Выпуск 1. Петербургские авторы конца тысячеления
Шрифт:
СОАВТОР. Эй ты!.. Да-да, ты!.. Тебе говорю. Вернись.
КУДЕСОВ. Не сейчас. После.
СОАВТОР. Попозже. Я тебя позову.
КУДЕСОВ. Я вовсе не должен был с ними возиться. Это не мое дело.
СОАВТОР. Я хотел тебе помочь.
КУДЕСОВ. Покорно благодарю.
СОАВТОР. Может, продолжим?
КУДЕСОВ. Как хочешь.
СОАВТОР.
КУДЕСОВ. Ты действительно так мелок.
СОАВТОР. Прежде я порой смотрел на тебя с несомненным восхищением. Кудесов, безусловно, лидер мирового безразличия, иногда себе говорил я.
КУДЕСОВ. Я сейчас засну.
СОАВТОР. Нет-нет, я пришел, чтобы работать.
КУДЕСОВ. Работай же.
СОАВТОР. «И был день, когда пришли сыны Божьи предстать пред Господа; между ними пришел и сатана».
КУДЕСОВ. Нет уж, пожалуйста, только без сцен на небесах.
СОАВТОР. Ты сам можешь подать их в любом ключе.
КУДЕСОВ. В последнее время, когда я вижу тебя, я заболеваю. Я и сейчас болен.
СОАВТОР. «И отвечал сатана Господу, и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его, и дом его, и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле».
КУДЕСОВ. Ты слышал, что я тебе сказал?
СОАВТОР. Когда ты завершаешь что-то крупное, ты всегда бываешь в растерянности, ты беспокоен, ты не знаешь, что тебе делать дальше.
КУДЕСОВ. Я, буквально, физически ощущаю, что я не могу еще делать что-то так, как я это делал раньше.
СОАВТОР. Ну что ж, это вполне естественный кризис, и теперь ты решил обратить его себе на пользу. Ты заинтересовался нашим праведником, который тоже переживает кризис. У него отнято все.
КУДЕСОВ. Мелкий скот и верблюды?
СОАВТОР. И то, и другое. Были убиты его пастухи. Все сыновья и дочери его погибли в доме первенца Иова, когда на них во время урагана рухнула кровля.
КУДЕСОВ. Должно быть, не так плохо, когда концентХрация несчастий столь высока, когда они не размазаны по жизни.
СОАВТОР. Возможно.
КУДЕСОВ. Ныне я испытываю болезненное влечение к фарсу, но так же и опасаюсь его. И меня едва ли удастся удержать сочувствию к судьбе праведника.
СОАВТОР. Эту историю нужно расследовать, по возможности, до конца.
КУДЕСОВ. Вот
СОАВТОР. Тебя следует избить. Тебя следует выпороть. Чтобы ты, наконец, остервенился. Чтобы ты в бешенстве оскалил зубы.
КУДЕСОВ. Ты слишком поздно объявился с этой идеей.
СОАВТОР. Телефон.
КУДЕСОВ. Что?
СОАВТОР. Сними же трубку.
КУДЕСОВ. Разве он звонил?
СОАВТОР. Скажешь, что ты спал, или выдумай еще что-нибудь в таком духе.
Кудесов ищет телефон и находит его, возможно, на постели под матрасом, в цветочном горшке или в корзине для бумаг.
КУДЕСОВ. Да. Кто это? Ты? Много раз? Должно быть, я не слышал звонка. Работал допоздна. У нее? Она твоя сестра. Что? Нет. Я не кричу. Это твой долг. Давай больше не будем возвращаться к этому. Ну хорошо, хорошо, извини. Все. Извини.
Во время телефонного разговора Кудесова Соавтор отходит в сторону и делает знаки Второму актеру, тот на цыпочках входит на сцену. С видом крайней робости или смущения приближается к Кудесову. Когда Кудесов кладет, наконец, трубку, обернувшись, он едва не сталкивается со Вторым актером.
СОАВТОР( Кудесову.) Ты до конца выдержал свою роль. Был холоден и сдержан.
ВТОРОЙ АКТЕР. Герр Кудесов…
КУДЕСОВ. Кто это еще опять? Убирайся отсюда!
Второй актер отшатывается, пятится, внезапно слезы катятся у него из глаз, он закрывает лицо ладонью и выбегает.
СОАВТОР. Ты его обидел.
КУДЕСОВ. Что мне за дело до его неврастении?!
СОАВТОР. Отчего бы тебе его не выслушать?
КУДЕСОВ. Не собираюсь.
СОАВТОР. Ну ладно. Он больше не существует. Это фантом.
КУДЕСОВ. А ты?
СОАВТОР. А ты?
КУДЕСОВ. По-твоему, мне следует до самого дна разбираться в этой нелепой истории дураков, которые сами вовсе не знают, чего добиваются?
СОАВТОР. Ответь мне, отчего Господь пошел на сговор со своим врагом?
КУДЕСОВ. Что?
СОАВТОР. Ты слышал.
КУДЕСОВ. Это мой вопрос. Я задавал его тебе вчера.
СОАВТОР. И позавчера. И месяц назад. Почему Он не пожалел Иова, которого, возможно, любил?