Выпавшие из времени

Козловский Юрий Николаевич

Все это было очень уж не похоже на недавнюю поездку, когда его возили к седому генералу в штатском, Романову, кажется. Тогда за ним приехал веселый разбитной парень на "Волге" без всяких мигалок и спецномеров и они вполне по-дружески проболтали всю дорогу туда и обратно. Сегодня все было совсем не так.

Путь оказался неблизкий, ехали на приличной скорости почти полтора часа. Несколько раз завывала сирена - водитель-комитетчик расчищал себе дорогу. Наконец скорость снизилась, и через минуту автобус остановился. Впереди послышался звук отъезжающих в сторону металлических ворот, они проехали еще несколько метров и снова остановились. Одновременно с этим поднялись шторки на окнах, и

майор увидел, что они стоят в похожем на тамбур квадратном дворе размером примерно двадцать на двадцать метров, огороженном со всех сторон высоченным бетонным забором с большими стальными воротами и маленькими калитками в каждой из четырех стен. Из той калитки, что была впереди по курсу, вышел человек в камуфляже с погонами прапорщика и подошел к дверце водителя, который протянул ему какой-то документ. Прапорщик внимательно рассмотрел его, чуть ли не понюхал, заглянул в салон, и только после этого открыл свои ворота. За ними оказался ограниченный с двух сторон высоким забором узкий бетонированный проезд, через который могла пройти лишь одна машина, и то чуть ли не впритирку.

Еще метров двести по этому крысиному ходу - и снова ворота, снова проверка документов. А вот за этими воротами Обрубкову открылась картина, которую он никак не ожидал увидеть в военном городке. Обширная территория была тщательно ухожена и больше напоминала территорию какого-нибудь процветающего подмосковного санатория. Повсюду фруктовые деревья, клумбы с яркими цветами, асфальтированные дорожки, аккуратные маленькие домики. "Мерседес" подъехал к единственному двухэтажному зданию и остановился на небольшой парковке с несколькими легковыми автомобилями. Неподалеку майор увидел маленький вертолет явно иностранного производства с каплевидной прозрачной кабиной.

Водитель остался в машине, а майор с сопровождающими прошел в здание через двустворчатую застекленную дверь, за которой очередной вахтер, уже с лейтенантскими погонами, снова проверил документы. Даже у Обрубкова он потребовал служебное удостоверение. Майор, конечно, показал его, но не преминул язвительно спросить:

– А если бы я дома его оставил, не пустил бы?

Лейтенант как будто не услышал его, сохранив каменное выражение лица, и Обрубков понял, что шутить с местной публикой - значит зря терять время.

Загудел моторчик и отъехал в сторону блестящий турникет, открывший проход в небольшой вестибюль, в котором удивленный майор увидел двери четырех лифтов. Около каждой двери вместо кнопки вызова были какие-то устройства наподобие таксофонов, только без трубки. Его подвели к крайней справа, один из "хмырей" вставил в прорезь карточку и набрал несколько цифр. Тут Обрубков не выдержал.

– Вы что, на второй этаж на лифте ездите?
– спросил он презрительно. Но на этот раз его даже не удостоили ответом - здесь, у себя дома, комитетчики чувствовали себя хозяевами положения.

Двери раздвинулись. Все трое вошли в кабину, сверкающую чистотой хромированных поверхностей, и комитетчик нажал нижнюю из двух кнопок. И только теперь Обрубков понял, как он ошибся. Внутри все поднялось, сердце подкатилось к горлу, как при затяжном прыжке с парашютом - майору с армейской молодости было хорошо знакомо это чувство. Лифт с огромной скоростью падал вниз, а "хмыри" насмешливо наблюдали за Обрубковым, надеясь увидеть на его лице испуг. Но майор с честью выдержал испытание, чем немало разочаровал своих спутников.

Он пытался представить себе, как глубоко они спустились под землю, но никак не мог проследить за временем, потому что оно растянулось в бесконечность. Наверное, это было очень глубоко.

2

Красная папка с тисненой золотой надписью "К докладу" лежала на средней полке, на самом виду, и сразу бросилась в глаза, как только Василий Андреевич Романов открыл сейф. Генерал заглянул в нее, прочитал первые строки объемистого доклада и... абсолютно ничего не понял. Какая-то галиматья, хотя заголовок свидетельствовал, что именно этот доклад он должен был прочесть недавно на совете безопасности. Какая-то угроза стране, исходящая от найденного в красноярском крае месторождения таинственного и чрезвычайно опасного вещества... Откуда появился непонятный документ? Похоже на глупую шутку... Надо бы выяснить, мелькнула мысль, но сразу ушла, потому что хватало более важных дел. Романов сунул доклад в прожорливую пасть уничтожителя бумаг и навсегда забыл о нем.

Дел действительно было много. Утром привезли людей, которых генерал давно ждал - трех убийц, отца с сыновьями, и швейцарского гражданина Карла Вайсмана, подозреваемого во множестве преступлений против Российского государства. Их отдал генералу его старый знакомец, предводитель цыган Москвы и Подмосковья Захар Вансович. Старый цыган часто помогал генералу в делах, связанных с тем, что нормальные люди называли чертовщиной.

Доставили пленников весьма оригинальным способом. Все они, связанные по рукам и ногам обыкновенной бельевой веревкой, были свалены, как дрова, в металлическом кузовке древнего "Москвича" - пикапа, прозванного в народе "каблуком", а за рулем сидел цыган средних лет, имеющий вид завзятого пройдохи. Похоже, перед тем он возил в кузове навоз, потому что от пленников исходил соответствующий запах. Сдав свой необычный груз, цыган не стал отвечать на вопросы и сразу уехал.

Пришлось пропустить всех четверых через душ (правда, иностранец с ужасом, переросшим в истерику, отказался оставаться наедине со своими товарищами по несчастью, и пришлось отмывать его отдельно) и переодеть во что подешевле из вещевого фонда службы. Лучше всего подошли для этого синие рабочие комбинезоны, на всякий случай хранившиеся на складе. А снятую с них одежду отправили в стирку.

Прежде, чем передать задержанных по принадлежности, генерал должен был вытащить из них нужную ему информацию. Доверить это нельзя было никому, и он понял, что ночевать дома ему сегодня не придется. Это не сильно обрадовало его - здоровье было не то, что прежде, да и годы брали свое, но что поделаешь?

Начал Романов с гангстерской семейки. Вансович предупредил его по телефону, что опасности они больше не представляют, ядовитые зубы он у них вырвал. То есть, как понял Романов, старый цыган каким-то образом лишил их паранормальных способностей. Но поворачиваться к ним спиной не советовал. Генерал понял все правильно, и к разговору приступил, когда все трое были прикованы наручниками к закрепленным в полу стульям. То, что разговора не получится, он убедился довольно быстро. Пантелей и оба его сына молча сидели на стульях, одинаково втянув головы в плечи и бросали исподлобья колючие взгляды, разве что не шипели. Все вопросы они попросту игнорировали.

Генералу было наплевать на такие нежности, как права арестованных и он не стал с ними церемониться. Все равно этот допрос был незаконным мероприятием, подчиненная Романову контора вроде бы не имела права вести следствие, и в таких случаях Василий Андреевич руководствовался не законом, а целесообразностью. Он вызвал штатного доктора управления, чье знание медицины выходило далеко за обычные врачебные рамки, и тот вкатил каждому из бандитов по интересному уколу. Через пять минут они непринужденно болтали с генералом, как с лучшим другом и, перебивая друг друга, давали на все его вопросы пространные ответы.