Выстрелы в Сараево(Кто начал большую войну?)
Шрифт:
Австро-венгерские власти тайно отслеживали и разные мои заметки в ежедневных газетах. Так мое имя попало и в книгу Леопольда Мандла («Die Serbische Frage und die Habsburger», Цюрих, 1918) [461] . Схожие сведения вошли и во французскую книгу:»Sarajevo: La conspiration Serbe centre la Monarhie Austro-hongroise». Берн, 1917. Упоминает меня и наш ренегат, бывший дипломат М. Богичевич, который поступил на службу к немцам!.. А на днях получил болгарскую газету («Пастирско дјело», 1930, № 10) от друга, Епископа Николая [462] , где я упомянут и как «поджигатель мировой войны»!.. Оттуда узнал,
461
Мандл Леопольд (1860–1930) — австрийский публицист, балканист.
462
Епископ Николай (в миру Никола Велимирович 1880–1956) — епископ Сербской православной церкви, епископ Охридский и Жичский. Канонизирован в храме Святого Савы в Белграде в мае 2003 года.
Да какие мистификации! Всюду толкуют и перетолковывают, как меня пок. Танкосич послал в Париж, Москву и Пешт, чтобы подготовить все, что требуется для покушения!.. Между тем я пок. Танкосича не знал. Я, правда, знал атентатора Гаврило Принципа, ибо сам тогда был младшим преподавателем гимназии (г. Йованович ошибается в том, что я был проф. богословия), а пок. Гавра готовился сдать гимназические экзамены. Но я его никогда не учил убивать австрийского престолонаследника!..
Версия Неделько Чабриновича (которого я не знал), что я по приказу Танкосича отправился в Европу, чтобы консультировать франкмасонов, также неправда. Г. Йован М. Йованович в той воображаемой «связи» атентаторов с франкмасонами дивно увидел влияние католических кругов, которые просто провоцировали карательную экспедицию против Сербии. Что, наконец, касается некоего моего письма (которое Неделько Чабринович вставил в свои показания, упомянув о том в суде по особо важным делам), заявляю, что и тут имеет место мистификация.
В стенограмме говорится, что «это письмо существовало, но потом потерялось!». Очевидно, что его не было, ибо, если бы оно было, то Австрия хранила бы его за семью печатями…
Все эти австрийские мистификации с моим именем г. Йованович дивно увидел и развеял в пух и прах, за что его искренне благодарю. Но я и сам по этому поводу сделал заявление французскому публицисту Альберу Мисе, который его опубликовал в своей дивной книге: L'attentat de Sarajevo. Париж, 1912.
Заранее благодарный за гостеприимство, я вас, господин редактор, прошу принять выражение моего глубокого уважения.
Др. Радован Казимирович [463] .
Трагикомично, но уже в феврале 1932 года эта история повторилась почти зеркальным образом. На сей раз адвокатом Казимировича попытался выступить безымянный автор корреспонденции «Вольные каменщики и сараевское покушение». Привожу текст целиком:
463
Изјава г. др. Радована Казимировића // Политика, 12.10.1930. С. 7.
Г. Василь Попович [464] позавчера вечером в Историческом обществе дал лекцию о связи вольных каменщиков с сараевским покушением.
В начале своей лекции г. Попович подчеркнул, что оставит в стороне очень важный вопрос общей ответственности за войну и что остановится только на вопросе о том, как случилось, что в сараевском покушении и провоцировании войны обвинили Вольных каменщиков.
464
Попович Василь (1887-25.08.1941, Котор) — сербский историк; покончил самоубийством в тюрьме. Масон (по данным хорватского историка И. Мужича).
Помимо стремления официальных австрийских кругов переложить свою ответственность на официальную Сербию, появилось и стремление других факторов обвинить в покушении масонские организации. Это второе стремление исходит в первую очередь от клерикальных факторов в Австрии и от шовинистическо-националистических кругов в Германии. Оно возникло в основном как следствие старого желания клерикалов показать Вольных каменщиков как революционную и заговорщицкую организацию.
Для понимания немецких шовинистов самыми характерными являются сочинения генерала Людендорфа, который в своем стремлении свалить всю вину на Вольных каменщиков и Евреев дошел до фантастичных выводов, утверждая даже, что и Принцип — Еврей.
Откуда взялись первые утверждения, что масоны виновны в покушении? Первые их предзнаменования появились еще в 1914 году. Г. Йован Йованович в «Политике» уже упоминал кампанию, которую в этом смысле вела лондонская газетка «Джон Бул». Первые вести пришли, следовательно, из очень проблематичной среды и были подкреплены доказательствами проблематичной ценности.
Первые серьезные попытки установить связь между атентаторами и Масонами предпринял Иезуит патер Путингам, который в своей книге, изданной под псевдонимом Фарос, с помощью показаний атентаторов доказывал их связь с Вольными каменщиками.
Немецкий писатель Штрадониц [465] между тем сопоставил показания атентаторов, которые привел Путингам, с показаниями из стенографических записей и доказал, что отец Путингам сокращал подлинные показания и даже искажал их, только для того, чтобы как можно сильнее подчеркнуть свой тезис об участии Вольных каменщиков.
Главные сообщения, которые он использовал, исходили от Чабриновича. Защитник Преможич поставил Чабриновичу вопрос, притом неожиданно, кто он: деист или атеист. Чабринович ответил, что атеист.
465
Штрадониц Кекуле, фон (1863–1933) — немецкий юрист, специалист по геральдике и генеалогии. Возглавлял берлинскую масонскую ложу Zu den drei Lichtern im Peide, основанную в 1896 году под покровительством Великой ложи Zu den drei Weltkugeln,и как Великий архивариус руководил ее печатным изданием.
— А вы вольный каменщик? — спросил его Преможич.
— О том не могу сказать, — ответил он.
— Молчание значит признание, — заключил защитник.
Далее Чабринович сказал, что Танкосич и Циганович вольные каменщики. Но он узнал об этом, лишь когда решился на покушение.
Затем ему стало известно, добавил он, что некий приятель Танкосича, вольный каменщик, отправился в Пешт, Россию и Францию ради разговора с тамошними масонами о готовящемся покушении. Принцип сказал, что этот таинственный путник был теолог Казимирович. Очень характерно, как в ходе судебного разбирательства втянули в историю вольных каменщиков, которых в ходе следствия никто и не поминал. Атентаторы подхватили вброшенный тезис об ответственности вольных каменщиков, который сворачивал следствие с пути, обозначенного австро-венгерским правительством. Между тем они за него не могли зацепиться, ибо /тогда бы/ показали, что инициатива исходит от них. А сами живые участники утверждают, что этот суггестивный посыл исходил от Преможича и что они его не отвергли, ибо им не было неприятно, что следствие пойдет другим путем — не тем, который желала Австрия.