Вырай
Шрифт:
— Пап, что-то мне нехорошо. — Сказала Марина слабым голосом и села на лавочку.
Отец с тревогой посмотрел на дочь.
— Это ты переволновалась, Манюнь.
— Да, наверное. Что-то в груди колет, и дышать тяжело… А где мама? — Марина знала, что с мамой номер «хочу домой» не пройдёт, поэтому надеялась решить вопрос без неё.
— Тётю Лену валерьянкой отпаивает. А зачем она тебе?
— Пап, можно я на похороны не пойду? — Марина подпустила в голос слабой дрожи.
— Нехорошо как-то, доча. Твой друг погиб, а ты домой.
— Да я его и не знала совсем. Это мама сказала, что нужно пойти, потому что он в нашей школе учился. — Марина откинулась и прикрыла глаза. В спектакль поверил даже Слава.
— Дядь Володь, давайте, я её провожу. Мама в Красноселье сейчас работает, она нас довезёт.
Сычков посмотрел на дочь. Выглядела она не то, чтобы больной. Скорее, хитрой. Но отец прекрасно понимал, что нет никакой радости в том, чтобы тянуться на погост, стоять на пронизывающем ветру и наблюдать, как опускают домовину в землю.
— Лады, идите. Я маму предупрежу. Только не заблудитесь в поле, как эти несчастные хлопцы.
Глава 31
Тянуться пешком не пришлось — за деревней их нагнал мужичок на мотоблоке. Посадив ребят в прицеп, с «ветерком» довёз до Красноселья.
Марина решительно направилась к дому Екатерины Семёновны.
— Ты точно хочешь классного втягивать в это?
— А кого ещё? Максим Андреевич у нас почти что Ван Хельсинг.
— Подожди, Мань. Если ты не заметила, Максим Андреич с нами за всё время ни разу об упырихе не заговорил, будто ничего и не было. Не думаю, что ему хочется ещё раз влезать в потусторонний триппер.
— Вот и выясним. — Марина позвонила биологу. Ответил тот не сразу. — Здравствуйте, это Марина Сычкова. А вы дома? А когда будете? Хорошо.
Спрятала телефон в карман и сказала.
— Он в городе, но скоро на маршрутку сядет. Будет через час.
— Ты как хочешь, а я мёрзнуть не собираюсь. Го к Артёмычу.
Семашко был не слишком рад гостям. Он только недавно проснулся, позавтракал и сел за компьютер — в ангаре бил копытом непрокачанный танк, а вечером намечался клановый бой.
Однако одноклассников не выгнал. Предложил чаю, разрешил Ане немножко «поездить на танчике», но увидев, что она лишь портит статистику, решительно выключил игру.
Обсудили события в Потаповке. Артём безапелляционно заявил, что студенты накачались спиртным по самые брови, поэтому и случилась такая беда. Сычкова и Коваль согласились с этой версией.
— А что касается пожара в агроусадьбе — ничего удивительного. Там кто только не отдыхал! Вы вспомните финнов прошлым летом!
Марина и Слава улыбнулись. Четверо туристов, решившие познакомиться с местным самогоноварением, вышли на Николаевну. Та не отказала иностранным гостям, продала свой лучший товар. Туристы напились и потом бегали по Потаповке, читали стихи на своём языке местным кабетам, воровали клубнику с огородов и устраивали пляски. Всё бы ничего, но развлекались они в чём мать родила. Жители деревни от греха подальше попрятались по домам и ждали, пока хмель из иностранных гостей выветрится.
— Вот-вот. — Тоже заулыбался Семашко. — Удивительно, что Бусловым только пожар устроили, а не бомбу в баню заложили.
Через час гости ушли. Артёму показалось, что Славка очень хотел что-то сказать, но сдержался. Выбросив это из головы, отличник погрузился в мир танков.
Максим Андреевич уже был дома. Открыл дверь, увидел лица учеников и как-то резко поскучнел.
— Надеюсь, вы пришли поговорить о биологии?
— Нет, Максим Андреевич, мы к вам по другому делу! — Выпалил Слава. — А Екатерина Семёновна дома?
— Нет, она на похоронах, вы разве не встретились?
Учитель никак не мог решиться впустить детей в дом. Всё его естество этому противилось. Но деваться было некуда.
— Проходите. — Вздохнул Бондаренко.
***
— И что вы хотите мне сказать вот этим вашим — «странное вокруг творится»? Что в округе завелась чертовщина?
— А разве нет? — Марина стала загибать пальцы. — Первое. Фокин видел настоящего Деда Мороза.
— Мариночка, Василий Фокин — известный любитель спиртного. Ему и не такое может померещиться.
— А моё сражение с руническим кругом? Вы же не скажете, что и я алкаш?
Тут Максу крыть было нечем. Коваль, конечно, шалопай, но в его адекватности наставник не сомневался.
— Ты же сам сказал, что это могло быть остаточное явление, — Максим понизил голос, — после наших дел.
— Допустим. Тогда второе. — Марина загнула ещё один палец. — Как объяснить настоящую, правильную зиму? И то, что началась она здесь, в Красноселье? Мы — эпицентр, зима от нас идёт всё дальше. У нас что — море здесь, или ледник? Как-то очень странно.
— Зиму я тебе по-всякому объяснить могу, но вот её локальность… Хм. — Учитель замолчал, задумавшись.
— Мы вам не всё успели рассказать, — ободрённая девушка продолжила, — вы слышали о том, что случилось в Потаповке?
— О мёртвом студенте? Конечно, слышал. А что?
— А то, что ребят по полю водили заманухи. Какие-то существа вроде призраков. Они их загипнотизировали! Один замёрз, а второй выжил только потому, что пропели петухи, и гипноз рассосался! — Марина торжествующе взглянула на учителя.
Мужчина покачал головой:
— Вот это вообще ничего не значит. Ты это слышала от выжившего парня?
— Нет. От одного мальчика, которому девушка рассказала, которая узнала всё от Вадима по телефону.
Бондаренко промолчал и только выразительно посмотрел на ученицу. Та сама поняла, насколько глупо звучит её рассказ и опустила голову.
— Успокойтесь и перестаньте искать то, чего нет. Выбросьте из головы Инессу Геннадьевну. То, с чем мы столкнулись осенью, доказывает лишь то, что о мире очень мало известно. Подумайте сами — глобализация, интернет, сотовые телефоны почти у всех. Если бы на нашей планете случилось нашествие нечистой силы, скрыть бы это не удалось.