Вырванные Страницы из Путевого Журнала
Шрифт:
— Вполне возможно, сэр, — дрожащим голосом ответил я. — Тем не менее я настаиваю на том, чтобы мне выделили время, и я мог бы принять участие в её компании, — я опустошил бумажник и потряс перед ним пачкой банкнот. — Сколько?
— На сегодня денег не хватит…
Мой гнев перерос в бешенство. Это были даже не «фокусы», которые я хотел, а всего лишь несколько мгновений, чтобы убедить её уйти со мной, не то чтобы я мог сказать ему это.
— Что вы хотите этим сказать? Во мне есть что-то неправильное? Как получилось, что прохиндеи, такие как вы и ваши карнавальные братья, отказываются от наличных денег?
— Лучше попустись, парень, — дружелюбно посоветовал билетёр, несмотря на нигилистический настрой. — Твои деньги хороши, как и у других, но Блисс сегодня не будет выкидывать никаких «фокусов» из-за…
Но прежде чем остаток объяснения был произнесен вслух, из темноты соседнего холщового коридора последовала короткая суматоха, а затем из темноты появились ещё два чрезмерно мускулистых громилы.
Они несли импровизированные носилки, сделанные из тяжелых листов ткани, обёрнутых вокруг двух шестов; на них лежало бледное тело под несколькими простынями.
Нет, нет, нет, — моя душа застонала ещё до того, как мои глаза осознали правду. Это Блисс лежала на носилках, скрюченная, дрожащая и избитая.
— Что, во имя в всего святого, произошло? — закричал я.
Большая рука легла мне на плечо и сжала его.
— Не высовывайся, приятель, а то я тебе покажу, как ты целуешься с моим кулаком. Блисс немного приболела, вот и всё…
Слюна полетела, когда я крикнул:
— Приболела? Кто-то избил её до потери сознания!
Когда я кричал, её быстро пронесли мимо меня, один её глаз заплыл, щека превратилась в гротескный багровый синяк, рот покраснел от крови. В ту последнюю секунду, когда я увидел её, её здоровый глаз открылся, расцвёл при виде меня; затем она улыбнулась и прошептала:
— Говард…
Затем её унесли, и я почему-то понял, что больше никогда её не увижу.
— За что её избили? — умолял я. — Что мог сделать такой исполненный благожелательности человек, как Блисс, чтобы навлечь на себя такой гнев? Это был клиент… э-э, я имею в виду, «Джон», любитель «фокусов» или как вы это называете?
— Это был не «Джон», дружище. Видишь ли, работа Блисс, когда она не работает в своей палатке, состоит в том, чтобы работать с «Джонами» и показывать «фокусы». Сегодня утром, когда она должна была обслуживать парней перед своим шоу, эта ленивая пизда слонялась и растрачивала время впустую с каким-то парнем, на которого она положила глаз…
— Каким-то… парнем? — спросил я, и у меня пересохло в горле.
— Да, так я слышал. Шлюхи делают это от случая к случаю, обслуживают «фокусами» налево, начинают откладывать какие-то деньги, а потом они начинают думать, что они какие-то особенные. Особенно такие, как Блисс, которые могут сосать член так, что мужику кажется, что ему до этого никогда не сосали, или трахаться с мужиком настолько хорошо, что он просто не может потом выбросить её из головы, поэтому он потом продолжает возвращаться сюда снова и снова, передавая ей тайком деньги.
Вот как с Блисс. Это неправильно, понимаешь? Время от времени она принимает свою жизнь как должное, забывая, что у неё не было бы жизни, если бы мистер О’Слонесси не женился на ней.
Из-за всех бесконечных и всех дьявольских оскорблений, кровь, казалось, закипала у меня в жилах, а внутренности погружались все глубже и глубже, словно в бездонную яму с бурлящим битумом.
— Итак, — продолжил ирландец, — понятно, что она была должным образом наказана. Ни одна кость у неё не была сломана, и ничто из её внутренностей не пострадало, согласно словам Дока. Она просто получила небольшую взбучку, вот и всё.
Получила взбучку.
От этих слов у меня свело живот. Это человеческое животное воспринимало женщин, как простую собственность, как домашних животных, которых можно использовать для получения прибыли, и когда они плохо себя ведут, то их просто бьют. Если бы у меня был револьвер, я бы наверняка разрядил бы его прямо в лицо этому подонку.
Но худшие инсинуации уже гноились во мне, как злокачественная опухоль.
— Так вы говорите, что её избили за то, что она потратила время впустую… из-за какого-то «парня» в частности?
— Какой-то тощий парень, вот и всё, что я слышал. Она даже не пыталась его обмануть. Она положила на него глаз, хотя сама-то замужем.
«Тощим парнем», конечно, был я. Следовательно, я был главной причиной её невыразимого избиения. Мне снова захотелось взять револьвер, но только уже приставить его к своей голове.
— Так что отвали от Блисс, парень, и выбирай себе любую из наших прекрасных шлюх. У нас есть все виды кисок, ты только посмотри. Ах, вон она!
В конце призрачного коридора я мельком увидел стройную девицу с обнаженной грудью, похожей на белые кексы. Она тут же скрылась за пологом.
— Вон ту девку, сэр, зовут Сквиджи, и она самое подходящее место для того, чтобы слить ваши сливки ей в рот!
— Сквиджи? — спросил я, озадаченный таким именем.
— Её киска такая тугая, что когда твой «петушок» входит и выходит из нее, — он кивнул, — она издает звук, как будто ты чистишь окно, это точно.
— Как… нерепрезентативно, — предположил я.
— Все наши шлюхи хороши, друг мой, они как китайский фарфор. Ни одного шлёппера среди них.
Любопытство не позволило мне устоять.
— Шлёппера?
— О, парень, ты что, сумасшедший? Девчонку, которую ты трахаешь? Её киска издаёт звук, словно солдаты маршируют в грязи. Шлёп-шлёп-шлёп. Врубаешься?
— Как… величественно…
— Я хочу сказать, что когда одна из наших девушек закончит с тобой, у тебя не останется ни капли спермы в двух шарах, которые Бог поместил в твои штаны.