Выбор есть всегда
Шрифт:
Вот почему я чувствовала себя выспавшейся – должна была проводить его утром до дверей, но вместо этого мы оба проспали. В панике я оглядывалась, ища глазами темно-синий костюм Эдварда, накануне приготовленный и вывешенный на видное место. Его там не оказалось. Как и портфеля с документами, с вечера оставленного на тумбе.
– О ч-черт… - Эдвард откатился в сторону, смущенно улыбаясь и не показывая ни малейших признаков беспокойства. В его глазах плясали искорки веселья, так не подходящие к ситуации и моему шоку. – Ты только не волнуйся,
Глава 7
Я распахнула глаза, внезапно что-то вспомнив. Один взгляд на часы – и я резко оттолкнула любимого от себя.
– Твой самолет! Ты опоздал! – в ужасе воскликнула я, на часах было девять.
Эдвард должен был вылететь в Японию в шесть утра, на конференцию по вопросам ядерной физики и квантовой механики, и затем в течение четырех месяцев работать там. Это было очень важное в его карьере событие, пропустить его – означало подвести множество людей. Не говоря уже о том, как много он трудился ради того, чтобы получить редкий шанс провести исследования в стране с самым высоким уровнем развития технологий. На эту командировку возлагались большие надежды в научном мире.
Вот почему я чувствовала себя выспавшейся – должна была проводить его утром до дверей, но вместо этого мы оба проспали. В панике я оглядывалась, ища глазами темно-синий костюм Эдварда, накануне приготовленный и вывешенный на видное место. Его там не оказалось. Как и портфеля с документами, с вечера оставленного на тумбе.
– О ч-черт… - Эдвард откатился в сторону, смущенно улыбаясь и не показывая ни малейших признаков беспокойства. В его глазах плясали искорки веселья, так не подходящие к ситуации и моему искреннему шоку. – Ты только не волнуйся, ладно? Не нужно много думать. Я сейчас уйду…
Я вскочила, накидывая на плечи халат. Просьбы Эдварда не беспокоиться возымели ровно противоположный эффект – я решила, что поездка сорвалась, а значит, и все его грандиозные планы.
– Что случилось? – сочувствующе сникла я.
– Перенесли вылет, ладно? – Эдвард, поднявшись, тоже заторопился одеться. – Плохая была идея, - пробормотал он себе под нос, застегивая пуговицы рубашки и избегая моего прямого взгляда. – Надо было выбрать другое время. Не злись на меня.
Его поведение было странным, а загадочный смысл слов запутывал. Я молча и с растущим подозрением наблюдала, как Эдвард заправляет рубашку в штаны – светло-серые от костюма, который мы накануне упаковали в чемодан вместе. Отметила чрезмерную бледность лица, как будто он не жил в Лос-Анджелесе, одном из самых солнечных городов страны, где даже в пути на работу и с работы успеваешь получить загар. Волосы чуть длиннее, чем вчера, сильная небритость вместо аккуратно остриженной бородки, которую он подровнял еще с вечера, чтобы утром перед поездкой в аэропорт не суетиться и не спешить.
Я скрестила на груди руки, вдруг обо всем догадавшись с такой же ясностью, как если бы Эдвард сам все мне рассказал.
– Ну и откуда ты пришел?
Эдвард заулыбался, как пойманный с поличным ворующий сметану кот, закусил губу и посмотрел на меня, оценивая, насколько я готова простить его.
– Всего лишь месяц спустя относительно этого момента.
Я покачала головой, сердясь, что он так легкомысленно относится к путешествиям во времени.
– Тебе уже тридцать, а все играешься как подросток.
Поняв, что прощен, мужчина моей мечты крадучись обогнул кровать и обнял меня за плечи:
– Соскучился – жуть. Месяц – это слишком невыносимо. Хотел увидеть тебя и детей, к тому же по телефону ты жаловалась, что устала, оставшись совершенно одна. Не говорила всего, но я-то знаю, что ты плакала.
Тая от нежных поцелуев, я не могла сердиться. Обвила любимого за талию, привлекла ближе.
– Разве ты не знаешь, насколько опасны перемещения, не читал фантастических книг? Любая травинка, которую ты тут раздавишь, повлияет на будущее…
– Тогда в следующий раз я вернусь и спасу травинку, - обезоруживающе предположил мой ненормальный физик.
– Я серьезно, - ворчала я, наклоняя голову, чтобы открыть больший доступ к шее.
– Я тоже, - промурчал Эдвард мне на ухо. – Подумал – а это отличная идея. Вместо того чтобы тратить вечер, бездельничая в гостинице, вернусь домой, помогу с детьми и съем что-то приличное. Японская кухня не пришлась мне по вкусу, откровенно говоря, она ужасна. – Отстранившись, Эдвард обжег меня умоляющим взглядом: – Спечешь оладьи? Страсть как хочу.
– Ты похудел, - заметила я, почти сдаваясь. Эдвард давно уже не выглядел худощаво, как подросток в двадцать лет. Но сейчас я ощущала пальцами его ребра, а на животе вновь обозначился твердый пресс. Когда-то мне нравилась его поджарая фигура, но меня опечалило, что вдали от дома он не доедал.
Обнимая любимого, я вспоминала времена, с которых все начиналось, Эсми, уговаривающую сына поесть, не убегать в университет с голодным желудком. А затем, когда Эсми уехала, обязанность следить за его здоровым образом жизни переняла я.
Когда Саманте исполнилось три и она пошла в садик, я стала помощницей Эсми в ее небольшом бизнесе – ездила на встречи, заключала сделки, подыскивала клиентов. Я трудилась не покладая сил, чтобы доказать матери Эдварда свою профессиональную пригодность, и в конечном итоге у нас получился неплохой союз. Эсми поверила в мои способности, что значительно усложнило мою жизнь – ведь нелегко одновременно растить ребенка и работать, - но и подарило редкую возможность стать чем-то большим, чем менеджером, которым я могла на всю жизнь остаться в Атланте. Мое трудолюбие так же облегчило занятость Эсми и позволило ей открыть новые горизонты.