Выигрывать любой ценой
Шрифт:
– По его нарукавной повязке ясно, что он из красных/Торрес, Торрес/На ней написано «Ты никода не будешь один»/Торрес, Торрес/ Мы купили парнишку из солнечной Испании, мяч у него, и он снова забивает/ Фернандо Торрес – номер 9 в «Ливерпуле»!
Как только Торрес появился у нас, перейдя в 2007 году из «Атлетико Мадрид», фанаты-болельщики сразу же полюбили его как одного из нас. В первом сезоне игры за «Ливерпуль» он забил тридцать три гола и заслужил уважение, потому что на «Энфилде» существует традиция: влюбляться в звездного нападающего. И эта цепочка протянулась через всю мою болельщицкую жизнь: от Далглиша до Раша, к Олдриджу, Фаулеру и Торресу до Суареса. В конце концов Торрес забил восемьдесят один гол в 142 играх за наш клуб.
В
– Нет. Послушай, Фернандо, я не могу помочь тебе уйти. Мое положение не позволяет мне сделать этого, да я и не хочу. Я хочу, чтобы ты остался, потому что я прежде всего болельщик, а потом футболист и капитан этой команды. Я не буду помогать тебе, потому что не хочу, чтобы ты уходил.
Он покачал головой:
– Стиви, это в прошлом. Я должен уйти.
Я чувствовал, что в горле у него стоит ком. Его агент, женщина, которую я толком и не знал, целыми днями околачивалась в клубе. Поэтому я понимал, что Фернандо не вылезал из кабинета тренера, пытаясь добиться перехода. Мне было ясно, ему досадно, что так происходит. Но едва он произнес эти слова, я понял, что мы его потеряли.
В январе 2011 года Фернандо разбил сердца всех болельщиков «Ливерпуля», в том числе и мое, и перешел в «Челси» за рекордную в Великобритании сумму трансфера – 50 миллионов фунтов. В довершение всего, прибыв на стадион «Стэмфорд Бридж», он заявил:
– Я по-настоящему счастлив и уверен, что, придя в такой клуб, как «Челси», я сделал большой шаг вперед в своей карьере. Это – выдающийся клуб.
Это было плевком в душу каждого болельщика «Ливерпуля». У нас с Фернандо, разумеется, все отлично. Он хороший друг, и я знаю, что в последние годы у него были тяжелые времена. Если бы он мог вернуть ту пору, я думаю, он был бы немного осмотрительнее. Мы не раз болтали по телефону, и у меня сложилось впечатление, что задним числом он сожалеет об уходе из «Ливерпуля». Фернандо все еще по-настоящему любит этот клуб, но многие болельщики «Ливерпуля» долго ненавидели его. Они считали, что Торрес предал их. Это всегда чувствовалось, когда он возвращался сюда с «Челси».
Я спросил Луиса:
– Ты этого хочешь? После всего, что ты дал нашим фанатам и что они дали тебе? У тебя уйма времени, чтобы сначала выиграть кое-что и здесь. А потом можешь подумать и о переходе. Только не надо портить свои отношения с болельщиками, как Фернандо.
Я объяснил ему значение футболки с номером 9 на стадионе «Энфилд» и почему фанаты всегда, как ни перед кем другим, преклоняются перед нападающим. Они боготворят звездного игрока, нападающего, а поддержка, которую они еженедельно оказывают, просто невероятна.
Луис уже почувствовал эту любовь фанатов к себе. Но в нем все бурлило. У меня был один шанс из тысячи, но все же я верил, что есть кое-что, над чем мне можно поработать, раз уж я так сильно старался удержать его. Другие игроки тоже помогали: Лукас, Коутиньо, Хосе Энрике. Мы все пытались удержать его. Но по мере того как ситуация с «Арсеналом» обострялась, я утратил свое влияние. Раскол между Луисом и клубом, а в особенности между ним и Бренданом, превратился в пропасть.
