Выпуск 1. Том 7
Шрифт:
– Как насчет мисс Барнард?
– Она довольно независима, – засомневался я.
– Мисс Грей?
– Да, она предпочтительней.
– Я нахожу вас, Гастингс, откровенным мошенником! Всюду вы ищете повод провести день со своим ангелом – блондинкой!
– Ну, Пуаро, в самом деле!
– Мне очень жаль, что я расстраиваю ваши планы. Лицо, которое вы должны сопровождать, – Мэри Дроуэр, и я должен просить вас не оставлять ее.
– Но почему, Пуаро?
– Потому, дорогой друг, что ее имя начинается
Я отдал должное этому замечанию. Сначала оно показалось мне натянутым. Но потом я понял, что если ABC обладает фанатичной ненавистью к Пуаро, то он может быть очень хорошо осведомлен о всех его действиях. И в этом случае устранение Мэри Дроуэр может прийти к нему как способ нанести очень изящный четвертый удар.
Пообещав быть верным в своей опеке, я пошел к выходу, оставив Пуаро сидящим в кресле у окна. Перед ним стояла небольшая рулетка. Он крутанул ее, когда я проходил к двери, и бросил мне в спину:
– Красное – это хорошее предзнаменование, Гастингс. Удача поворачивается к нам!
Глава 24
(написана не от лица капитана Гастингса)
Мистер Лидбеттер раздраженно проворчал, когда сосед поднялся и неуклюже споткнулся возле него, уронив шляпу на переднее сиденье, после чего и перегнулся, чтобы подобрать ее. И все это в кульминационный момент фильма «Ни воробья…», той самой захватывающей драмы, наполненной пафосом и красотой, с участием всех звезд, той самой драмы, просмотра которой мистер Лидбеттер с нетерпением ожидал всю неделю.
Героиня с золотистыми волосами, которую играла Кэтрин Ройал (по мнению мистера Лидбеттера – ведущая киноактриса мира), только что дала выход чувствам, выразив своим хриплым криком предел негодования: «Никогда. Я бы предпочла умирать с голода. Но я не умру с голода. Помните те слова: ни воробья не упадет…»
Мистер Лидбеттер раздраженно повернул голову справа налево. Ну люди! И чего ради они не могут досидеть до конца фильма… а уходят в такой душещипательный момент.
О, так-то лучше. Несносный джентльмен прошел к выходу. Мистеру Лидбеттеру стало хорошо видно весь экран и Кэтрин Ройал, стоящую у окна особняка Вэн-Шрайнер в Нью-Йорке. А теперь она садится в поезд, на руках у нее ребенок… Какие чудные поезда у них там в Америке, совсем не похожи на английские.
О, опять Стив в своей лачуге в горах…
Фильм шел к своей волнующей религиозной развязке.
Когда зажегся свет, мистер Лидбеттер удовлетворенно вздохнул, медленно поднялся, слегка щурясь. Он никогда не уходил из кинотеатра сразу. Ему всегда требовалось какое-то время, чтобы вернуться к прозаической реальности жизни.
Он оглянулся вокруг.
Все спешили к выходу. Мистер Лидбеттер приготовился сделать то же. Человек на месте перед ним спал, погрузившись глубоко в кресло. Мистер Лидбеттер вознегодовал от мысли, что кто-то может спать, когда идет такая драма, как «Ни воробья…».
Сердитый джентльмен сказал спящему, чьи ноги были вытянуты и загораживали проход:
– Извините, сэр.
Мистер Лидбеттер дошел до выхода и оглянулся. Позади возникла какая-то сутолока… Возможно, тот человек был мертвецки пьян, а не спал.
Он поколебался, а затем вышел и тем самым пропустил сенсацию дня – сенсацию даже большую, чем победа Немалого на «Сент-Леджере» при ставке 85 к 1.
Швейцар говорил:
– Похоже, вы правы, сэр… Он болен… Что, в чем дело, сэр?
Другой, вскрикнув, отдернул руку и разглядывал красное липкое пятно.
– Кровь…
Швейцар издал сдавленное восклицание.
Его взгляд различил угол чего-то желтого, выступающий из-под сиденья.
– Чтоб мне провалиться! – воскликнул он. – Это а… b… – «ABC»!
Глава 25
(написана не от лица капитана Гастингса)
Мистер Каст вышел из кинотеатра «Ригал Синема» и взглянул на небо.
Замечательный вечер… Право, замечательный вечер…
В голову пришла цитата из Браунинга: «Есть Бог на небесах».
И все спокойно в мире.
Он всегда любил цитаты.
Он припустился рысью вдоль по улице, улыбаясь самому себе, пока не добрался до «Черного лебедя», постояльцем которого был.
Он вскарабкался по ступенькам к себе в номер – душную, крохотную комнатушку на третьем этаже с окном, выходящим на мощеный внутренний двор и гараж.
Как только он вошел в комнату, его улыбка внезапно исчезла. На рукаве, около манжеты, было пятно. Он прикоснулся к нему – мокрое и красное, кровь…
Он запустил руку в карман и вытащил длинный тонкий нож. Лезвие ножа также было липким и красным.
Мистер Каст просидел долгое время.
Потом он быстро обвел комнату глазами загнанного зверя.
Лихорадочно облизал губы…
– Это не моя вина, – сказал мистер Каст.
Это выглядело так, будто он с кем-то спорит, как школьник оправдывается перед учителем.
Он снова облизал губы…
Снова изучил рукав пальто.
Взгляд его пересек комнату и остановился на умывальнике.
Спустя минуту он уже наполнял раковину водой из старомодного кувшина. Сняв пальто, прополоскал рукав, осторожно выжал его…