Выбравшие иной путь
Шрифт:
– Тогда какое же место мы занимаем в твоей жизни, Джоди? – спросила я. – Я вижу, что ты от нас так далека, ты как будто отгородилась от нас кирпичной стеной! У меня такое чувство, что то, что у нас было, и то, что мы тебе дали, для тебя недостаточно хорошо, и ты собираешься всё это выбросить и отвергнуть нас. Ты разрываешь все свои связи, так как тебя не заботит то, что было в прошлом!
– Мама, я впервые ощутила это, когда подростком была в нашем молодёжном лагере при церкви. Там говорили о том, как апостолы оставили всё и последовали за Иисусом, а материальные вещи были не важны, они даже покинули свои семьи. Я задумалась о том, что так много есть того, от чего я не могла бы отказаться. Я не смогла бы отказаться от своих пластинок, ведь я любила их слушать. В этом заключался мой самоанализ. Нет, от нескольких вещей я бы не смогла отказаться. Безусловно, надо было быть очень сильным человеком, чтобы отказаться от всего и пойти за Христом. Нет, я бы никогда этого не сделала, и мне было грустно из-за этого. Но потом настал период, когда я поняла, что на этот раз мне не важен материальный мир, и что для меня имеет большее значение другое – духовная жизнь, отношения.
Мы продолжали разговор. Я сетовала на разительные перемены в её жизни из-за хиджаба. Сделала ряд оскорбительных замечаний насчёт её «неряшливой одежды и платка». Снова и снова я обвиняла её в том, что она нас отвергает.
Она же снова и снова пыталась уверить меня, что она нас не отвергает, а просто что-то делает по-другому:
– Вы с папой для меня образец. Мне нравится, как вы помогаете людям и даёте советы нуждающимся. Я же выбрала другой путь, и всё, что я могу, – это помочь вам в этом.
В конце концов, не справившись с собой, я вскрикнула:
– Я просто раздавлена! Никогда я не подумала бы, что буду так реагировать! Я проделала такую работу, чтобы преодолеть это и суметь принять, но просто не могу! За последние несколько дней я так настрадалась – просто не знаю, что же делать. Я ломаю голову, где мы допустили ошибку, но кое-что из того, что ты делаешь, – это просто причуды, блажь! Я не хочу тебя терять, но желаю оттолкнуть как можно дальше от себя. Если бы ты была мне безразлична, то я не захотела бы тебя больше никогда видеть. Мне это всё ненавистно, но я продолжу работать над собой.
Мы долго цеплялись друг к другу и плакали. Затем Джоди добавила:
– Реза вас с папой искренне любит и уважает. Мы решили жить несколько иначе, как нам кажется, правильнее, но вас мы считаем такими же добрыми и сильными людьми. Мы надеемся, что наш брак будет столь же замечательным и что мы будем помогать другим, как и вы. У нас всё просто: нам приходится много бороться – и учиться, и добиваться всего вместе, рука об руку. Но мы хотим продолжать жить именно так.
Наконец, мы обо всём поговорили, и больше не осталось ничего. Я ушла в свою комнату и прорыдала почти всю ночь. Никогда в моей жизни не было столь горького опыта, как тогда. Мне было так больно, словно из моего тела что-то вытягивали. Около полудня на следующий день я встала на колени у окна своей спальни и начала молиться: «Господь христиан, мусульман, всей Вселенной, что же мне делать? Как мне выдержать это?» Затем, когда я присела в ожидании помощи, то услышала музыку «Битлз», доносившуюся из комнаты моих сыновей: «Вчера все мои проблемы казались такими далёкими. Было так просто играть в любовь. О, как я тоскую по вчерашнему дню!» Я обратилась к Богу: «Боже, это как раз то, что я сейчас испытываю, я тоскую по вчерашнему дню, когда с Джоди всё было гораздо проще».
Затем «Битлз» запели другую песню: «Эй, Джуд, не грусти. Возьми печальную песню и сделай её лучше». От этого меня ударило, словно током, я хотела взять эту грустную песню и сделать её радостной! Меня охватила радость. Начался процесс исцеления. Когда Джоди и Реза нас покинули и направились обратно в Арканзас, я смогла их обнять и сказать: «Я хочу преодолеть это. Пожалуйста, помогите мне. Я так вас люблю и так хочу вернуть себе свою дочь, что научусь принимать ваш выбор». Я не могла рисковать и потерять свою дочь и зятя, и была готова сделать всё, чтобы наладить наши отношения.