Помимо тревоги за нашего лучшего футболиста, у меня в клубе были и другие неофициальные функции. За последние десять лет я взял на себя больше ответственности, чем положено капитану, и пытался уговорить кое-кого из выдающихся футболистов перейти в «Ливерпуль». Каждое лето повторялся один и тот же ритуал. Из клуба меня оповещали, на какой труднодостижимый объект они нацелились, а потом просили связаться с ним. В клубе считали, что просьба рассмотреть переход в «Ливерпуль» возымеет большее воздействие, если будет исходить от меня. Последним игроком в наших планах был Виллиан, бразильский полузащитник, перешедший из донецкого «Шахтера» в российский клуб «Анжи» из Махачкалы. В межсезонье мы уже упустили одну из своих основных целей: атакующего полузащитника Генриха Мхитаряна, футболиста из Армении, играющего за украинский «Шахтер». Мхитарян решил вместо «Ливерпуля» перейти в дортмундскую «Боруссию» – и я понимаю почему. Всего за несколько недель до того Дортмунд стал финалистом Лиги чемпионов, а «Ливерпуль» оказался за рамками европейского турнира. Погоня за Виллианом стала еще более напряженной. Брендан вместе с руководством клуба надеялся, что мне удастся убедить его. Кроме того, я знал: если бы мы заполучили Виллиана – а клуб готов был потратить 30 миллионов фунтов, – это бы доказало Луису, что мы настроены серьезно.
Отыскивая подходы к звездному игроку, с которым мы хотели заключить контракт, я следовал давно заведенному порядку. Я не звонил ему напрямую, а обязательно отправлял текстовое сообщение. Такой способ казался более вежливым: футболист мог прочитать мое сообщение тогда, когда ему было удобнее всего. Звонить без подготовки казалось неправильным. С Виллианом я вернулся к обычной процедуре. Я поздоровался и понадеялся, что он не против пообщаться со мной напрямую. Я подчеркнул, насколько сильно восхищаюсь им как футболистом, а потом, упомянув, что мне известно, что из «Ливерпуля» уже разговаривали с его агентом, я использовал стандартную фразу: «Если вам нужно поговорить или задать какие-то вопросы, я к вашим услугам в любое время».
Это был первый ход в знакомой игре. Последовал ответ, и начался тот же привычный разговор. Виллиан поблагодарил меня, выдавая обычные фразы вроде: «Я бы мечтал играть за ваш клуб, Стивен, и т. д. и т. п., но в Лиге чемпионов участвуют и другие клубы, и мне нужно и с ними обсудить».
Я знал, что «шпоры» и «Челси» тоже чрезвычайно заинтересованы в Виллиане. Поэтому я ответил, что, разумеется, понимаю ситуацию, и тут же выступил со своей рекламной речью:
– Думаю, переход в «Ливерпуль» станет для вас большим шагом. Наши болельщики просто удивительны, у клуба есть история, и мы формируем отличную команду. Здесь вы сможете сделать что-нибудь значительное. Нам бы очень хотелось заполучить вас.
И говорил я серьезно, потому что в клубе обращались ко мне за помощью, только когда дело касалось игрока, которого я уважал. Но я всегда пытался убедить его со всей честностью и уважением и никогда не упоминал о финансовом положении футболиста или контракте, на который он сможет рассчитывать в «Ливерпуле».
Следующее текстовое сообщение от Виллиана было настолько само собой разумеющимся, что я мог бы написать его за него еще до того, как прочитал. Он повторил, что играть в одной команде со мной было бы круто, но «я не уверен, что «Ливерпуль» сможет обеспечить мне участие в Лиге чемпионов».
С этим не поспоришь. Я не мог гарантировать, что «Ливерпуль» попадет в Лигу чемпионов, ни Виллиану, ни кому-либо другому из десятков игроков, с кем я договаривался за многие годы. Я мог лишь подчеркнуть, что, когда он придет к нам, мы сможем сделать нечто особенное, а ему понравится играть для наших фанатов.
Это была игра в пинг-понг сообщениями, которые каждый раз почти не отличались друг от друга. Иногда игрок сообщал, что его жене или девушке очень нравится мысль о том, что они будут жить в Лондоне, Мадриде или Париже, а не в Ливерпуле. Мысль однозначно состояла в том, что в более крупных городах магазины моднее, а рестораны шикарнее, чем в Ливерпуле. Тогда я понимал, что это – гиблое дело.