Вторжение в Ойкумену
Шрифт:
— Надо же, подействовало, — хмыкнул Фалькштейн.
— Оля, ты в гостинице «Кривой пират» в Кнехте, да, благодаря тебе нам удалось покинуть город, но ты неделю провела под ментальным ударом Арно.
— Ого, — Ольга с уважением посмотрела на графа. — А вы смогли меня исцелить?
— Ну как сказать…
— Оля, поднимись наверх, в свою комнату, а нам с графом надо поговорить, — твёрдо сказала Элигия.
Та рассеянно кивнула, но послушала свою подругу, или начальницу.
— Средством не поделитесь? — ехидно спросила Целеская.
— У своих друзей, с которыми ты чудила в Вексельмюнде, попроси, — усмехнулся граф. — Они эту вещь производят
— Ладно, пошли к нашим магистрам, — вздохнула Элигия. — А потом пообщаемся насчёт учеников шелта. Наверняка мы друг другу сможем рассказать что-то занятное.
Глава 25. Триумф и трагедия
Войска под командованием Василия Александровича Ингварова уверенно вступили на территорию, недавно называвшейся княжеством Граппали. Но во время войны Первого Альянса Алурия заняла его, заставив бежать правящую семью сначала в Святую Империю Запада, а потом, почему-то, на туманные Альбийские острова.
Нейстрийские полководцы, деморализованные двумя подряд серьёзными поражениями, не смогли организовать приличной обороны. Да и их войска, те, кто не погиб и не попал в плен, утратили боевой дух. Но это не значило, что они совсем не собирались драться. И барон д’Альстаф, и Гай де Клермон, были людьми упорными, что уж говорить о Луи Кавелье. К тому же маги Алурии, уверенные, что сумеют вовремя уйти телепортами, оказали продвигающимся склавинским войскам небольшое сопротивление, стремясь задержать их, насколько получится, и дать своим соратникам подготовить оборону.
Все эти соображения высказал Ингварову осторожный фельдмаршал Мансуров, и его поддержал эрцгерцог Пауль, но генералиссимус только отмахнулся от их предостережений.
— Не успеют, — уверенно сказал Василий Александрович. — Да и не будут они особо сильно сопротивляться. Барон д’Альстаф желает сберечь остатки войск до возвращения Алурии из Тамерии. Поэтому пока не даст нам генерального сражения.
Мансуров согласился со своим командиром, в котором был уверен, но эрцгерцог Пауль во-первых, имел своё мнение, а во-вторых, стремился доказать, что армия Алеманнской империи воюет не хуже склавинов. Это было спорным утверждением, так как Великая империя Севера регулярно вела боевые действия, либо против тёмных рас, либо против турсманов, а иногда сходилась в бою и с моэнийскими державами. А неофициальный девиз фон Фальксбургов гласил — присоединять новые земли с помощью браков, а не завоеваниями. Поэтому в войнах, которые им всё-таки приходилось вести, Фальксбурги больше рассчитывали на союзников, чем на свою армию. Но, тем не менее, последний раз серьёзные боевые действия им пришлось вести полсотни лет назад, во время Пятилетней войны, и хотя по её итогам они реформировали армию, но повоевать им так и не пришлось, если не считать стычек в Иллирии с турсманскими иррегулярами.
Ранним осенним утром объединённые войска двух империй подошли к Тауриноруму. Опытный взгляд Склавинских полководцев осмотрел вражеский город, где практически не осталось старинным укреплений и Ингваров сказал Мансурову.
— Это будет лёгкая битва.
Фельдмаршал только молча кивнул, соглашаясь с командиром.
— Где эрцгерцог Пауль и его полки? — поинтересовался Ингваров.
— Вчера вечером снялись с позиций, решив обойти Тауринорум, чтобы отрезать нейстрийцам отступление, — сообщил Лисовский. — Простите ваше превосходительство, но я сам об этом узнал только полчаса назад и не успел доложить.
—
Однако даже в склавинской армии были те, кто мог бы оспорить слова прославленного полководца. И когда Анджею Качмареку позже говорили, что взятие Тауринорума было лёгкой прогулкой, если сравнивать с битвой при Лутулентии он лишь криво ухмылялся, половинкой рта. Ибо после этого сражения половину его лица парализовало так, что даже сильные маги не смогли его излечить.
И Мансуров, и Ингваров с ним соглашался, что маги Алурии и примкнувшие к ним нейстрийцы, едва начнётся битва, предпочтут ретироваться, не вступая в самоубийственный бой со склавинами. Но на всякий случай они приказали Лисовскому отправить небольшой корпус магов, больше для поддержки пехоты, которой предстояли бои за город.
Так-то оно было так, но сбежали не все маги, часть из них всё-таки решила помочь своим войскам.
А Анджея с утра вызвал командир и, дав ему взвод солдат, отправил на улицы Тауринорума.
— Не растрачивай энергию на веер щитов, — приказал он. — Прикрывай солдат и себя только от свинца. Как в прежних войнах.
— Это моя первая война, господин капитан, — признался Анджей. — И уже привык ставить веер, потому что иначе не бывает.
— Хорошая привычка, — одобрил капитан. — Не следует отвыкать. Но не сегодня. В Тауриноруме мы отдохнём.
После битвы Качмарек мог бы высказать ему претензии, если бы капитан, также уверенный в отсутствии в городе магов, не остался на улицах, сожжённый обычной молнией, которые блокируют стандартные щиты, брошенной к тому же нейстрийским магом, а не алурийцем. А сам Анджей всё-таки нарушил его приказ, правда выставил не веер, а два стандартных от стихийной магии. На всякий случай, да и привычка — дело такое. Это спасло Качмареку жизнь, когда его взвод неожиданно выскочил на нейстрийский отряд, который отступал к зданию ратуши, чтобы эвакуироваться с помощью портала в безопасное место. И, естественно, его прикрывал один из алурийцев, рядовой маг, который не входил в ближайшее окружение иноземной принцессы.
Пули и огненные шары отскочили от щитов, а дальше сам Анджей сделал ошибку. Он, разумеется, тогда не даже подозревал, что все алурийцы, даже те, у кого низкий статус, очень сильные маги, и не недавнему ученику, меньше года назад окончившего Киммеридский Университет, с ними тягаться силами. Да и вообще проще было им дать уйти, а не навязывать бой. Но молодость и уверенность в себе сделали своё чёрное дело. Поэтому взглянув на отбитые заклинания, он, не задумываясь, ринулся в атаку, блокируя огненную стрелу и одновременно преобразуя воду из ближайшего фонтана в кучу маленьких ледяных дротиков. Алуриец, улыбнулся и одним лёгким движением растопил их, после чего нанёс серию ударов россыпью молний, проламывая защиту Анджея, и одна из молний ударила склавинского мага в лицо.
Анджей вскрикнул, падая на колени. Однако и у его врага не получилось добить Качмарека. Взвод солдат, который сопровождал Анджей, наконец пришёл в себя и открыл огонь из винтовок. Забывший о них алуриец, потому не успевший переключить защиты, был ранен в руку, перепугался и побежал к ратуше, откуда телепортировался в неизвестном направлении. Сопровождавшие его нейстрийцы, поняв, что остались без прикрытия, также испугались и начали беспорядочно отступать. Склавины пальнули им в спины, для острастки, но преследовать не стали, так как сами остались без магического прикрытия.