, не то обожжёте пальцы.
С каждым словом своего инструктажа я всё больше понимал, в какую авантюру ввязываюсь. Но этому грузчику нечего терять. Я его единственная надежда.
– Готовы?
– посмотрел я на своих юных ассистентов. Те лишь дружно кивнули. Свет падал хорошо. Где-то далеко за окном прогудел полуденный колокол.
Я преобразовал инструмент в хирургический скальпель и сделал первый поверхностный продольный разрез на бедре, стараясь отследить реакцию Михеля. Но он не просыпался. "Сон Гарпии" был глубоким. Быстро проделав две дюжины параллельных разрезов на бёдрах и голенях, я заметил неоднородность цвета мышечных тканей. Преобладал розово-красный, "мясной" цвет с полосками серой,
Активирую "Разделяющую длань" и медленно провожу сверху вниз, стараясь захватить всю площадь поражённых тканей. Пронзительный белый свет льётся от моей левой ладони. Гримаса боли искажает во сне лицо Михеля. Контролирую пульс. Сердце бьётся ровно и ритмично, лишь слегка учащённо. Фантастика! За такое умение хирурги реального мира отдали бы душу.
Появились более выраженные очаги кровотечений. Затягиваю максимально жгуты, наложенные в верхней трети бёдер. Маны в амулете осталось очень мало.
– Ману давай, Тиль. Ману! Да не спи ты!
– половинчик стремглав переместился к эликсирам и стал суетливо срывать крышки с флаконов и заливать мне в рот. Заправились! Живём. Так, жгуты становили кровотечение. Теперь аккуратно промываем слабым раствором марганцовки. Пусть "Разделяющая длань" и убрала все омертвевшие ткани, но сомневаюсь, что анаэробные бактерии будут приняты за "неживое". Вот тут я и подстрахуюсь. Михель мужик двужильный. Должен вылезти.
Под ногами растёт горка использованных пелёнок и простыней. Пытаюсь ослабить жгуты. Почти нет кровоточивости. Хорошая свёртываемость, да и крупные сосуды не задел.
– Пора перевязывать, мастер Холиен?
– А, что?
– я очумело и уставился на Абигайль. И только сейчас заметил Отто и Франсуа, зажигавших масляные лампы. Вечереет?
– Думаю, да, хотя по правилам, нужно подержать раны с доступом воздуха. Но не с нашими возможностями. Только перевязывать предварительно обработав йодом, я могу вам это доверить, сестра?
– Я постараюсь, это не трудно, мастер Холиен. А вам бы прилечь, у вас руки и ноги дрожат. Сейчас вам ребята вина с мёдом принесут.
Тиль ловко пододвинул ногой табурет под мои подгибающиеся колени. Я ощутил, как сквозняк прошёлся по насквозь промокшей на спине робе.
– Тиль, возьми, - я протянул половинчику флакон с эликсиром регенерации, - вливай понемногу Михелю, разожми ложкой зубы и лей на язык. Пусть глотает.
– Хорошо, Эскул, всё сделаю, сидите!
Я наблюдал за ловкими и быстрыми движениями Абигайль. Молодец, девчонка! Она поскромничала. Никакие помощники ей не нужны. Не прошло и получаса, как ноги грузчика были аккуратно спеленаты.
– Завтра утром вместе с перевязкой повторим. Михеля поить ивовым отваром и щавелевым бульоном поочерёдно, - глаза мои закрывались, окружающие предметы расплывались, -и следите... в туалет помочиться... икота, чесотка... постелите мне ...рядом...утром хочу...
Мгновенно заснув, я уже не видел, как в амбулаторию вошла Мария Золано и несколько сестёр. Она подошла к Михелю, пощупала пульс, оттянула веко, прислушалась к дыханию, кивнула спутницам. За ней зашёл Элькамино с носилками и Франсуа. Перегрузили аккуратно тушку целителя и перенесли на соседнюю койку. Мария подошла к склянке с йодом. С интересом рассмотрела его каплю на своей ладони, пожала плечами и покинула амбулаторию, где одиноко у постели больного остался сосредоточенный Тиль, кутаясь в грубое войлочное одеяло.