Вторжение
Шрифт:
Да нет же! Быть этого не может! Ведь это же Том, мой старший брат. Неужели он позволил бы мерзкому слизняку пробраться в свой мозг? Ни за что.
— Я отпущу тебя, если перестанешь беситься, — сказал Том. — Может, я и самом деле ошибся.
Я прекратил дергаться, и Марко снял с меня покрывало.
— Согласись, Джейк, все это очень подозрительно.
— Том не может быть одним из них, понял? И точка.
— Как знаешь, — сказал Марко. — Только не стоит размахивать руками, а то мне придется сделать то же
За окном послышался какой—то шум. Как будто кто—то легонько стукнул в стекло. Я подошел посмотреть, Марко — за мной.
На карнизе сидела птица — приличных размеров, похожая на орла или ястреба, и крыльями била в стекло.
— Впустите меня! Не сидеть же мне здесь целую вечность!
Глаза Марко расширились. Видно, тоже услышал.
Я распахнул окно, птица влетела в комнату и уселась на шкаф. Покрытая коричневыми перьями, она была чуть больше полуметра в длину, мощные лапы заканчивались острыми когтями, а голову украшал загнутый клюв.
— Орел или что—то в этом роде, — прошептал Марко.
— Краснохвостый ястреб, если быть точным, — сказал Тобиас.
— Это ты, Тобиас? — спросил Марко. — Мне казалось, мы договорились, что никаких превращений больше не будет.
— Я никому ничего не обещал.
— Ладно, давай назад, Тобиас, — приказал я. — Помнишь, что сказал андалит? Нельзя больше двух часов оставаться в чужом теле.
Голова ястреба дернулась, птица смотрела на меня неправдоподобно разумным, человеческим взглядом. Затем он слетел на мою постель.
Наблюдать за тем, как перья превращаются в кожу — зрелище не для слабонервных, доложу я вам. Коричневые перья сливались друг с другом и розовели, превращаясь в ноздреватую корку. Было такое впечатление, что они каким—то чудом плавились — подобно воску над огнем.
Первым исчез клюв: я видел перед собой уродливо отвисшие губы. Когти на лапах округлились и приняли форму крошечных пальцев ног.
Примерно в середине процесса Тобиас выглядел как рзовато—коричневый ком с торчащими тут и там остатками перьев. Лицо его было размером с кулак, но уже почти человеческим, только глаза оставались еще ястребиными. Из груди торчали тоненькие кривые ручки с детскими пальчиками.
В общем, смотреть на него без отвращения не смог бы никто.
Но постепенно человеческая ДНК брала верх, и облик Тобиаса медленно приходил в норму. На все превращение ушло минуты три. Точно такой, как прежде, на краю моей постели сидел абсолютно голый Тобиас.
— С одежной у меня так и не выходит, в отличие от Кэсси, — удрученно заметил он. — Штанов у тебя лишних не найдется?
Я бросил ему джинсы и рубашку. С обувью дело обстояло хуже: моя была Тобиасу слишком велика.
— Крутизна необыкновенная, — сказал он, лицо его сияло. — Восходящие потоки — это класс!
— Это еще что такое? — спросил я.
— Это когда от земли вертикально поднимается
— Что это тебе приспичило превратиться в ястреба? — поинтересовался я.
— А в амбаре у Кэсси был один со сломанным крылом. Рядом еще орел сидел, но мне больше понравился ястреб.
— Как же ты смог летать, если у ястреба было сломано крыло? — удивился я.
Марко с сожалением покачал головой:
— Джейк, ты на биологию ходишь? ДНК не имеет ни малейшего отношения к сломанным крыльям.
Я не обратил на его слова никакого внимания.
— Слава богу, что отец Кэсси не поймал тебя, Тобиас.
— Он сидел такой грустный, — заметил Тобиас.
— Кто? Отец Кэсси?
— Нет, ястреб. Ну, я хочу сказать, он понимал, что люди не собираются причинить ему зло, просто ему было противно торчать там, как в курятнике, и ждать, пока крыло заживет. — Глаза Тобиаса потемнели. — Это подло — держать птиц в клетке. Они должны быть свободными.
— Свободу птицам! — ехидно выкрикнул Марко. — Пожалуй, стоит отпечатать партию наклеек на бамперы.
— Ты бы говорил по—другому, если бы побывал со мной в небе, — со злостью отозвался Тобиас. — Котом я тоже неплохо себя чувствовал. Но ястреб! Представьте себе полную, безграничную свободу, а?
Таким счастливым видеть Тобиаса мне еще не приходилось. Дома—то у него совсем паршиво. Размышляя об этом, я внезапно ощутил, что…
— Не больше двух часов, — повторил я предупреждение андалита. — Ты ведь следил за временем?
— Да. — Тобиас улыбнулся. — Часов у меня, естественно, не было, но с таким зрением рассмотреть циферблат на чьей—нибудь руке с километровой высоты — нет проблем! Как супермен — можешь лететь и видеть каждую мелочь.
— Вот он уже и супермен, — пробурчал Марко.
— Я все время смотрел по сторонам, думал, засеку что—нибудь интересное. Искал эти инкубаторы йерков.
В словах Тобиаса слышалось что—то знакомое. Ну да, Виссер Третий говорил о каких—то инкубаторах.
— Что это за инкубаторы такие? — спросил я Тобиаса.
— Нечто вроде бассейнов, где йерки живут в своем естественном виде. Каждые три дня йерк должен выходить из тела хозяина и возвращаться в инкубатор, чтобы вымокнуть в питательном растворе и набраться сил. Самое главное для йерка — понежиться под лучами Кандроны.
Мы с Марко обменялись многозначительными взглядами. О Кандроне нам было ничего не известно.
— Уже в конце, — пояснил Тобиас, — когда андалит приказал нам бежать, я на несколько секунд задержался около него. Наверное, был слишком напуган, чтобы работать ногами.