Религиозные предпочтения чаще всего оказываются в жизни семьи одним из острых углов.
Накал страстей и эмоций приводит к таким последствиям, которые способны спровоцировать развал семьи. Принятие выбора другого, если оно вообще и происходит, представляет собой долгий и трудный процесс.
Изначальная реакция родителей опрошенных женщин охватывала широкий спектр – от принятия до отвержения и разрыва отношений. 46 % отметили, что вначале их родители воспринимали это в штыки, напряжённо. У 23 % респонденток родители отреагировали нормально, без стресса и гнева. 14 % рассказали о положительном восприятии их родителями новости о принятии ими ислама, о поддержке с их стороны. Кто-то заметил, что это не дело родителей – одобрять или отклонять выбор своих взрослых детей.
В большинстве семей наступило время для сверхурочной работы, лечения, если в том была необходимость. Многие женщины отмечали заметное улучшение в отношениях с членами семьи, хотя некоторые из них были отрезаны от своих семей и не поддерживали связь. Иногда большое расстояние играет им на руку, способствуя налаживанию контакта, ибо нет необходимости ежедневно сталкиваться друг с другом. Однако есть и такие случаи, когда из-за отдалённости детей и родителей друг от друга их отношения находятся в замороженном состоянии, поддерживается статус-кво, и нет никакой тенденции к их потеплению.
Принявшие участие в опросе написали о вариантах различных реакций и об этапах, через которые прошли их родные, столкнувшись с выбором их дочерей.
Принятие выбора дочери
Среди членов семей были и такие, кто с открытым сердцем принял выбор дочери, особенно после того, как первоначальные опасения не оправдались и родители почувствовали уверенность, что у их детей всё будет хорошо.
– После своего обращения в ислам я задумалась о том, как я буду носить хиджаб. Я объяснила это членам своей семьи. У меня это не вызвало никакого беспокойства, ибо я знала, что они примут всё, чем я сама останусь довольна. Один из моих братьев стал меня дразнить и требовал снять платок. Я думала, что перейти в ислам было для меня довольно просто, так как я знала, что могу по-прежнему доверять им и не отворачиваться от них. Я спокойно всё им пояснила и ответила на их вопросы, а отцу дала почитать Коран.
– Мой выбор в пользу ислама не повлиял на мои отношения с моей семьёй. Мама только рада тому, что я теперь более набожна. Она счастлива из-за меня. Многое об исламской религии ей неизвестно, но она знает, что я верю в Единого и Единственного Бога, и она одобрила моё обращение в ислам. Мы живём вдали друг от друга.
– Когда я пришла к исламу и всё рассказала своим родителям, я встретила понимание и поддержку со стороны отца, мать же испытывала опасения. Чувства подсказывали мне, что они вызваны несколькими факторами: она меня любила и желала мне лучшего; играли роль и стереотипы, связанные с представлениями о роли женщин в исламе; сказалась также её поездка в Бейрут в молодости и её серьёзные отношения с одним мусульманином. Думаю, мама хотела, чтобы я была уверена в правильности всех аспектов этой религии прежде, чем принять решение. Большинство матерей желают своим детям лучшей доли и хотят их защитить, и все мы знаем, каково отношение к исламу в современном обществе. Хотелось бы подчеркнуть, что мама ни разу не выступила против моего выбора, она лишь выразила свою озабоченность, что мне как раз было необходимо, когда я всё рассказала родителям. Мне нужны были все эти вопросы, комментарии, замечания.
– К сожалению, мы пока не смогли навестить мою семью, которая живёт в Швейцарии (хотя это входит в наши планы). Они должны были приехать в США, когда я приняла ислам и вышла замуж. Как только они успокоили себя тем, что у меня всё в порядке и мой муж прекрасный человек, они согласились с моим выбором. Однако вопросов было немало. Вероятно, нам ещё предстоит долгий разговор. Я лишь молюсь о том, чтобы и мой отец стал мусульманином, ибо в душе он уже принял ислам.