Выплата Долга Братвы
Шрифт:
Я делаю шаг, но тут же вскрикиваю. Виктор рычит, и внезапно меня без усилий подхватывают на руки. Он прижимает меня к своей груди, глядя мне в глаза.
– Я ... я отвернулся,—рычит он.
– А потом ты ушел. И я почти… они…- Его челюсти сжимаются. И вдруг его губы прижимаются к моим. Страх улетучивается. Ужас тает. Я даже не чувствую своей лодыжки, когда он целует меня так, словно я принадлежу ему. Как будто я его и только его.
Он стонет мне в губы, притягивая меня ближе к своему телу. Я таю рядом с ним, стону ему в губы.
– Ты не моя пленница, Фиона, - хрипло рычит он. Моя рука сжимает его рубашку, когда его глаза жарко впиваются в мои.
– Ты просто моя .
Глава 12
Виктор
Доктор Тургенева улыбается осатривая Фиону.
– Просто ушиб, а не растяжение. Немного легкого обезболивающего и немного отдыха, и через день или два ты будешь в порядке.- Она машет пальцем.
– Просто будьте осторожнее там, где вы бегаете трусцой, мисс Мюррей.
Я мог бы солгать доктору Тургеневой и дать ей фальшивое имя Фионы, чтобы она не была не как связанна со своим отцом. Но это не имеет значения, не с ней. Доктор Тургенева знает меня достаточно хорошо, и я ей безоговорочно доверяю.
– Спасибо, Лада, - киваю я, когда она поворачивается ко мне.
– О, в любое время. Ты же знаешь это.
Она поворачивается к Фионе. Из открытой двери позади меня раздается стук. Я поворачиваюсь и ловлю взгляд Льва, прежде чем подойти. Он кивает нам, чтобы мы вышли из комнаты, его челюсть скрипит.
– Мне нужны ответы, Лев, - тихо рычу я. Мой пульс все еще учащается после нападения на заводе. Не от убийства двух кусков дерьма, которые могли бы наложить на нее лапу. Я потерял счет людям, которых убил или которых убил за эти годы. Даже эти… это разменная монета. Их всего лишь еще двое.
Я знаю, что должен быть в ярости из-за того, что на меня тоже чуть не напали. Фиона рассказала мне об их планах в машине на обратном пути и о том, что они были людьми Друччи. Что они знали, что она и я будем там, и что план состоял в том, чтобы убить меня. Она даже упомянула, что они говорили о “других русских”, и я тоже знаю, кто это—люди, которых я разрезал на куски прошлой ночью. Мужчины, которые охотились на детей.
Но в том, что мои враги хотят моей смерти, нет ничего нового или особенного. Это постоянная угроза тому, кто я есть. Это часть ежедневного существования. Но мой пульс все еще учащается, только из-за того, как близко двое мужчин там подошли к тому, чтобы причинить боль Фионе. Как близко я был к тому, чтобы потерять ее. От осознания этого у меня кружится голова так же сильно, как и учащается пульс.
Я пытался похоронить свои чувства к ней с тех пор, как она попала в мой мир. Я делал все, что было в моих силах, чтобы убедить себя, что она—разменная монета, средство для достижения цели. Залог по долгу ее отца. Но это была война на поражение, и с каждым днем я терял все больше позиций.
Каждый
– Мы можем подтвердить, что это были люди Друччи, - рычит Лев.
– Мы могли бы нанести ответный удар, сейчас, но...
– Но было бы неплохо узнать, как, черт возьми, они узнали, что я буду там.
– Вот именно, - хмурится мой друг.
– Убрать некоторых парней Друччи в отместку-звучит неплохо. Но это не поможет нам добраться до настоящей проблемы.
– Что у нас есть немного болтливых губ.
Его глаза сужаются, и он кивает.
– Я не хочу этого признавать, потому что у нас очень маленькая лодка. Но я думаю, что это единственное объяснение. Кто-то сказал Друччи, что мы будем там. Или то, что осталось от сети торговцев людьми.
– Ты можете разобраться в этом?
Он мрачно кивает.
– Я сделаю гораздо больше, чем просто изучу это, Виктор.
– Делай то, что должен делать.
– Я всегда так делаю, брат, - рычит он. Он снова кивает и поворачивается, чтобы уйти.
– Мистер Комаров?
Я поворачиваюсь и вижу приближающеюся доктора Тургеневу.
– С ней все будет в порядке?
Она кивает с улыбкой.
– Да. Просто несколько синяков. Хотя ей действительно нужно расслабиться. Ей нужен отдых.
Я хмурюсь.
– Что-то не так?
– О, нет, ничего подобного. Но она…- Доктор Тургенева хмурится и отводит взгляд, прежде чем снова посмотреть на меня. – Мистер Комаров, часть нашего соглашения заключается в том, что я не задаю вопросов о ваших... деловых интересах, я имею в виду, за пределами детей.
– Это для твоей и моей защиты, Лада, - тихо говорю я.
– И я ценю это, - улыбается она.
– Но Фиона повредила лодыжку, не бегая трусцой, не так ли?
Я хмурюсь.
– Что ты имеешь в виду?
– Я врач, мистер Комаров. И чертовски хороший, если я так считаю.
Я ухмыляюсь.
– Здесь нет никаких возражений.
– Я знаю, как выглядит шок. Я знаю, как выглядит повышенное сердцебиение, страх и передозировка адреналина. Если только ее”пробежка "не была связана с преследованием львов, в этой истории есть что-то еще.
– Может быть, лучше не вдаваться в эту часть, доктор Тургенева, - рычу я.
– И в любом случае мне не интересно углубляться в эту часть. Но я предполагаю, что ее несчастный случай связан с вашей работой или, по крайней мере, с опасностями, присутствующими в вашей работе.- Она смотрит на меня.
– Я знаю, кто она, Виктор, - тихо говорит она.
– Конечно, я ничего не говорю. Это не мое дело. Но она не из твоего мира. С какими бы "опасностями для бизнеса" вы ни сталкивались регулярно—и я знаю, что они там есть, Виктор. Я зашивал тебя больше, чем несколько раз.