Второй шанс
Шрифт:
– Не опоздали?
– Нет, в самый раз, мы следующие.
– Держи гитару, как обещал.
Это Валентин по моей просьбе принёс «Кремону» в чехле. Выклянчил я у него до понедельника, планируя заявиться с инструментом на день рождения. Почему бы не порадовать именинницу и гостей своим творчеством? Правда, известно, что лучший подарок – книга, но книгу я ещё не написал, а песни уже вот они, готовенькие. К тому же не только мои, для такого приватного праздника можно одну-другую позаимствовать.
Чтобы кто-нибудь ушлый не увёл инструмент, пока мы выступаем, попросил
Объявление нашего ансамбля и хора учащихся железнодорожного училища было встречено жидкими аплодисментами. Логично, чего можно было ждать от подростков, которые, наверное, и гитары-то толком в руках держать не научились. Я услышал чей-то голос примерно с третьего-четвёртого ряда:
– Эх, вот если бы «Самоцветы» выступили, а лучше «Песняры»… Пожалели денег на звёзд.
Согласен, песни этих коллективов – настоящие хиты. Не все, конечно, но пяток вещей от каждого ВИА можно признать таковыми. Хотя я бы лучше посмотрел выступление «Группы Стаса Намина», собранную на осколках «Цветов». По-моему, в этом году Намин и собрал новый коллектив.
Наше выступление, само собой, началось с «Гимна железнодорожников». Ведущий вечера объявил, что эта композиция, как и последующая вещь, написаны участниками коллектива. Ну и ладно, я не настолько тщеславен, чтобы уточнять, кто именно автор этих произведений. Тем более что на самом деле вещи и не мои, а труд композиторов и поэтов будущего.
Будь у нас полноценный хор, человек хотя бы на двенадцать, да ещё и взрослый, даже в этом случае эффект вряд ли мог быть сильнее. Первым ударил в ладоши сидевший в ближнем к сцене ряду начальник Пензенского отделения КБШ/ЖД – здоровый, мордатый мужик с проседью на висках. Глядя на него, подхватили и остальные. Вскоре уже весь зал аплодировал, не жалея ладоней, кто-то крикнул «Браво», а сидевший в первом ряду недалеко от руководства КБЖ/ЖД Николай Степановичи буквально сиял, как-будто аплодировали лично ему. Аплодисменты ещё не стихли, как начальник отделения поманил к себе ведущего, тот спустился, выслушал, что ему сказали на ухо, а поднявшись на сцену, озвучил просьбу руководства исполнить гимн на бис.
Что ж, радовало, что неказистое в общем-то произведение так неплохо зашло. Мы вдарили ещё раз, нам не жалко, в этот раз после окончания гимна никто не стал ждать, пока начальство похлопает в ладоши, зрители в этом плане проявили инициативу.
Затем более-менее переставшая выглядеть смущённой Лада исполнила «Проводницу», которая тоже была принята вполне благосклонно. А дальше ведущий сказал, что в репертуаре ансамбля железнодорожного училища есть и другие песни, хотя они и не на профессиональную тематику. И поинтересовался у зрителей, хотят ли они услышать от нас что-нибудь ещё?
– Давай! Конечно хотим!
Тогда я сказал в микрофон:
– Хорошо, мы исполним ещё две песни, больше, думаю, не стоит, пора бы и честь знать. А то вон более старшие коллеги за кулисами уже перешёптываются.
В зале раздались смешки, которые перекрыл басовитый рык сидевшего в первом ряду начальника отделении дороги:
– Ничего, молодым у нас везде дорога.
– Особенно железная, – подхватил кто-то сзади, и смешки в зале переросли в хохот.
– Ну раз у всех такое приподнятое настроение, то мы исполним весёлую песню, которая называется «Незнакомка».
И эта песня, что называется, зашла. Задние ряды, где собралась в основном молодёжь, не только хлопали в такт вместе с передними, но и подпевали нехитрый припев:
Привет, незнакомка! Привет, но не прощай Звони мне, сестренка Звони мне, обещай!*Начальник отделения тоже хлопал в такт и одновременно с улыбкой что-то обсуждал с сидевшей рядом женщиной, наверное, женой, а может и заместителем. Хотя мне казалось, что в таком серьёзном ведомстве и заместители должны быть мужчинами.
А дальше я сказал, что в зале вижу немало немолодых лиц, и многие из присутствующих наверняка принимали участие в самой кровопролитной войне в истории. Ответом мне был одобрительный гул, после чего я продолжил, что сейчас прозвучит песня, которая посвящена матерям, не дождавшимся своих сыновей с фронтов Великой Отечественной. И не только с ТОЙ войны, поскольку и в наше время советским воинам приходится принимать участие в военных конфликтах.
В этот момент ко мне подошёл Валентин и шепнул на ухо:
– Макс, я не смогу… У меня какой-то спазм в горле.
Ну вот же ж… Только этого не хватало! Я отнюдь не рассчитывал, что петь придётся мне с моим голосом, которому явно не хватало брутальности. Но выхода не было, придётся рискнуть.
– Попробуй хотя бы на припевах помочь – так же шепнул я ему.
Дождавшись, когда зрители проникнутся моими словами и их лица станут серьёзными и сосредоточенными, я начал играть вступление. По ходу исполнения решил обойтись без педали, а то слишком уж жестковатым с ней получалась бы вещь, это может отвлечь сидевших в зале от смысла песни.
Я постарался полностью абстрагироваться от мысли, как зал воспримет исполнение такой серьёзной вещи 15-летним парнем. Просто делал то, что должен был делать. На последнем куплете даже в полусумраке зала заметил, что некоторые зрительницы (и не только пожилые) достали носовые платки. Прониклись, что, в общем-то, неудивительно. А когда мы закончили, в зале ещё несколько секунд стояла абсолютная тишина. И вот раздался первый хлопок, затем второй, и ещё, и ещё… Вскоре весь зал аплодировал стоя, и у многих, насколько позволяло видеть освещение, в глазах стояли слёзы. А начальник отделения встал и поднялся на сцену, пожав мне руку своей огромной ладонью.