Высокая ставка

Монтечино Марсель

— А... кажется, да.

— Где они?

Сэл принялся шарить в карманах. Затем протянул Санто руку. Деньги все еще были зажаты в кулаке.

— Да положи ты их в карман. А еще у тебя есть деньги? — поинтересовался Санто.

— Что-то около ста тридцати двух долларов, нет, ровно сто тридцать два.

— Достаточно, чтобы вырваться из города и где-то прожить некоторое время. — Он приблизился к Сэлу и сказал шепотом, хотя улица была совершенно пустынна: — Ты мог бы позвонить мне через несколько недель, и я выслал бы тебе денег. Но эти люди, — он

покачал головой, — они выследят, кого хочешь. Может, прослушивают мой телефон. — Он положил свою ручищу Сэлу на шею и привлек его к себе. — Сэлли, я люблю тебя, ты это знаешь.

Сэл почувствовал, что плачет.

— Знаю, дружище.

— Но я должен думать о сыновьях, Сэлли. Будь это Де Маркоссы, или Монтелеон, или даже Скализы, но не Венезия. Они же просто зверюги.

— Знаю, Санто, — Сэл всхлипнул, — знаю.

Санто крепко и неловко обнял его, поцеловал в губы.

— Прости, Сэл.

— Все в порядке. И я буду в порядке, — сказал Сэл, а сам подумал: «Нет, я никогда не буду больше в порядке».

Санто отпустил его и подтолкнул вперед:

— Иди. Лови такси. Уезжай отсюда. Не останавливайся, пока на земле не появится снег. — Он повернулся и пошел к дому. Сэл смотрел, как за ним закрывается большая белая викторианская дверь. Холодная изморось медленно кружилась в свете фонарей, совсем как водоросли, которые Сэл видел в озере Понтшартриан. На миг ему показалось, что и сам он находится под водой. «Что теперь? — спросил он себя. — Что мне теперь делать?»

— Сэл, — Санто вернулся. В руках у него был зонт. — Слушай, в последнюю субботу каждого месяца звони мне в... в бар «Сазерак» в Фэйрмонте.

— В последнюю субботу каждого месяца? — медленно повторил Сэл, плохо соображая. Все происходящее было похоже на сказку.

— Да. — Глаза у Санто блестели. — По-моему, это совершенно безопасно. Туда звонят со всего мира. Номер не выследишь. Так ты понял? Последняя суббота. В бар «Сазерак». Я буду ждать твоего звонка. Понял?

— Последняя суббота каждого месяца, — как попугай повторил Сэл. — В бар «Сазерак».

— Погоди, — Санто о чем-то подумал, нахмурив брови. — В десять часов. Звони в десять часов по нью-орлеанскому времени. Нужны будут деньги — вышлю. С главного почтамта.

— Спасибо, — сказал Сэл, через силу улыбнувшись. — Спасибо за все, Санто. — Он протянул руку, и Санто вложил в нее зонт.

— Вот, возьми.

— Спасибо. Санто, — снова сказал Сэл из-под зонта, но не сделал ни шага.

— Тебе пора сматываться!

— Знаю. Голова плохо варит сегодня.

Санто добродушно усмехнулся.

— А когда она у тебя хорошо варила?

Сэл тоже попытался усмехнуться и подумал: «Вероятно, нас уже взяли на мушку. Так и умрем с этими идиотскими ухмылками».

Санто смотрел по сторонам.

— Такси не проезжало?

— Нет еще.

— Ну, тебе пора.

— Знаю. — Он втянул голову в плечи, застегнул куртку до самого верха.

— До встречи, дружище!

Сэл повернулся и пошел по улице.

— Сэл, Сэл, — Сэл оглянулся. — Слушай, я выведу «кадиллак».

Он у меня стоит на парковке Винсента Феррары.

— Зачем? — уставился на него Сэл.

— Зачем? Отвезу тебя в этот чертов аэропорт, вот зачем.

Сэл покачал головой.

— Не надо, подумай о Кэт и детях.

— Не строй из себя героя, Д'Аморе, — проворчал Санто. — Тебе не идет. — Он быстро пошел в противоположную сторону, сверкая белыми пятками в тапочках.

— Тебе нельзя в аэропорт, — крикнул Сэл. — Ты же в халате.

— Это неважно.

Санто остановился возле узких деревянных ворот, за которыми шла дорожка между его и соседним домом, и обернулся к Сэлу.

— Уйди со света. Сейчас выведу «кадиллак». Не хочу, чтобы Феррара видел тебя со мной.

Сэл сделал шаг назад, глядя себе под ноги, а когда поднял глаза, Санто уже не было. Сэл уставился на ворота, за которыми тот исчез. Слава Богу, Санто отвезет его в аэропорт. Может быть, по дороге они что-нибудь придумают и ему не придется уезжать. Должен же быть какой-то выход. Но если даже не придется улетать, спасая жизнь, он все равно должен поговорить со своим менеджером. Он не готов остаться один на один со своими проблемами. Санто придумает что-нибудь вроде этого — бар «Сазерак» — последняя-суббота-каждого-месяца. Он это умеет. И может быть, все-таки найдет выход.

Волна страха тошнотой подступила к горлу, крик, возникший в легких, застрял где-то между зубов, когда он, повернув голову, увидел двух мужчин в длинных плащах, они направлялись прямо к нему. Шли очень быстро, прижавшись друг к другу. Сэл буквально врос в стену дома и в ужасе смотрел, как они приближаются. Колени у него дрожали, сердце готово было выскочить из груди. Эти двое уже почти поравнялись с ним. В их мокрых плащах отражался свет уличных фонарей, резиновые подошвы поскрипывали. Они прошли мимо, видимо, не заметив Сэла. Один из них говорил нежным, как у женщины, голосом:

— Сволочь! И это после всего, что я для него сделал! Ни гроша ему, ни гроша не дам, пусть подыхает с голода, мне наплевать.

Они стали спускаться по Эспланаде-авеню.

Сэл жадно глотнул влажный воздух и попытался успокоиться. Надо же! Из-за каких-то двух гомиков, которые прошли мимо, его чуть удар не хватил. Неужели так теперь будет всегда? Тогда Венезия могут не обременять себя его убийством. Он сам помрет за месяц, да что там месяц! За неделю. От разрыва сердца. Если вдруг кто-нибудь окликнет его по имени.

— Сэл! — позвал его кто-то с улицы. Не Санто Пекораро. Нет. — Сэл!

Сэл почувствовал, как у него зашевелились на голове волосы. Ноги отяжелели, словно налитые свинцом, руки похолодели. Пока он смотрел вслед двум гомикам, к нему бесшумно подъехала машина. Водитель опустил стекло. Сэл в страхе искал глазами направленное на него дуло автомата. Что предпочитают братья Венезия? «Узи» или все еще обрез двенадцатого калибра? Но вместо этого дула Сэл увидел улыбающееся лицо своего отца. Какого черта старик Джо сидит в лимузине Венезия?