Выход за предел

Полотно Анатолий

– Нет, он проректор института, профессор, – ответила Лена.

– Тогда чему же он тебя учит? – с искренним удивлением и без подвоха спросила Лина.

– Всему учит. Жизни в основном, – ответила ученица и с нескрываемой любовью посмотрела на учителя.

Василина тоже посмотрела на подходившего к ним важного дядьку. И они встретились взглядами. Ее будто током ударило. Она увидела в глазах этого человека такую силу, такую глубину, такую поразительную притягательность, что невольно вздрогнула.

Она не могла оторвать от него глаз, зачарованная им и потрясенная. Он видел ее всю насквозь, без остатка. Он смотрел ей в душу.

Василина опять невольно вздрогнула и удивленно произнесла:

– Здравствуйте.

– Здравствуй, Василина, – ответил он мягко с доброй улыбкой на губах. А потом перевел взгляд на подругу и добавил: – Очень рад, Елена, что вы встретились и познакомились с Василиной. Вы могли бы стать сердечными подругами. – Посмотрев на ту и на другую, весело добавил: – Это хоть редко у таких красавиц, но случается. И протянул им бокалы, которые держал в руках и которые Василина даже не заметила.

– С Новым годом, прекрасные дамы! – сказал он и чокнулся с каждой.

Все с удовольствием выпили приятный на вкус и довольно крепкий напиток.

– Это ром заморский Angostura Legacy, его можно пить, как сказал Михаил Жванецкий, потрясающий юморист, малыми дозами в любом количестве, – произнес он опять мягко и с улыбкой на губах.

Василина стояла смущенная, растерянная и не знала, что сказать. А Елена, видимо, ощутив это, произнесла:

– Василина, позволь тебе представить своего учителя и друга – Опетов Сафрон Евдокимович.

«Какое странное, красивое и старинное имя», – подумала Василина.

– Очень желанное знакомство с Вами, Василина. Хоть я давно не верю в Деда Мороза, Снегурочку, в леших, гномов, эльфов и других персонажей из сказок, чрезвычайно рад, что наше знакомство случилось в новогоднюю ночь, – проговорил он.

«Странно, а ведь у меня нет подруг. Все детство с Миколькой проиграла, были товарки-одноклассницы, но одни – зазнайки красивые, другие – дуры набитые, третьи – шалавы от рождения, а эта и вправду могла бы стать моей подругой сердечной», – подумала Василина.

Тут Слива громко крикнул:

– В забой, лабухи, а то публика упьется. Лина, ты начинаешь.

– Ну, я пойду? – спросила она негромко Сафрона Евдокимовича.

И он весело мотнул головой. Ей вдруг стало легче, и она отправилась на сцену, а они – в зал. В следующем перерыве они опять зашли в гримерку – попрощаться. Когда после Сливы и музыкантов Сафрон Евдокимович и Елена подошли к Василине, ее опять что-то будто дернуло и взволновало.

– Ну, еще раз с Новым годом, Василина, счастья тебе, и не грусти – все будет хорошо! А то, что празднуешь в шумном одиночестве – это временно, – произнес Сафрон Евдокимович.

Василину

опять слегка тряхнуло.

– Правда? – неожиданно для себя вдруг спросила она.

– Правда-правда, – весело ответил он. – Ты одарена таким большим даром и красотой, что они этого не понимают, но чувствуют, и поэтому боятся тебя как огня – все до единого, не зная, как подступиться к такому сокровищу. Это плата твоя за столь великий дар, Василина, – и он опять улыбнулся весело, по-доброму, одними губами.

– И как мне быть? – опять неожиданно для себя спросила она, изумившись этому.

– Готовься к экзаменам, Слава тебе поможет. Он ведь дирижер-хоровик из Харькова, – беззаботно проговорил Сафрон Евдокимович.

– К каким экзаменам? – испуганно спросила Василина.

– К вступительным, девочка, к вступительным. Весной приезжай в наш прославленный институт поступать, – без иронии ответил он ей и протянул визитную карточку.

– Но я ведь даже музыкальную школу не закончила до конца, дура, – вдруг как со своим ровесником заговорила Василина и замолкла от испуга.

– Но школу-то ты закончила? – спросил он утвердительно.

– Да, с серебряной медалью.

– Ну вот, а нам медалистки ох как нужны для показателей по успеваемости. А тому, что ты умеешь в музыке, не научит никакая музыкальная школа, никакое училище, никакая консерватория и даже наш орденоносный институт. Этому учат не здесь, а там, – сказал он, подняв руку вверх, – на небесах. – Напиши на чем-нибудь свой адрес, и тебе вышлют всю методическую литературу для поступающих, а мы поможем с жильем.

– А мне не нужно жилье, у меня мама Даша в Москве живет, – произнесла она как-то по-детски.

– Тем более, позвони, как будешь готова, протестируем. А теперь нам пора, Василина. Еще раз – с праздником! – поздравил он ее, и они с Еленой Прекрасной направились к выходу.

Василина, спохватившись, быстро схватила свою сумку-рюкзак, достала ручку и бумагу, написала свой адрес и догнала красивую пару в коридоре.

– Сафрон Евдокимович, вот мой адрес, – проговорила она и протянула записку.

– Спасибо, Василина, значит, тебе это надо, и я рад за тебя. До встречи весной, – сказал он, опять улыбнувшись, и они ушли.

А Василина осталась стоять в коридоре, не веря такой удаче. Она вдруг все сразу поняла: что ей надо делать, как и зачем. Вернувшись в гримерку, она застала там одного Сливу. Все уже разъехались, а он ждал ее. Василина протянула визитку Сафрона Евдокимовича. Слива взял ее и стал без интереса читать: «Опетов Сафрон Евдокимович. – И уже удивленно: – Проректор по научной работе Института имени Гнесиных? – И уже совсем удивленно: – Профессор, кандидат искусствоведческих наук, член РАХ?»