Выстрелы с той стороны
Шрифт:
Если бы не человек из "Сименса", открытие уголовного дела по факту смерти запоздало бы еще на сутки, а может, и больше. Бригада "скорой" диагностировала инфаркт, у Густавсена были старые проблемы с сердцем, труп явно не криминальный, полиция эксперту в затылок не дышала, и для начала он удовлетворил просьбу медиков и вынул имплант — сердечный стимулятор. Источником беспокойства был инновационный отдел "Сименса", разработавший имплант — с ним эксперт и разобрался в первую очередь, после чего с удовольствием отрапортовал, что господа из "Сименса" могут не беспокоиться, клиент умер не потому что засбоила их машинка, а
От чего возникли эти запредельные нагрузки — уже второй вопрос. Эксперт установил причину через некоторое время, обнаружив в крови покойного повышенную концентрацию того сердечного препарата, который Густавсен принимал.
Если бы эксперт узнал, что, получив рапорт, начальник датского отделения "Сименса" не обрадовался тому, что репутация фирмы не пострадала, а — вдох через нос, выдох через рот, вдох-выдох, вдох-выдох — с огромным трудом подавил приступ ярости, он бы удивился не меньше, чем покойный Твиг поведению слепого юноши.
Злился сименсовский инженер на себя. Потому что знал, знал, знал, что Морис (дурная примета — пользоваться старым псевдо, да что уж теперь) может оказаться на линии огня. Знал. И пытался объяснить. Недостаточно хорошо, как выяснилось, пытался.
Беда, с этими маленькими городками — если бы Твиг резко переменил образ жизни, это бы заметили.
Ну, хорошо. Помимо всего прочего, остается еще форс-мажорный фактор, который в страховых полисах до сих пор обозначается как acts of God. Смерть Ветки-Твига вполне могла быть естественной и просто совпасть со всей кутерьмой, поднятой из-за ученика Ростбифа.
Чтобы окончательно прояснить ситуацию, следовало задействовать Корону, но и Корона была всего лишь полицейским лейтенантом, она могла только подкинуть коллегам, перегруженным мерами по борьбе с терроризмом, идею, намекнуть, что вроде бы господина Густавсена когда-то пасла СБ, а дым без огня бывает редко.
Да. Обрабатывать действительно нужно каждый квадратный сантиметр. Потому что если бы не Корона, полиция не сразу бы обратила внимание на свиток с единственным иероглифом, лежавший на рабочем столе, в квартире Густавсена. В конце концов, покойный торговал предметами искусства, жил прямо над магазином и этот свиток был в его квартире не единственным…
"Тэнтю", стало быть. Небесное правосудие. Два трупа в Варшаве, шесть в Гамбурге, если Стеллу, старую сентиментальную клушу, тоже убили. Нечистая сила. Японская. Тэнгу. Интересно, какой длины у Савина нос.
Одно в этом деле хорошо: полиция будет рыть все, хотя бы отдаленно напоминающее землю. А их там много. И данных у них много. И скандинавская СБ будет счастлива возможности умыть центральноевропейских коллег… Ветку жалко. Очень хороший заместитель, почти друг.
Что полицией здесь не обойдешься, показало письмо, пришедшее вечером того же дня:
"Господин Робертсон!
Мы глубоко опечалены смертью Аннемари Эллерт. Мы не хотели ее убивать, но из-за дурацкого приказа вашего штаба она ударила первой, и нам пришлось защищаться.
Но вас мы убить хотим. Потому что вы предатель вдвойне — вы предали коллегу по подполью и предали друга.
Вашего заместителя Ветку мы убили сегодня. Скоро придем за вами — и да свершится небесное правосудие".
Замечательные
Да, в каком-то смысле Ростбиф действительно оказался бессмертным. Уже три недели как объявлена противотеррористическая тревога, запущен частый бредень — а эти выскользнули, купили себе домен и письма оттуда шлют. А ведь до Гесера — два часа неспешной езды на автомобиле.
Впрочем, чёрта с два они в Гесере. Чёрта с два они в Дании. Ударили — и отступили в Норвегию, Швецию или Германию. Хотя… Начальник производственного отдела, типичный "помми" — коренной англичанин, с островов — длиннолицый, длинноносый, с косо срезанным подбородком, вздохнул меланхолически и подумал, что рассчитывать на силы охраны правопорядка было с его стороны даже как-то невежливо.
Он откинулся на спинку кресла и побарабанил пальцами по краю стола, глядя на экран. Ну что ж война так война. Будем исходить из того, что они здесь и наблюдают. Господин Робертсон, широко известный в узких кругах как Билл, нажал на кнопку — опустились жалюзи. Не хватало еще по собственной квартире передвигаться ползком. Теперь — просмотрим ещё раз отчёт Грина, который расследовал гамбургские события.
Состав группы — пять человек, а скорее шесть. Потому что у Пеликана уцелело двое. Второго Магда не видела, он мог и погибнуть где-то, но не будем оптимистами. Как минимум шесть. Одна женщина и один подросток — но в стычке на верфи стрелял именно он и, по утверждению Магды, вёл себя грамотно. То есть, грамотно с точки зрения Магды, что стоило бы делить на десять, но мы не будем. Знаем, что такое ростбифовские подростки.
Женщина, по словам Магды — из новых европейцев. Поскольку у Каспера была всего одна такая — Малгожата Ясира, псевдо Мэй Дэй, и в покойниках девушка не числится — мы с достаточной степенью уверенности можем полагать, что это она и есть. Итак, двоих можно идентифицировать, и почти наверняка оба объявлены в розыск. Что ж, пусть полиция прижмёт их к земле. Хотя полагаться на полицию… один уже попробовал. Украина, конечно, место тихое, травоядное, но Ростбиф и в центральной Европе работал с успехом, и сам Билл работал с успехом… Поэтому целиком полагаться мы на них не будем. С нас хватит и того, чтобы господа Савин и Ясира не чувствовали себя вольно.
Их искали. И в Гамбурге, и в Варшаве, где за ними числится не только Юпитер, но и СБшник. Билл, начальник боевой, знал, что стратегическое преимущество на стороне террориста до тех пор, пока за ним сохраняется инициатива. Савин, будучи учеником Ростбифа, знал это ничуть не хуже, иначе его схватили бы сразу же после Варшавы. Кроме того, сильной стороной террориста является "несимметричность" действий и их "насыщающий" характер — оба термина принадлежат все тому же Ростбифу.
Именно Билл ещё в бытность свою зам. начальника боевой снова продвинул Ростбифа в штаб и перенял у него метод планирования. Несмотря на совершенное безумие Ростбифа, Билл уважал его. Ростбиф сделал для антивампирского террора столько же, сколько Мольтке-старший — для военного дела. На полке у Билла стояло самодельное издание нескольких романов Макбэйна о поединке Глухого с 87-м участком: эти романы Ростбиф совершенно серьёзно подарил Биллу в качестве учебного пособия.